Черные начала. Том 6

Глава 185

Джунгли…

Не могу сказать, что по ним скучал, но всё же я вернулся и теперь наблюдал эти бесконечные заросли, которым было не видно ни конца, ни края. Если так подумать, здесь леса Шаммо были даже больше, чем леса Амазонки. Да чего там, здесь территории в принципе были будто бы больше, чем на моей Земле.

Хотя не факт. Всё же здесь я двигаюсь или на своих двоих, или на лету с другими, а там на самолётах и машинах — скорость перемещения разная.

Как бы то ни было…

Я нашёл место поодаль от водопада, чтобы не палить проход в город, раз Гой попросил меня. Честно говоря, только сейчас до меня дошло, что он называл меня всё что время по полному имени, в то время как остальных безбожно сокращал до четырёх. Уважение? Или просто по фану? Его не поймёшь в этом плане, где заканчивается бесконечная шутка и начинается серьёзность.

Остановившись около небольшой речушки, что убегала вниз по склону, я осторожно положил Цурико продолжать дрыхнуть дальше, после чего развёл небольшой костёр и устроился рядом. Достал припасённую еду…

И понял, что я могу обходиться теперь без неё.

На шестом уровне я мог питаться только Ци, энергией на прямую, по сути, и еда отходила сразу на второй план. Стало даже немного грустно от мысли, что я стал ещё меньше походить на человека по свойствам. И тем не менее…

— Ну, мы будем кушать? — в нетерпении спросила Люнь, зависнув рядом.

И тем не менее никто не заставляет отказываться меня от привычного.

Осторожно разложившись и приготовив на скорую руку чай и еду, мы сидели на берегу речушки, которая весело журчала на порогах и думали над тем, что делать дальше.

— А если не расскажет? — спросила Люнь.

— Расскажет, никуда не денется, — покачал я головой.

— И всё же…

— Ну… всегда можно сделать больно, — пожал я плечами.

Речь шла о той бабе, что сначала пыталась выкупить у нас енота, а потом ещё и наняла этого наёмника, сделав нам громадное одолжение. И сейчас мы обсуждали план действий: прийти, найти её не без помощи охотниц, поймать и допросить.

И именно на «допросить» возник вопрос, что делать, если колоться не будет. В конце концов, наёмник был не тем врагом, которого стоило злить и страх перед ним может сыграть с нами злую шутку, заставив молчать женщину, как партизана.

— Не нравится мне фраза «сделать больно», — поморщилась Люнь.

— Мне тоже, но будем честны, Ки мне важнее, а та тётка не такая уж и хорошая, раз пользуется услугами наёмника просто потому, что не смогла выиграть лот.

— Да, но…

— Да без «но», Люнь. Не ссы, я не собираюсь никуда опускаться, как ты боишься.

— Я не ссу, у нас есть та, за кем такая должность, — отшутилась Люнь в моём стиле, посмотрев на Цурико. — Просто…

— Просто что?

— Ничего, — покачала она головой. — Ложись спать, я покараулю.

Вот и пойми Люнь, чего она хочет. Женщины…

На утро меня своим пробуждением порадовала Цурико, которая встала позже всех (позже меня) с лицом, которое выражало боль в чистом виде. Медленно открыла глаза, после чего столь же медленно села, держась за виски, и огляделась. Казалось, она даже не понимает, кто она, где находится и кто её окружает.

На мгновение я забеспокоился, что она так напилась, что реально нас не узнает, но…

— Где мы?.. — слабо прохрипела Цурико.

Вот забавно, но в таком слабом и беззащитном виде она выглядела реально привлекательной, которую хочется защищать и лелеять.

— Вышли из города обезьян, — негромко ответил я. — Сейчас где-то в джунглях, в двух днях пути от деревни.

— Уже вышли? — пробормотала она. — Блин, мы уже вышли…

— Ещё вчера вечером. Скажу так, ты много не потеряла.

— Да просто этот говнюк меня опоил, что я прямо в мусор превратилась.

— Да я уже заметил, — хмыкнул я. — Ты как?

— Будто говна нажралась, — ответила Цурико, огляделась и, заметив речушку рядом, начала медленно раздеваться, не стесняясь меня, после чего покачиваясь отправилась к воде. — Какой ужас…

— Ну ты вчера знатно, конечно, упилась. Я даже слегка удивился.

— Ой, заткнись блин. Это всё Гой виноват… — медленно она села в реку, но с таким стоном, будто жопкой на кол насаживалась. — Как мне хреново…

— Что, прям совсем?

— Голова, тело… да всё, блин… Сейчас сдохну… Я там глупостей не говорила?

— Нет, только ссала везде и просила подтянуть тебе штаны. А ещё…

— Я поняла, заткнись, — припросила она жалобно.

— …говорила некоторым, что сосёшь только мне, — закончил я с усмешкой.

— Мля-я-я… — её голос был как у раненой газели. — Сделай вид, что не слышал этого…

— Слышал и запомнил.

Она злобно и беспомощно посмотрела на меня, после чего отмахнулась.

— Да и плевать. Да, я сосу только тебе, так как я не шлюха. Можешь хоть на жопе у себя мои слова выбить, чтобы не забывать.

— Не, спасибо.

Пока Цурико отходила в холодной воде, я осторожно разведал местность.

Джунгли здесь не сильно отличались от джунглей в остальных районах лесов Шаммо. Менялся разве что рельеф, когда всё остальное оставалось тем же самым. Густая трава, вездесущие лианы, папоротник и кустарник, через которые местами надо было прорубаться, высокие стволы деревьев и кроны, через которые было не видно неба.

Как только Цурико немного отмокла и пришла в себя, мы начали собираться.

— Сейчас в деревню, посмотрим, прошла ли напасть с этими бабуинами, — поморщилась Цурико.

— Если нет?

— Тогда пусть идут в задницу и сами разбираются со своими проблемами, — отмахнулась она.

— Ты и раньше могла это сделать, — заметил я. — Учитывая их отношение к тебе.

Она ничего не ответила, не знала, что сказать на это. Просто отвернулась и помогла закинуть вещи в бездонную сумку, после чего я протянул ей амулет.

— Гой отдал, чтобы мы меньше пешком ходили.

— Слишком благородно, — прищурилась она недоверчиво, — учитывая, что он обезьяна.

— Да ладно, душка же.

— Ага, то-то он тебя бесил так, что ты иногда был готов сам его поколотить, — хмыкнула она. — Ладно, иди сюда, пора выдвигаться.

Она обхватила меня под мышки, и взмыла через кроны деревьев, устремившись в сторону деревни. Я же бросил взгляд на непримечательную гору, даже, я бы сказал, очень крутой холм, который вроде как был покрыт джунглями и не сильно отличался от остальных холмов. А ведь действительно, так сразу и не поймёшь, что здесь есть город.

— Далеко мы отошли от выхода? — спросила Цурико.

— А что?

— Хочу взглянуть сверху на город обезьян.

— Вряд ли ты его разглядишь, но он вон там, — указал я пальцем ей за спину.

Цурико зависла в воздух, обернувшись.

— Где, там?

— Перед тобой, — улыбнулся я. — Правда ты его не видишь.

Она внимательно окинула взглядом окрестности, и даже не остановила взгляд на холме, под которым находился город обезьян, настолько тот был хорошо замаскирован.

— Не вижу.

— И не увидишь. Забавно, но даже примерно представляя, где он, я тоже не вижу даже намёка на город. И, честно говоря, теперь я даже не уверен, что он вообще именно здесь находится.

— Можно попробовать найти его по тем речкам на мостах, — скорее для себя тихо произнесла Цурико.

— Только надо найти сами речки, которые запрятаны в кронах деревьев и которые не найти с воздуха, — кивнул я. — И тебе что, так не терпится вернуться обратно?

— Ой, а тебе будто не интересно, где он точно находится, — довольно ответила она.

— Не-а, не интересно.

— Пф-ф-ф… — только и был её ответ.

До деревни действительно было лететь два дня. За это время ничего интересного так и не произошло. Бесконечные джунгли тянулись беспросветно до самого горизонта, словно махровое полотенце, разве что иногда нарушаемые слишком высокими горами или широкими речками. Даже взгляду не за что было зацепиться.

Ночёвка тоже прошла без происшествий так что к вечеру следующего дня мы были уже около деревни. Не стали заходить, решив дождаться уже утра и с первыми лучами солнца нагрянуть к старосте. Но что я заметил сразу, так это…

— Не видно, чтобы их всех растащили. Всё аккуратно, ухожено. Думаю, за эти восемь месяцев тут бы всё поросло или выглядело бы заброшенным, будь у них реальные проблемы с обезьянами.

— Да, не видно, — согласилась Цурико. — Пойдёшь со мной, понял?

— Да я могу и сам сходить, если что.

— Нет, если их перестали доставать бабуины, они должны закрыть контракт росписью кровью.

— Ну как знаешь…

Мы дождались, пока деревня оживёт.

Не было видно, что они живут под давлением невзгод. Не знаю, как объяснить, но когда у людей всё плохо или над ними нависла опасность, это сразу видно. Все будто на иголках, лишний раз оглядываются за спину и ведут себя так, будто жизнь потеряла смысл.

Здесь же деревня именно что жила своей жизнью: бегали дети, работали мужики, женщины о чём-то переговаривались, стирая бельё, кто-то живность кормил, кто-то на полях спину гнул всё как положено.

Правда вся эта идиллия была разрушена, едва мы вошли в деревню. Все взгляды сошлись на нас и Цурико из уверенной в себе гопницы превратилась в девчонку, которая на своих плечах несла мешок картошки. Взгляд в землю, спину согнута, плечи опущены. Я думал, что после города обезьян она приобретёт хоть какую-то уверенность, но…

— Вернулись…

— Притащила с собой этого чмыря…

— Посмотри на эту шлюху…

О да, эти всем известные взгляды людей, которые ненавидят тебя так же сильно, как и боятся, из-за чего не могут ничего тебе сказать и исходятся на говно. Ни гордости, ни самоуважения.

— Смотрю, они рады нас видеть, — хмыкнул я.

— Очень… — пробормотала Цурико. — Перерезала бы всех…

— Да забей, мы уйдём и забудем их.

— Ага… — пробормотала она.

Дом старосты, конечно, пропустить было невозможно, да я и с прошлого раза запомнил, где он расположен. После нашей прошлой битвы не изменилось ровным счётом ничего. Землю, которую я успел вспахать, засыпали, постройки починили. Разве что добавились то тут, то там на высоких шестах черепа бабуинов, которые создавали ощущение, будто мы в деревне каннибалов. Мля, жутковато…

Особенно у старосты черепа просто вот висели на каждом углу и ещё над дверью. У меня даже пропало желание стучаться к нему. Что за странная мода у этих больных обмудков? Ну хоть хорошо, что не человеческие.

Открыла нам, как и в прошлый раз, та самая девушка, которая сразу же смерила нас презрительным взглядом.

— Вернулись… — пробормотала она.

— Представь себе, — огрызнулась Цурико. — Где староста?

— Нет его, проваливайте, — рыкнула она и попыталась закрыть дверь, но сделать этого не дал уже я.

Пинком распахнул её так, что та слетела с одной из петель, сделал шаг вперёд и схватил перепуганную девчонку за грудки одной рукой. Приподнял над землёй, подтащив к себе так, что мы едва не касались носами, и очень тихо произнёс:

— Так найди его, тупая ты сука, — после чего буквально вышвырнул её из дома.

С огромным удовлетворением мы наблюдали за тем, как она быстро семенит своими ножками по деревне, испуганно оглядываясь на нас.

— Не перегнул палку? — покосилась на меня Цурико.