Князь Демидов. Том IX

Глава 13

Просто невероятно, насколько же удивительным и самобытным выглядел изнутри настоящий деревенский дом!

Низкие потолки, из-за которых мне приходилось наклонять голову, скрипучий деревянный пол, мебель из антикварного магазина и огромное количество вещей. Глаза разбегались… Нет, это нереально! Бытовая мелочёвка была повсюду. Начиная от старинных часов и заканчивая стеклянными игрушками с петельками сверху. Снеговики, елочные шишки, миниатюрные домики, совы и снежинки. Выглядело потрясающе!

А стояли игрушки на полках, рядом с электротехникой времён Мезозоя.

Стены были завешаны фотографиями, картинами, вышивкой и детскими почеркушками… На каждой рамке висела небольшая табличка с пометкой. Видимо, Митяй боялся заболеть склерозом.

А стену гостиной украшал широкий ковёр со сложным рисунком. Интересно, для чего?

В коридоре, откуда вела лесенка на второй этаж, расположилась старинная швейная машина. А чуть дальше, возле окна, в горшке — росла настоящая пальма. Правда, пока совсем небольшая. Но тем не менее! Данное растение не приспособлено для жизни в таком климате. Хм-м… и, как дед умудрился её вырастить?

Всё внутри дома было частью одной невероятной и доселе невиданной мною атмосферы. Всё показывало мне, что люди живут в этом доме уже давно. И что всеми этими вещами неоднократно пользовались…

Люди, как будто, наделили это место душой!

Впервые за всё время я видел не просто горшок, а маленькую часть семейной истории. Не, какую-то там картину, переоценённую искусствоведами, дабы избавиться от налогов, и, как следует навариться, а изображение прекрасного момента жизни. Не обычные почеркушки на древнем холодильнике, а очень важный подарок от младшего поколения.

Всё здесь дышало и жило!

Старая печка с трещиной, ржавые конфорки, полки с металлическими коробочками, которые успели пожелтеть от времени, маленькие оконца, что были завешаны мятой тюлью с очень броским узором, бежевые кухонные шкафы с кучей отметин… Да даже посуда выглядела так, словно пыталась рассказать, какую-то интересную жизненную историю.

А, на миниатюрных шторках виделись уже въевшиеся от времени пятнышки, скорее всего, тоже оставленные младшим поколением.

Половицы скрипели от каждого моего шага, придавая всей картине ещё больше аутентичности.

Просто невероятно!

Как такой хаос может сложиться в столь идеальную и уютную картину? Для меня это было настоящим секретом. Произведение искусства, которое отражало жизнь нескольких поколений. Великолепно!

— Чего ты, как не свой? — поинтересовался дед, намекая на моё замешательство и очарование.

— Просто, я никогда ничего подобного не видел… Это — потрясающе! — честно признался я.

— Да, ну, брось. — с улыбкой отмахнулся он: — Обычный деревенский домик. Ничего такого… Вот раньше у нас имение было… Там — да! А это… Это — так. Чисто для души. В общем, ты это… Садись… Не стесняйся. — Митяй жестом указал на небольшой табурет за столом. Как бы он не развалился под моим весом…

— Спасибо. — однако табурет, к моей великой радости, всё-таки выдержал внезапную напасть: — Дедуль, а ты тут, вообще, как?

— Я-то? — открыв печку, Митяй вытащил оттуда горшочек с пельменями: — А, чего мне станется? Всё хорошо. Только вот… пережил инсульт пару лет назад. Теперь левый глаз постоянно дёргается. Целители долго ехали, а восстанавливаться при помощи магии на постоянной основе — нельзя. Взял себя в руки. Соседи помогли. Вот теперь у меня почти каждый день нервный тик. Сперва сильно раздражало… А, сейчас — привык.

— Как с местными дела? — я только сейчас смог разглядеть богинь деда поближе.

Яблочко — которая была лошадкой, в человеческом облике оказалась типичной «первой барышней на районе». Губастая, высокая, с очень привлекательной фигурой. Длинные русые волосы были заплетены в мощную косу. А, какие же у Яблочка ресницы… Казалось, что она может взмахнуть ими и воспарить над землей. В общем, одним словом — юная красавица.

Анжелина, которая курочка — больше напоминала озорную девочку-подростка. Чёрные, как сама ночь волосы — были подстрижены под каре, а ярко-янтарные глаза с подозрением косились в мою сторону. Она иногда останавливалась, и о чём-то перешёптывалась с Яблочком. Только вот, лошадка на всё это лишь хихикала.

— С местными? Да… ты знаешь, что-то я в последнее время не очень рад их компании. Уж больно они навязчивыми стали. Совсем меня со счетов списали! Думают, что я немощный старик… А, это же совсем не так! Я старой закалки. Ещё лет тридцать смогу в одного — и в огороде пахать, и за домом ухаживать. — уверенно заявил Митяй и сел между Устиньей и Рудольф: — А ты, как я погляжу, сильным волшебником стал, да? Если мне не изменяет зрение — это богини из Великой Пятёрки?

— Вы нас знаете? — удивилась лиса.

— Ну, естественно! — улыбнулся дедуля: — Не раздумывая бросились спасать людей. Это — настоящий подвиг! К тому же — наше поколение знало всех своих героев в лицо! Я даже видел картину с вами. А вот нынешнее поколение уже всё… Им актёров из кино подавай.

— Времена изменились. Разве же это не прекрасно, мур-мя? — просияла Устинья, которой явно нравилось, когда ей припоминали великое прошлое.

— Изменились, и это очень хорошо! — согласился Митяй, а затем внимательно посмотрел на мой мундир: — Кстати, Володь… А, ты чего студенческий сюртук напялил? Тебе годков-то уже прилично для подобного.

— Наверстываю упущенное, так сказать. — ответил я: — К сожалению, в Польше не получилось.

— И то верно! — дедок поджёг масляную лампу щелчком пальцев: — И, как там поживает Университет?

— Всё так же пытается ковать будущее Российской Империи.

— Получается?

— Хех… С переменным успехом. — мы с дедом одновременно рассмеялись.

В этот момент Яблочко и Анжелина принесли пузатый самовар и быстро накрыли на стол.

— Кушай! Пельмени сам делал. Иногда, что-то находит… Начинаю лепить. И остановиться не могу. — улыбнулся дедок.

Вот так всегда! Говорят, что у мужчин нет депрессии… А, потом эти самые мужчины лепят по три сотни пельменей.

— И про хреновину не забывай. — Анжелина поставила рядом с тарелкой небольшую розетку с красной жижей. Пахнет довольно остро.

— Благодарю. — тут же ответил я, чувствуя, как живот предательски заурчал.

— Кушай, внучок. Наговориться всегда успеем. — произнёс Митяй и налил мне в большую чашку свежезаваренный чай. Ох, какой приятный тёплый аромат!

— А, что это за… такая странная нотка в запахе?

— Мята. — объяснил Митяй: — Когда ты был маленьким, то обожал чай с мятой.

Тело не даст соврать. Едва попробовал, как все рецепторы тут же активизировались, а по коже пробежали мурашки. Да и пельмени оказались великолепными! Такого даже в столовой Университета нет. Ещё и вприкуску с хреновиной, сметанкой или майонезом… Ух! Вот сейчас я мог с гордостью похвастаться, что вкусил настоящую пищу богов.

— Вкусно? — поинтересовалась Яблочко, и невзирая на крайне неодобрительный взгляд Устиньи, села рядом со мной, а затем принялась внимательно разглядывать.

— Очень! Ничего вкуснее не пробовал! — честно признался я.

— У нашего Хозяина — золотые руки. — богиня ткнула меня указательным пальцем в щёку.

— Я попрошу не лапать Вкусняша! — тут же вмешалась Уся.

— Нет-нет, я не собираюсь причинять ему вред. — Яблочко продолжала внимательно разглядывать моё лицо: — Просто… довольно странно видеть того, кого нянчила до пяти лет. Особенно, когда он уже совсем взрослый.

— Понимаю. — вздохнула Рудольф: — Сперва они такие маленькие и беззащитные… А, потом — «Руд, я сегодня встречаюсь с парнем! Что мне надеть?»

— Вот-вот! Правда… этого момента я так и не застала. — вздохнула богиня, и взяла мою левую ладонь: — Какая огромная…

— Не мешай, Яблочко! Пускай ест! — возмутился дед.

Богиня отпустила мою руку, но продолжила внимательно разглядывать.

Пока трапезничали, дед всё рассказывал о нашем прошлом. Как большая часть Дома Галыгиных не вернулась с войны. Как он, Митяй, помогал своей сестре, то есть — моей бабушке.

Дед рассказывал, как они возлагали большие надежды на то, что я… Ну, вернее — Славик вырастет и обязательно приведёт Дом Галыгиных к былому величию. Нет, дедушка всегда обращался лично ко мне. Он искренне верил, что перед ним сидит его родной внучатый племянник. Но лично я, несмотря ни на что, всё же знал правду. Однако продолжал подыгрывать. Не хотел расстраивать старика, который и без меня получил от судьбы слишком много тумаков… На мгновение мне даже стало немного стыдно, что мы пришли сюда с довольно корыстной целью. Кто же знал, что Митяй окажется настолько душевным и дружелюбным?

А ещё дед частенько упоминал о том, что их семью любила и уважала вся деревня. Мол, раньше жители были за Галыгиных стеной! А, как Князей и их семьи не стало, земли перешли под управление другого Дома, который не особо интересовался развитием деревни.

— И, кто сейчас тут за старшего? — поинтересовался я.

— Дом Бугаёвых… Когда Главой был Костя — деревня процветала. Донской казак никогда не оставит народ в беде. Он ещё был старой закалки… А, когда Главой стал Федька — его сын, вот тут и начались проблемы. Ряху отъел! И, как в дверные проёмы помещается? Жадный, жестокий… Это всё воспитание в нём говорит! Избаловал его Костя. Сильно избаловал. На простолюдинов не смотрит. Все земли, которые выкупил для него Костя — источник дохода, не больше. Федька не понимает, что о землях заботиться надо! Управлять и следить, чтобы народу хорошо было. Ведь, когда народу хорошо — дворянам тоже прекрасно. А он этого не понимает. Ему всё до лампочки… Знаешь, после таких — хоть потоп. Вообще плевать, что внукам достанется.

— Погоди, так ты же дворянин? Да ещё и последний Галыгин! Как Бугаёв смог вытащить у тебя земли? — удивился я.

— Ты, Володька, не представляешь, какого это — остаться совсем одному. Жена умерла от болячки ещё тридцать лет назад, до твоего рождения. Детей у нас с ней не было… И я Татьянку так любил, что больше и не смог ни с кем жить. Пробовал, конечно… Скрывать не буду. Да только вот — всё не то. Любовь у нас с ней была. Понимаешь? Вот даже если бы мы с ней встретились через тысячу лет — всё равно влюбился бы, как в первый раз.

— Понимаю.

— А ещё я убеждён… Ребёнок — дитём любви должен быть! Не просто потому, что Дом не на кого оставить. А, чтобы это был достойный человек, которому всё в детстве додали. Понимаешь? А я после Татьянки — ни в какую. Не люблю и всё тут. Да и к тому же, я не Глава Дома. Так… боковой придаток. Собственно, оставил бы земли племянникам. Так никого из Галыгиных больше не осталось, кроме нас с тобой. Никого! Представляешь? Ну, я врать не буду… Когда тебя похоронил, думал, что всё… Пулю в лоб пущу, или на ремне вздёрнусь. Не мила мне тогда жизнь была! Да только вот Яблочко и Анжелина вовремя остановили. Да и я подумал, что рано мне ещё. Может быть, хоть для деревни что полезное сделаю? В общем, посвятил себя людям. Технику ремонтировал. Помогал по хозяйству. А от титула — отказался! Отдал земли Императору. Думал, что он распорядится ими правильно. Но Михаил Алексеевич выставил земли на торги. А Дом Бугаёвых всё выкупил. Вот… Так я деревню и сдал, дурак окаянный.