Стальная месть

Глава 15. Белый Кардинал

Пленных серобожников после бойни, не смотря на их серьёзные потери, было мало. Казалось бы, средневековое сражение, где соотношение погибших и раненных было как минимум один к трём, а это в лучшем случае. Однако же, большинство из этих сектантов находили в себе неимоверные силы откусить собственный язык. Боль при этом адская, плохо выносимая обычным смертным, и человек просто захлёбывается своей кровью. Лишь немногих удалось «спасти», чтобы потом отдать на «попечение» Сезара. Вроде бы, ну отступили и отступили, да забрали своих раненных, но в средневековой специфике сражений, такой манёвр несколько необычен. Я ещё понимаю, если бы они забирали трупы только собственных бойцов, чтобы похоронить их по своим каким-то сектантским обычаям, но и несколько моих мёртвых бойцов эти уроды утащили. Просто так? Сильно в этом я сомневаюсь.

Я задумался о том, что же вообще знаю о этой секте и почти сразу понял, что знания мои ограничиваются несколькими небольшими историями от Фабриса, да всего несколькими боевыми столкновениями. Однако, мне определённо необходимо вытянуть из них информацию.

На холме нам пришлось задержаться на пару дней, чтобы похоронить павших и собраться с силами. Работы выходило много и, пока рядовой состав усердно копал ямы, а трофейная команда Бернда собирала эти самые трофеи, я практически всё время проводил в шатре Сезара, наблюдая за кровавым ремеслом бородача. Особенное впечатление на меня возвёл один из сектантов. Это был невысокий мужичок, весьма плотного телосложения, под которым, однако, проглядывались мышцы. Всё его тело было исполосовано татуировками-шрамами тёмно-серого и чёрного цвета. В большинстве своём эти татуировки представляли из себя разномастные глаза, но и были какие-то совсем неизвестные мне символы, которые не смог разгадать даже Фабрис со своим багажом знаний. На лице он и вовсе вырезал себе странную пятиконечную звезду, на которой двумя рубинами блестели его налитые кровью глаза, коими он зыркал на Сезара, шепча проклятья на каком-то непонятном нам языке. Фабрис, конечно, выдал теорию, что это мёртвый язык, некогда существовавший на землях Ларингии и называемый Ромах, однако его ситуация была даже хуже, чем у латыни в моём мире, ведь всех его носителей можно наверняка пересчитать по пальцам одной единственной руки.

- На нашем языке ты что-то понимаешь?

Произнося свой вопрос, я внимательно всматривался в поведение пленного. Специалистом по невербальному общению я себя не считал, однако же что-то да помнил из университетского курса по психологии. Он замолчал и посмотрел на меня. В его красных блестящих глазах стала видна толика интереса и сектант не просто слушал меня, но скорее всего даже слышал, подёргивая при этом ушами, цвет которых больше смахивал на землю, нежели на здоровый человеческий цвет.

- Вижу, что ты понимаешь. – продолжил я, - Вы здесь, господа секстанты, далеко не просто так. Я прав? – не увидев никакой реакции, я просто кивнул сам себе, - Прав. И это значит, что среди моих парней есть крыса и крыса очень говорливая. Впрочем, до него мы доберёмся. Вы тела зачем утащили?

Неожиданно, но сектант заговорил, шипя при этом словно змея, - Я тебя знаю, пришелец. – серобожник улыбнулся, отчего шрамы на его лице искривились, - Мой Предок говорил о тебе, чужеземец. Ты ещё не познал свою сущность и не понял, кто твой настоящий хранитель.

Меня пробило на дрожь, а по хребту пробежал табун смертельно холодных мурашек. Лёгкие схватило костяной ладонью и сжало, не позволяя сделать даже одного вдоха. Страх сковал тело полностью, стало дурно, захотелось выблевать всю свою гнилую сущность, а в голове зашумело. Я рухнул на колени и схватился руками за голову, пытаясь заглушить шум, который всё больше и больше оформлялся в полноценную речь. Она всё сильнее и сильнее складывалась в нечто осознанное, но неизмеримо далёкое. Это сводило меня с ума и хотелось заглушить голос, и я схватился за рукоять сабли, намариваясь сделать с собой что-то ужасное, но нереальный холод, исходящий от оружия, заставил мозг успокоиться, и я даже смог подняться обратно на ноги. Сезар стоял поражённый и что-то быстро говорил, но слова доносились словно через плотно набитую вату.

Через несколько секунд слух вернулся, и я смог распознать что говорил бородач, - Командир, ты в порядке?!

- Вытяни из него всё что можешь, но оставь в живых. Он ещё нужен.

Мой голос показался мне не родным – уж слишком он был мёртвым и совсем не отдавал какими-либо эмоциями. Мутило не по-детски меня до сих пор, а потому я вышел из шатра и спустился с холма, пытаясь продышаться. Усевшись на землю и скрестив ноги, вдохнул полной грудью, пытаясь выгнать остатки той странной энергии, схватившей мои лёгкие и сознание.

Ну и что это было? Не знаю. Совсем не знаю и от того становится ещё страшнее. Будь у меня хоть малейшая ниточка знаний, за которую можно потянуть, то можно было хотя бы попытаться понять причину столь хренового моего состояния. Хотя, ниточка всё же есть и сидит эта окровавленная ниточка сейчас в шатре, из которого я только что вынырнул. Если этот сектант всё же что-то обо мне знает, значит с этого момента моя персона перестала находится в относительной безопасности. А может он врал? Нет уж. Каков шанс того, что в этом мире больше, чем один этакий попаданец? Вряд-ли больше одного. Хотя, с чего я взял, что я один такой особенный? Никаких подтверждений, впрочем, как и опровержений у меня совсем не было. Может тот же Элиос Ландсьер тоже попаданец? Тогда бы он наверняка знал о пороховом оружии… Но нет, здесь опять же нет гарантии того, что попал он из моего времени или даже мира. Таки старина Хью Эверетт не просто так придумал теорию множественных миров. Сложно до невозможности. Чтобы Предки их всех побрали…

Поняв, что мозг закипает, я резко выдохнул и рывком встал, окончательно смахнув остатки тяжёлого наваждения. С этим точно нужно будет разобраться, но это дело может потерпеть, а пока что нужно продолжить продвигаться вперёд, тем самым расширяя силу вторжения Рюгленда, стараясь приблизиться ближе к Орлаёну. Этот город, укреплён не хуже, а то и лучше известного в моём мире Каркасона – французского города, взять который можно было только при наличии огромных инженерных мощностей и неисчислимого количества бронированной пехоты, либо же, как завещал один известный корсиканец, несколько волов с чистым золотом. Конечно, бывали случаи, что этот богатый город просто откупался от подходящего к стенам супостата, но что-то мне подсказывало, что в Орлаёне командир гарнизона должен быть максимально верен Кловису, а значит город будет держать до последнего своего бойца или бунта где-то внутри.

На холме в моём личном шатре ждал уже весь высший офицерский состав моей наёмничий армии. Фабрис сидел на раскладном походном стульчике, распаливая свою трубку и смотря прямо мне в глаза. По его взгляду сразу стало понятно, что не он стал причиной столь неожиданного собрания, а значит всё начал Сезар, что-то оживлённо басовито бубнящий в окружении остальных немногочисленных офицеров.

- Задавайте свои вопросы, товарищи офицеры. – сразу начал я, решив, что оттягивать разговор бессмысленно.

На меня наконец обратили внимание и все находящие здесь, словно по поминовению какого-то невидимого кукловода, вместе повернулись. От этого единовременного движения меня слегка передёрнуло, и рука машинально потянулась к рукояти сабли. моментально представилось, что их лица также покрыты шрамами и странными татуировками, и то, что на меня опять нападёт это страшное наваждение. Мотнув головой, я вернул сознание в порядок.

- Рассказывай. – спокойным голосом потребовал у меня Бернд.

Пришлось рассказать всё. Рассказать про то, кем я был раньше, про то из какого мира и как я сюда провалился. Рассказать, что реально было со мной в момент появления здесь и про то, что я совсем не ларингиец со странным именем, а русский, со вполне нормальным. Пришлось рассказать про то, что развитие моего мира, по местным меркам, сравнимо чуть ли не с магией. По началу мне не верили, но потом, поражённые глубиной и связанностью рассказов, всё же осознали реальность. Весь рассказ занял несколько часов, сугубо из-за того, что бойцы постоянно переспрашивали, уточняя те или иные детали. Единственным, кто молчал на всей протяжённости рассказа, оказался Фабрис, но и то исключительно из-за того, что весь мой рассказ услышал сильно заранее.

- У тебя расплачиваются бумагой? Её же можно подделать! – возмутился Бернд.

- Эта бумага имеет специальный рисунок, который делают сложные машины, да и такие деньги поддержаны драгоценными металлами и другими факторами.

- Командир, а почему ты не провалился обратно, если попал сюда, потеряв сознание? – почёсывал свою шикарную бороду, спросил Сезар.

- Спросил бы ты чего полегче. Такие перемещения совсем не объясняются ни наукой моего мира, ни верованиями. У нас обычно за веру в одного из Богов обещали лучший мир, а тут по уровню жизни сильно хуже, чем в моём прошлом месте бытия. – улыбнулся я, - Да и не знаю я как это сделать. Будь у меня хоть какие-то зацепки, то я может быть и постарался, но сейчас это лишнее. В слишком значительную заварушку я успел забраться, да так, что уйти хоть сейчас будет преступлением против совести.

- Да уж, Вадим, «заварушка» у нас интересная… - вздохнул Бернд, - Кого-кого, но серобожников я здесь увидеть совсем не ожидал. Есть идеи что они тут делали?

- Если верить пленнику, то очень даже может быть, что пришли за нашим командиром. – пыхнув дымом, заметил Фабрис.

- Он может сказать что угодно его прогнившей душе, но какие фокусы у него припасены. Когда он говорить начал, то мне стало плохо и помогла только сабля. – я похлопал по рукояти своего оружия на поясе.

- Что он вообще тебе такого сказал? Ты рухнул, будто молотом в брюхо получил. – пробасил бородач.

- Что-то навроде того, что я ещё не знаю своего хранителя.

Никто ничего не понял и было решено в дальнейшем просто быть осторожнее, да не ходить мне впредь в одиночку. Кто знает, будь его один такой «способный» урод, то меня даже дети палками затыкать смогут.

Все начали расходиться и последним мой шатёр покинул Фабрис, кинувший на меня озадаченный взгляд. Что-то знает, но скрывает? Очень даже может быть. Надо его будет расспросить с пристрастием. Всё же, в голове этого старого монаха есть очень много важной информации, которая может неслабо мне помочь.

На следующий день мы наконец сдвинулись с места, похоронив всех, кого могли и собрав вообще все маломальские трофеи. Нужно было преодолеть ещё не меньше сотни вёрст до Орлаёна, пред которым будут появляться всё более и более усиленные крепости, преодолевать которые будет всё сложнее.

Из самого Рюгленда серьёзных новостей не поступало. Хоть иногда оттуда приходили группы воинов, всё чаще отправляемые мною в гарнизоны захваченных крепостей и городов. К тому же, чувствовалось что боевитые Дома, отправившиеся со мною в бой, понемногу теряли запал, напрямую связанные с набиваемым трофеями обозом. Очень может быть, что скоро они оставят меня и под командованием моим останется только личная наёмничья армия. В таком случае придётся закрепиться на занятых позициях и просто ждать. Этого нельзя было допустить от слова «совсем», ведь чем дольше мы будем просто так сидеть, тем большее даём времени для манёвра Кловиса.