Ползи!

Глава 22. Не возжелай служанку свою

В моем сознании до сих пор не помещалось то, что барон одарил меня пол сотней золотых! Уму непостижимо! Да ведь я теперь богач! Беглый раб с целым состоянием — это настолько абсурдно, это такое предельное безумие, что я, когда подумал об том в первый раз той ночью, когда пересчитывал монеты, так смеялся, что едва не перебудил всех дома.

С той ночи прошло два дня. Я все еще пребывал в ступоре и попросту раздумывал, как быть дальше. Пятьдесят золотых динаров! Всю жизнь переменить можно. Похоже, что пришла пора начать это делать.

Мне очень хотелось первым делом увезти из этой вонючей дыры Виам, Укаба и детишек, но меня одолевали серьезные сомнения на счет здравости этой мысли. В Альбите жесткая кастовая система. То, что я не раб — это просто чудо, причем вполне обоснованное, ведь я не из этого мира. То, что тогда удалось вытащить Маха и Агнара из рабства — это очередное чудо, за которое стоит благодарить Руну. Причем, ей эти жесты благородства в мою сторону обошлись дорого — лишением должности, а возможно, и еще каким-то наказанием, я ведь не знаю наверняка.

Нельзя просто взять и сменить касту — это очевидно даже для меня, человека, попавшего сюда совершенно из другой реальности.

Виам и ее семья принадлежали к касте корней. Корни — это крестьяне и бедные горожане, у которых есть хоть какой-то угол для житья и которые хоть как-то проявляют себя в социуме. Если человек безработный и бездомный — он бомж, а бомжи — это уже черви, как и рабы.

Мне категорически не хватало информации. Все, что я знал, было слишком поверхностно и фрагментарно. Я решил пополнить свои познания о королевстве с помощью Виам. Только вот как это сделать основательно, но не вызвав подозрений?

— Скажи, а ты бы хотела переехать отсюда? — зашел я издалека, отпивая травяной чай.

Мы с хозяйкой дома сидели вдвоем на кухне. Укаб спал: старик был слишком слаб и большую часть времени проводил в постели. Нур тоже спала. А Вали играла с соседскими детьми где-то в коридоре за пределами квартиры.

— Переехать? Как это? — Виам изумленно посмотрела на меня.

— Ну как… в другой дом, например, или в другой город даже…

— Скажешь тоже, — покачала она головой, но улыбнулась, словно я ребенок, ляпнувший невероятно наивную, но умилительную вещь. — Ты ведь знаешь, Дан, что у нас нет денег на это.

— Но ведь мечтать никто не запрещает.

— Какой смысл в мечтах… — грустно вздохнула Виам. — Мечты — это побег в мир грез для сломанных душ.

— Давай сбежим ненадолго в этот мир, а? — заговорщицки подмигнул я, нагибаясь к ней поближе через стол. — К тому же, мы ведь не рабы, а свободные люди, в теории мы могли бы покинуть город…

— Конечно, могли бы, но куда идти? Да и зачем? Города везде одни и те же, и дома такие же, и люди. Нищета одинакова во всех уголках мира.

— А ты вообрази, будто мы стали богачами. Что бы с нами стало тогда, как думаешь?

— Думаю, нас схватили бы власти и вытрясли бы из нас души, чтобы выпытать, откуда в нищете богатство завелось.

— Какая же ты зануда, Виам. — Я по-братски потрепал ее по щеке. — Все мечты рушишь.

— Не привыкшая я мечтать, Дан, — снова вздохнула она. — По юности, с мужем дурачились, воображая, что однажды выйдем в люди, а потом… — Она махнула рукой и отвернула помрачневшее лицо в сторону.

— Как звали твоего мужа?

— Акиль.

— Я понимаю, что тебе сильно не хватает его…

А понимаю ли я на самом деле? Я не любил так, как любила Виам своего мужа.

— Ты не думала о повторном замужестве? — спросил я осторожно, боясь, что от этого разговора ее рана может снова начать кровить.

— Что ты такое говоришь? — У Виам глаза широко распахнулись от изумления. — Как я могу предать его память, выбрав себе другого спутника? Ведь брак — это навсегда. Мы клятвы давали. И вообще… люблю-то я его. — Ее глаза наполнились слезами.

— Прости меня, Виам, не стоило мне касаться этой темы… — Я взял ее за руку и нежно погладил.

— Все в порядке, Дан. Ты стал мне, как брат, и я рада поделиться с тобой тем, что на душе.

— Спасибо, Виам. Вы тоже стали мне родными.

— Хочу, чтобы ты знал… — она замялась на мгновение. — Я не хочу, чтобы ты считал себя обязанным нам чем-то. Я про жилье… Ты стал одним из нас, Дан. И с этого дня ты здесь не съемщик жилья, а… член нашей семьи.

Я ощутил прилив горячей благодарности, мощным потоком хлынувший прямо в сердце. И мне стало жутко не по себе оттого, что я вынужден лгать Виам. Неправильно это как-то.

— Скажи, Виам… если бы ты узнала обо мне нечто… ну, не знаю… особенное, что ли… если бы я открыл тебе свою тайну, ты бы смогла относиться ко мне так же хорошо, как прежде?

— Что ты хочешь мне сказать, Дан? Прошу, не пугай меня. — Виам вся побледнела.

— Я не беглый преступник, не волнуйся, — улыбнулся я, сомневаясь, надо ли было затевать этот разговор, но отступать поздно, да и надоели уже все эти хитросплетения и бесконечная ложь. — Я не из Альбита, Виам. Я явился сюда из очень и очень далеких земель.

— Из каких, Дан?

— Я не могу открыть тебе всей правды — для сохранения твоего душевного равновесия, милая моя. Но я тебе клянусь — тебе нечего опасаться меня! Все это время я был совершенно искренен с тобой, и в наших отношениях ничего не поменяется, если только ты не передумаешь и не захочешь меня выгнать.

— Не захочу. Но к чему вся эта загадочность, Дан? Что ты такое скрываешь и почему?

— Мне нельзя открывать перед другими людьми то, что я не из Альбита, Виам. Прошу тебя сохранить это в тайне.

— Поэтому ты иногда задавал странные вопросы? — догадалась женщина. — Я еще думала, что ты порой задаешь такие вопросы, ответы на которые и младенцы знают, но как-то не придавала этому большого значения.

— Да, Виам, твое наблюдение было верным. Я очень мало знаю об Альбите, плохо ориентируюсь в ваших законах и традициях. Попав в королевство, я оказался в касте червей, а теперь я — никто. У меня нет ни документа, ни фамилии, ни работы. И мне очень нужна твоя помощь, Виам. Мне нужны знания об окружающей меня реальности.

— Но как же ты попал сюда, Дан? И почему покинул свои края?

— Так получилось. Это очень долгая и сложная история, милая моя. Прости, но нам лучше не обсуждать это. Ты только верь, что я не опасен для твоей семьи. Ты мне веришь, Виам?

— Конечно, Дан! Я изумлена, у меня тысяча вопросов в голове, но я доверяю тебе, и если ты говоришь, что лучше не поднимать этот разговор…

— Спасибо, милая! — Я благодарно сжал ее тонкие, измученные тяжелой работой, пальцы. — А теперь я повторю свой вопрос: если бы у тебя появилось золото, чтобы переехать — в другой дом, город, не важно — это было бы возможно?

— О чем ты спрашиваешь, Дан? Зачем? — На этот раз в ее глазах был настоящий испуг.

— Просто ответь.

— Касту сменить нельзя, ты знаешь это. Люди из корней могут позволить себе дом не лучше этого. — Она обвела рукой помещение. — Мы могли бы продать наш дом и купить другой, но какой в этом смысл, если он будет не лучше, а то и хуже?

— А если подыскать что-то получше? Попросторнее, например?

— Да откуда же у бедняков золото на то, чтобы расширить свой угол для житья? К нам тотчас же появились бы вопросы у властей.

— Понятно… — разочарованно протянул я.

Будто верил, что может быть иначе. Только не в этом мире.

— Проверка властями, а дальше что?

— Как бы я объяснила им, откуда золото? — как младенцу начала втолковывать мне Виам. — Если бы они нашли его, отобрали бы, потащили бы в суд, обвинили бы в краже…

— М-да… значит, с домом плохая идея.

— К чему все это, Дан? Неужто ты предлагаешь мне украсть золото?

— Что ты! Неужто ты думаешь так плохо обо мне? — Потрепал я ее по руке, которую до сих пор держал в своей. — Я вынужден открыть тебе еще одну свою тайну, Виам. Но я тебя предупреждаю: если о ней кто-то узнает, мне спокойной жизни не видать.

— Я поняла. Ты меня пугаешь, Дан.

— Не бойся, я никого не убил. Дело всего лишь в том, что я — маг.

— Маг? — Глаза Виам в очередной раз округлились от потрясения. — Настоящий?

— Конечно, какой же еще. — Мне даже доставило удовольствие сказать это.

Я — маг. Блин, круто звучит!

— И что ты умеешь?

— Вот это.

Я продемонстрировал женщине свои способности. Увидев у меня в ладонях переливающийся сине-белым ком света, Виам вскрикнула и закрыла рукой рот.

— В жизни подобного не видела.

— Да ладно? — удивился я. — Я думал, тут такие фокусы каждый второй маг умеет вытворять.

— Один раз доводилось увидеть мага огня, издалека, правда, на городской площади. Но с его руки сорвалось пламя — оранжевое такое. А такого, как у тебя, ни разу не видела. Что это?

— Это магия созидания.

— Ты можешь что-то сотворить?

— Хм… вообще-то нет. Только восстановить разрушенное. Кажется… — Я глубоко задумался. — Слушай, Виам, ты гений. И как я раньше не копнул глубже в этом вопросе…

— Ты о чем это?

— Почему мой дар называется даром созидания, если я лишь восстанавливаю разрушенное? Надо это обдумать.

— А так ли это важно? — улыбнулась женщина. — По-моему, Дан, то потрясающе!

— Согласен, — я тоже довольно улыбнулся. — Только прошу тебя, не говори об этом девочкам и Укабу. Девчата — дети, могут проболтаться кому-то, а Укаб…

— Я тебя поняла, Дан, ты прав. Конечно, я буду молчать. Почему ты спрашивал у меня про переезд?

— Потому что хотел увезти вас из этого ужасного места.

— Но как? — ахнула Виам.

Кажется, сегодня у нее день сплошных потрясений.

— Я помог одному барону, и он заплатил мне за это золотом.

— Много?

— Очень много, Виам.

Она тихонько так выдохнула. Глаза женщины были полны испуга и тревоги.

— Не волнуйся. Золото чистое. Я вылечил его сына после дуэли.

— Мне стоит бояться за тебя, Дан?

— Нисколько. Значит, говоришь, нельзя просто взять и начать жить лучше, оставаясь при этом незамеченными?

— Никак. — Виам мотнула головой.

— Тогда останетесь жить здесь, но голодать вы больше никогда не будете. Я дам тебе золото, милая моя, а ты купишь на него все необходимое для вас: лекарства, если нужны, одежду, девочкам что-нибудь… И сладости и игрушки — обязательно. — После этих моих слов женщина схватилась за лицо. У нее задрожали губы. — Только помаленьку, чтобы внимания не привлекать. Лучше всего сделать это не здесь, а в другой части города…

— Бедняки с золотыми монетами везде привлекут внимание, — разумно заметила Виам, унявшая свои эмоции.

— Золото мы, конечно, разменяем… Да и вообще, есть у меня один знакомый владелец лавки. Надо подумать над этим…

— Дан…

— Да?

— Не стоит.

— О чем ты?

Виам опустила глаза.

— Не стоит давать нам золото. Ты не должен. Это не правильно.

— Так, — я поднял ее лицо за подбородок, — во-первых, о какой гордости может идти речь, когда ты сама десять минут назад говорила, что мы теперь семья? Во-вторых, неправильно — это когда малые дети голодают и годами ходят в одной и той же одежде, ясно?

— Да… спасибо, — прошептала женщина, а затем глухо разрыдалась.

— Ну-ну, полно тебе плакать… — Я подошел к ней и прижал ее голову к себе. — Ну, хватит, Виам, все же хорошо…