СССР: вернуться в детство-4

16. НАРОДНЫЕ НОВОСТИ

ПОВЫШЕНИЕ НАРОДНОЙ АГРОКУЛЬТУРЫ

С художественными книгами у меня образовалось некоторое затишье, всю зиму я делала заметки по огородным культурам, и в конце февраля отнесла в «Восточно-Сибирское издательство» ещё четыре брошюры: про морковку, свёклу, помидоры и огурцы. Товарищ редактор порадовал меня, что предыдущие семьдесят пять тысяч картофельных экземпляров разошлись очень хорошо, и они даже планируют допечатать тысяч тридцать. Так что новые поставил в план сразу по сто тысяч, и хотя ставка за эти книжечки была всего двести пятьдесят за авторский лист, объём тиража и общее количество брошюрок снова обещало нам кругленькую сумму.

Очень меня этот процесс с научно-популярно-огородной литературой радовал — пусть народ агрокультурность повышает. А как применить деньги для общего блага, мы придумаем.

НАСТОЯЩИЕ СОВЕТСКИЕ ИНЖЕНЕРЫ

День здорово прибавился, птичник наш, с учётом витаминно-питательного кормления и досветки*, массово взбодрился, и каждая новая попытка наших курочек сесть на гнёзда в каком-нибудь укромном месте (две из которых увенчались успехом), повергала меня в уныние. Чтоб вы понимали, курица, которая решила стать наседкой, естественным образом перестаёт нестись. Месяц она сидит, потом водит цыплят…

* Ну, это когда в стайках

вечерами и утрами

по графику лампочку включают,

намекая, что день

как будто ещё длиннее,

и надо бы повысить яйцекладку.

Если рассматривать ситуацию с точки зрения оптимального хозяйствования, производительность снижается.

Где мой второй инкубатор, блин?

С этой проблемой я упала на голову нашему всемогущему журналисту.

— Пал Евгеньич, это же убийственно! Курс на подсобные хозяйства дан?

— Дан! — чётко ответил он, отодвинул тарелку с пирожками и взялся за карандаш, предчувствуя очередную движуху.

— А средства реализации правительственного указания отсутствуют! Вот как жить порядочным людям без хорошего небольшого инкубатора? Отчего бы вам не съездить в «Радиан», не переговорить с руководством на столь животрепещущую тему?

«Радиан» был нашим Иркутским заводом радиоприёмников и радиодеталей. На самостоятельное просветление его дирекции и прочего менеджмента я совсем не рассчитывала. В девяностые они не смогли распорядиться ни заводом, ни даже его площадями или землями. Пытались внезапно из себя банк изображать, в итоге просрали всё. Поэтому целительный направляющий пинок от одного из ведущих журналистов «Восточки» был бы им совсем не лишним.

— «Радиан»? — удивился Пал Евгеньич.

— Ну, да. Немного не по их профилю, но в целом — кто ещё сможет собрать прибор с возможностью определённых регулировок, автоматическим включением-выключением по графику и так далее? Не шарикоподшипниковый же завод, — журналист коротко усмехнулся. — Они, конечно, удивятся. Но вы там тоже не тушуйтесь, Родине нужны герои-инженеры. И маленькие инкубаторы. А что вы удивляетесь, герои в мирное время — они такие. Те, кто способен решать нетривиальные задачи и преодолевать сопротивление инертной среды. А со своими предложениями они могли бы выйти на сельскохозяйственные ярмарки для начала. Можно и на строительном рынке павильончик поставить. Думаю, спрос будет.

Пал Евгеньич задумчиво протянул:

— Предложить им подъехать, на ваш агрегат взглянуть?

— Ой, да ради Бога! Смысл каждый раз велосипед изобретать? Желательно попасть в пересменок, когда мы его дезинфицировать будем после вывода. Теперь первого числа.

Ну вот. Те камни, которые я могла бросить в воду реки истории, я в данном случае бросила. Посмотрим, какими будут волны.

ВЕСНА 1986

Занимаясь банальной бытовухой (а как вы хотите, налаженное хозяйство требует регулярных усилий, вне зависимости от посетившего вас настроения), я всё ждала, когда случится что-нибудь эдакое. Ну, в самом деле, для чего мы здесь вторично? Или Андропову маленько жизнь продлили — и всё? А Вова? Просто по моей настойчивости?

Ой, не верю я в такие совпадения…

А ещё я с ужасом ждала новостей про Чернобыль. С детства мне вр е залось — двоюродный брат, Олег, со своей молодой женой как раз в Киевском Авиационном учились (они и сейчас там), она беременна была, и сколько ужаса вся родня натерпелась, пока их вывезли…

Это должно было случиться где-то в самом конце апреля, потому что после все костерили ЦК за то, что не стали отменять первомайскую демонстрацию в Киеве и других городах, колонны людей шли и кричали радостные лозунги под радиацией, превышающей допустимые нормы в десятки раз. Шли с детьми…

Начался двадцать седьмой пленум ЦК КПСС, заседания которого транслировали по телевизору, а номер положено было писать римскими цифрами. Точно помню, что на этом пленуме про Чернобыль в тот раз и сказали. Но не сразу, а на третий или четвёртый день после аварии. Мишка Меченый*, обычно быстрый на пустопорожние разговоры, начал мямлить нечто невнятное про жуткую трагедию, что дескать, впервые человечество столкнулось с атомом, вышедшим из-под контроля, а ведь никто не ожидал…

*Народ так «любя» называл Горбачёва.

Я смотрела выпуски каждый день, продираясь сквозь тяжеловесные партийные канцеляризмы. Смотрела седьмой день подряд.

Но ничего не происходило.

К слову сказать, вообще всё звучало и выглядело по-другому. Пленумом, само собой разумеется, руководил Андропов, а Горбачёв поминался разве что в списке товарищей, которые больше советским людям не товарищи, потому как отошли от правильной линии партии и вообще погрязли во всяких капиталистических гадостях.

Родственники, встречаясь у нас за воскресными столами, обсуждали очередные снятия с должностей. Меня, в свете послезнания размаха коррупции девяностых, было не удивить такими подробностями конфискации как восемь шуб очередной директорской жены или коробка, набитая золотыми украшениями (которая в пересказах людей постепенно превращалась в чемодан чуть ли не с сокровищами пиратов всей Тортуги вместе взятой). Единственно, удивляла туповатая наивность этих местечковых баронов — знали же, что чистки идут уже четвёртый год по всему СССР, но всё надеялись, авось пронесёт.

Куда больше меня интересовал вопрос АЭС, которая, слава Богу, не торопилась взрываться.

Неужели, правда Горбач тогда Чернобыль продал?

Ходили такие конспирологические версии, что всё это был чудовищный эксперимент глобалистов, чтобы посмотреть: что будет с территорией, с которой принудительно удалены люди? Не совсем понятно было, зачем всё это именно такой ценой — радиоактивное заражение и прочее. Опять же, роза ветров в этом месте своеобразная, бо́льшую часть радиоактивных выбросов унесло бы в Европу (и таки унесло).

Возвращаясь к глобалистам, можно рассмотреть и такую ветвь логических построений, что Европа-то как раз им и мешала (это, кстати, в двадцатых годах двадцать первого отчётливо проявилось).

Так вот, Горбача много раз западные политики открыто хвалили за договороспособность.

Сдал?

А теперь его нет — и Чернобыль не рванул. Интересненько…

Хотя, я лично всё же склоняюсь к той версии, что при Андропове настолько ужесточилась дисциплина на режимных объектах, что роковой ошибки, приведшей к аварии, просто не произошло. Очень надеюсь, что и не произойдёт. А то в прошлый раз СССР на ликвидации последствий буквально надорвался — и морально, и ещё более — финансово. Сколько миллиардов в эту воронку кануло…

К моему несказанному облегчению, ничего про аварию на атомной электростанции (ни Чернобыльской, ни любой другой) я так и не дождалась.

Зато объявили на этом съезде такое, что у граждан натурально глаза на лоб полезли.

ЗАНИМАТЕЛЬНАЯ ГЕОГРАФИЯ

Всё население СССР с этого момента было признано единым народом, в связи с чем графа «национальность» в паспортах упразднялась.*

*Документальные свидетельства

о реальной подготовке

этой и последующих реформ

сохранились.

С одной стороны — весьма спорный тезис. А с другой — возьмём, например, меня. Вроде бы не так много кровей понамешано; с маминой стороны татарская, да с отцовой русско**-белорусская напополам. И вот кто я? И это ещё не самый экстремальный вариант.

**с некоторым подозрением на примесь марийской…

А вот у моих сродных по папе братцев мама уже не татарка, а наполовину бурятка. Если, к примеру, они женятся на девушках, у которых в наборе «предков» по две (или четыре) ещё каких-нибудь национальности, ребёнок в паспортном столе сможет использовать целый флеш-рояль вариантов. В смысле — раньше бы смог.

Но это всё фигня по сравнению с дальнейшим. Поскольку мы все теперь один народ, то и территориальное деление по национальному признаку было признано устаревшим и более не соответствующим идеям социализма и коммунизма. Национальные традиции было предписано сохранять в культурных центрах, музеях и кружках, а прежние границы стирались и рисовались новые.

И кто-то ответственный за эту новую карту с одной стороны пошёл по пути дробления (если исходить из того, что республик раньше было всего пятнадцать). Но с другой, против прежнего множества краёв и областей (скажем, в РСФСР только областей было сорок девять, не считая краёв, автономных республик и прочих), дело явно двигалось в сторону укрупнения (ну, как минимум этот тезис работал для части страны до Урала).

Отныне в Советском Союзе существовало ровно сорок территориальных единиц первого порядка (всего сорок!), которые постановлено было называть регионами — наивно подозреваю, чтоб никому не обидно было. Да и звучало слово «регион» как будто бы более современно.

Республики, края, области, в том числе национальные и автономные — всё одинаково упразднялось. Все территории были уравнены в правах, сорок регионов, названных по региональным столицам. Внутри предполагалось деление по районам — об этом обещано было подробнее, в прессе, следите за новинками в «Союзпечати».

Часть новых регионов всё-таки оказались покрупнее (особенно северо-сибирские и дальневосточные), часть помельче, но многозначительно было объявлено, что средняя площадь одной советской области чуть больше территории Франции. Звучало внушительно, учитывая, что Франция на текущий момент являлась крупнейшей страной из чисто европейских, если не считать западную часть России до Урала.

Но как всё это будет практически?

Показали карту. В глазах, если честно, рябило, но первое, на что я автоматически обратила внимание — наша Иркутская область. Раньше она была похожа на голову зайца с двумя торчащими на северо-восток ушами. Значительную часть северных районов обкорнали вместе с ушами (подозреваю, ровно тот кусок, который был приравнен к районам Крайнего Севера — чтобы не путаться с вечной катавасией в поясах и разных коэффициентах). Зато снизу пришили! Теперь область граничила непосредственно с Монголией, прихватив кусочек бывшей Тувинской АССР и ещё больше — Бурятской.

Ни одной территории не осталось без изменения. Под хорошо поставленный голос диктора, вещающий что-то очень правильное и равномерное, начали крупно прокручивать карту. Бросился в глаза Калининград. Калининградская область, вместе с южным куском Литвы (по Неману) и северным краем Украины отходила к Минской области (по-моему, слегка похудевшей с востока). Остатки Прибалтики сливались с северо-западом РСФСР с областным центром в Ленинграде. Вот это поворот! Дальше как-то быстро пошло, да и не настолько хорошо я помню границы краёв и областей, чтобы «масштаб трагедии» заценить. Но видно было, что перекроили от души.