Маркграф из Преисподней. Том 2

* * *

На следующий день около трёх я позвонил Марго. Она ответила спустя пять гудков.

— Я не удовлетворён допросом троицы, которая нашла вместе с Зинбергом чертежи, — сказал я, сразу после обмена приветствиями переходя к делу. Кравцов предоставил протоколы, но мне кажется, кто-то из них мог проговориться о находке профессора, а теперь не хочет признаваться. Слишком уж они не хотели выдавать тайну покойника. Когда речь идёт об убийстве, обычно людям не до щепетильности.

— Что вы предлагаете, Ваше Сиятельство? Поговорить с ними второй раз? Вряд ли они добровольно расколются. Правда, у нас есть способы развязать язык… Например, детектор лжи и гипноз. В сочетании они обычно дают неплохие результаты. Если же не выйдет, применим сыворотку правду вроде той, которую использовал убийца. Правда, если стоят блокираторы, она не подействует. Придётся взламывать импланты, а это чревато неприятными для их обладателя последствиями.

— И, видимо, незаконно.

— Не думаю, что вам что-то будет грозить, Ваше Сиятельство, — после короткой паузы отозвалась Марго.

Да, это маловероятно. Но вряд ли наши трое свидетелей окажутся настолько упёртыми, что понадобится копаться в их мозгах. Тем не менее, я сказал:

— Подготовь всё к встрече. Я привезу их. Минут за десять до прибытия позвоню.

— Хорошо, господин маркграф.

Сначала я отправился к Евгеньеву, поскольку тот жил ближе всего. Предупредил фурий о цели нашей поездки.

— Не извольте беспокоиться, Ваше Сиятельство, — ответила, выслушав меня. Ирина. — Возьмём всех троих так, что даже пикнуть не успеют.

Кто бы сомневался.

Однако хирурга дома не оказалось. Его жена, расползшаяся крашеная блондинка с чёрными корнями и помятым лицом сказала, что муж на работе в больнице, даже не попытавшись выяснить, кто его спрашивает. Похоже, отношения у них были так себе.

— Вернётся часов в девять, — заявила она, зевая во весь рот. — Наверное.

Откуда-то выполз рыжий кот и принялся тереться о её ноги. Женщина подхватила его и прижала к груди. Её глаза смотрели на меня безо всякого выражения, словно два стеклянных шарика.

— Есть адрес больницы?

— Ага. Надо? Ладно, сейчас найду.

Попрощавшись, я отправился к Евгеньеву на работу.

Больница была вытянута вдоль улицы, перед ней располагался сквер, а с правой стороны начинались складские помещения.

Я выяснил в регистратуре, где отделение хирургии, сел в лифт и через пару минут уже шёл с фуриями по полутёмному коридору. Чёрный в светлую крапинку линолеумом тихо поскрипывал под нашими ногами. Двери находились справа, и, когда я добрался до той, на которой была табличка с фамилией хирурга, в коридоре показался сам Евгеньев.

— Дмитрий Степанович, — обратился я к нему. — Вы должны проехать со мной.

Евгеньев резко остановился, в упор глядя на меня.

— Что⁈ — спросил он отрывисто. — Куда? Зачем?

— Нужно поговорить. Остались вопросы.

Евгеньев быстро облизнул губы.

— Но я на работе, — проговорил он неуверенно.

— Ничего, мы это уладим с вашим руководством.

— Вы хотите, чтобы я ехал немедленно?

— Конечно. Машина внизу.

— Но у меня через три часа операция, — Евгеньев нахмурился.

Было заметно, что он решил протестовать.

— Вы не единственный хирург в больнице. Снимайте халат и идёмте.

— Эм-м… Ну, хорошо… Раз надо, — нервно пожав плечами, Евгеньев обошёл меня, толкнул дверь своего кабинета и исчез в нём. — Но вам придётся разбираться с главврачом! — донёсся его голос. — У меня плановая операция, её нельзя вот так просто взять и отменить или перенести. Другие хирурги могут оказаться заняты.

— Разберёмся, — сказал я, когда он снова появился, на этот раз в ветровке и с небольшой сумкой через плечо. — Позвоните из машины и предупредите, что не сможете оперировать.

Евгеньев промолчал, только поджал губы. Зато, когда мы вышли из больницы и сели в машину, возмущённо проговорил:

— Не понимаю, что от меня ещё может быть нужно! Я рассказал всё, что знал!

— Вот это мы и выясним, — многозначительно отозвался я.

Хирург фыркнул и отвернулся. Всю дорогу до дома Попкова он смотрел в окно и не проронил ни слова.

— Подождите здесь, я сходу за вашим знакомым, — сказал я, вылезая из машины. — Девушки составят вам компанию.

Две фурии остались приглядывать за хирургом, а я с остальными отправился к механику.

Попков оказался дома — у него был выходной. Он жил один, и мне пришлось минуты две звонить, прежде чем дверь открылась. Я сразу понял, что механик выпил.

— Ваше… ик… Сиятельство? — удивился он, увидев меня. — Чем… могу?

— Давайте прокатимся. Нужна повторная беседа. Одевайтесь.

— Прямо щас? Ик!

— Если у вас нет других планов.

Попков пожал плечами.

— Ладно. Минутку… — он развернулся и поплёлся вглубь квартиры.

— Проследи, — велела Ирина одной из фурий, и та двинулась следом.

Через десять минут мы спустились к машине.

— Лёня, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Евгеньев, когда девушки помогли механику сесть на заднее сиденье.

Вернее, довольно бесцеремонно запихали его туда.

— В полном! — гордо объявил тот, рыгнув.

Хирург брезгливо поморщился.

— Вижу, — сказал он. — Что, выходной?

— Ага! — радостно кивнул Попков.

— Куда мы теперь, Ваше Сиятельство? — обратился ко мне Евгеньев. — К Владимирову, что ли? Если да, то вынужден вас расстроить.

— Почему это?

— Юлик в больнице. У него вчера инфаркт был.

— И что, он без сознания?

— В реанимации он, под капельницей.

— Надолго?

— Не знаю, я его не лечу.

— Он случайно не в вашей больнице лежит?

— Нет.

— А как вы узнали, что у него инфаркт?

— Мне его жена позвонила. Спрашивала, куда его лучше перевести, когда оклемается.

— Вы дружите?

— Нет, конечно!

— Почему?

Попков усмехнулся.

— А Димка ни с кем не дружит! — заявил он заплетающимся языком. — Гордый слишком. Он же… ик… интеллигент, а мы кто? Работяги!

— Замолчи, пожалуйста! — раздражённо попросил хирург. — И не трепли ерунды!

Механик что-то возмущённо забормотал, но под взглядом хирурга сник.

— Да я что? Я ничего…

Я велел шофёру ехать в контору.

Попков через несколько минут начал кемарить и предпринимать попытки примоститься на плече у Евгеньева, чему тот яростно сопротивлялся.

Минут за десять до приезда я набрал номер Марго и предупредил, что мы скоро будем.