Черные начала. Том 12

Глава 388

Что делать с лишним грузом?

Естественно, надо от него избавиться, что я и решил сделать, оставив их где-нибудь подальше от гор. В конце концов, я если бы я хотел их смерти, то сделал бы это уже давным-давно, а так…

— Вот, отличное место, что скажете, а? — окинул я небольшую площадку с мягкой травой посреди леса у небольшого водопадика из ручья. — Круто, да? Я, кстати, до сих пор поражаюсь красоте этого мира. Иногда так думаю, что и в моём тоже было очень красиво, но…

Я обернулся на недовольных с кляпами во рту девушек, связанных в пучок, как вязанка луковиц. Даже слова не вымолвили, игнорируют меня. Эх… жизнь жестока…

А вообще немного грустно, что теперь даже поговорить не с кем, если честно. Тогда, когда убежал от лисицы и в первый раз оказался в лесу один, я не чувствовал такого одиночества, как сейчас. Мне наоборот было даже своего рода по кайфу ходить по лесу одному, заботиться только о себе и так далее. Но потом появилась Люнь… а теперь её нет…

— Да уж… Ладно, подставляйте шеи, буду вам кусь-кусь делать всем, — начав сия действо с самой проблемной.

Самым простым способом поддерживать их неработоспособность было просто высасывать Ци. Выпил — они сутки восстанавливаются, а ты потом опять выпил. К тому же у некоторых из них было вдвойне приятно пить кровь и Ци. Например, у той ведьмы, что оказалась самой сговорчивой. И кровь пьёшь, и грудь лапаешь, да и она не против, даже вроде как балдеет от этого.

Она, наверное, была моей любимицей среди прочих. Рыжая вообще постоянно сопротивлялась и кончалось тем, что я её буквально уваливал на землю, словно мы тут непотребствами занимались, а не кровь пили. Вторая ведьма просто была пассивной и скучной. А эта…

Эта ведьма и шею подставит, и вперёд подастся грудью. А сейчас я и вовсе пошёл дальше, видя, что она и не против — руки поползли по талии вниз, ища брешь в её платье. Брешь не нашёл, но понял, что платье расстёгивается у неё со спины. Бросил взгляд на этих двух недовольных и оттащил ведьму подальше от их любопытных глаз.

И здесь как-то понеслось.

Вообще, я не уверен, что мёртвые могут возбуждаться, но я технически был и не мёртвым. Мёртвые тела не двигаются, а моё двигалось и даже частично функционировало. Ну и я жив. Поэтому да, я ещё мог возбуждаться. Особенно, когда кусал её в шею, попутно расстёгивая её платье, а она легонько постанывала.

Вот уже преграда была расстёгнута, и я медленно стащил с неё верхнюю часть платья к поясу, оголяя грудь. Хорошую молодую стоячую грудь, которую было приятно мять, пока пил её кровь. А вот уже я не пью кровью, а целуюсь с ней, выдернув кляп из рта, медленно уваливая на землю, где спускаюсь ниже губами к груди.

Ведьма приятно постанывала, будто двигаясь навстречу, и так я курсировал от груди к губам. И всё ничего, да только торчащие зубы мешали немного. Но учитывая обстоятельства, это было ну совсем уже мелочью. Куда важнее было то, что за столько дней у меня появилась возможность хоть как-то спустить пар и расслабиться

И вот уже во всю целуясь, мои руки поползли к её платью… нет, сначала к ногам, чтобы скинуть верёвки для удобства и уже потом к платью, которое медленно и уверенно я подтянул к поясу, чтобы освободить место. Нащупал снизу панталоны, которые тоже сдёрнул, оставив её почти голой, после чего рукой нашёл осторожно пушистую святая святых, от чего ведьма аж вздрогнула будто в немом желании.

А потом осторожно медленно я двинулся вперёд, задержавшись на мгновение у самого входа. Ведьма сама подалась вперёд, но я всё равно медлил некоторое время, наслаждаясь моментом, и вскоре ведьма подо мной с выдохом вытянулась. Будто немного привыкая к ощущениям, мы оба замерли, после чего она по-деловому обхватила меня за спиной ногами и процесс пошёл.

Глубже, быстрее, сильнее — это был как девиз на каких-то спортивных состязаниях. По округе только и разносились шлёпанье наших тел, что лишь добавляло моменту сексуальности. Шлёп-шлёп-шлёп-шлёп-шлёп — то быстрее, то медленнее, и это возбуждало не на штуку.

Иногда мы почти останавливались, чтобы потом взять очень быстрый ритм. А моя рука скользила по её нежному телу, особенно останавливаясь на груди, которую можно было помять, когда в ладонь приятно упирается твёрдый бугорок.

Мы не говорили, не смотрели друг другу в глаза, не пытались как-либо контактировать, чтобы не нарушить эту лёгкую и приятную атмосферу близости. Лишь дышали и двигались в унисон, то медленно, то быстро, пока не вышли на финишную прямую, на которой она начала очень быстро и громко дышать, переходя на стоны.

Шлепки ускорились, она уже сама что-то шептала, пока…

Сама укусила меня за плечо, застонав. Я прямо-таки почувствовал, как её ноги сильно сомкнулись на мне, как у неё всё сжалось, из-за чего буквально через мгновение закончил и сам, навалившись на неё сверху и войдя так глубоко, будто до Китая добраться хотел.

Как током прострелило сейчас в тазу…

Так и пролежали, прохладный и сухой я, и очень мокрая и горячая она несколько минут. Не хотелось не то что вставать — двигаться, чтобы растянуть этот момент как можно дольше. И всё же я осторожно отстранился от ведьмы, окинув её взглядом.

Со вздёрнутым к поясу платьем, почти голая, она была похожа на обычную девушку, но никак на ведьму, если не считать, что у неё на голове была до сих пор остроконечная шляпка.

Ну а ещё радовал вид, и не только груди, но и треугольника волос между ног, а того, что я до сих пор в ней. Мы встретились взглядом и кажется в первый раз с момента нашего знакомства она слабо улыбнулась.

Я ещё немного полюбовался видом, после чего медленно начал одевать её обратно, чтобы вернуть к состоянию, как было. В какой-то момент ведьма обернулась ко мне спиной, пошевеля ладошками, явно прося её освободить.

Будет это плохо, если позволить ей самой одеться?

Немного обдумав ситуацию и собственные силы, я буквально парой движений, развязал узел на её запястьях, попутно щёлкнув зубами перед самым её носом и нетонко намекнув, что будет, если она попытается выкинуть какой-либо фокус. Но всё, что сделала ведьма, когда получила свободу — села в ручей и быстро начала обмываться.

Ну кстати тоже взгляд радует, как она моется. И не менее приятным зрелищем оказалось, когда ведьма начала одеваться. Мне даже захотелось ещё раз заняться непотребствами, но…

Я резко поднял голову кверху.

Внезапно меня пробрало холодом. Каким-то животным чувством опасности, отчего всё тело покрылось мурашками, будто мне было холодно.

Что-то внутри, отвечающее за предупреждение угрозы внезапно завизжало сиреной, и сердце и без того мёртвое сжалось в предчувствие смертельной опасности. И пусть пока я не знаю, что происходит…

Млять, я знаю, что происходит!

Я сорвался с места, подняв за собой комья земли, чтобы за какие-то незаметные мгновения преодолеть с десяток метров до той поляны ниже по ручью, на котором мы остановились.

Ровно в тот момент, чтобы застать упырка, висящего прямо перед моими пленницами с его уже привычной хищной улыбкой алкоголика. Эти двое жались к ближайшему дереву спиной, одна с испугом, а другая с яростью, попутно пытаясь освободиться, пока это однорукое чмо медленно приближалось к ним.

Я сделал молниеносный рывок и влетел в него всем телом.

Пусть тварь и заметила меня, но вот уклониться банально не успела, и мы со всей дури врезались в дерево. В одно, второе, третье, четвёртое — ломали их друг за другом, как щепки, и благо не моей, а его спиной. Прокатились по земле, я тут же начал вколачивать ему в башку руку.

Чё, сука, хотел подразнить меня, упырище, да? Тварь обсосанная, где твоя улыбка, когда я тебе в хлебало кулак вколачиваю?! Херово встретиться с тем, кто тебе по силам?!

Я работал кулаком как поршнем, другой рекой держа его за шею…

Но пропустил удар сам удар от его оставшейся руки и отлетел в сторону. Вскочил и следом уже он врезался в меня всей тушей, припечатав к земле и протащив по ней десяток метров, оставив за собой ров. Его зубы щёлкнули в каком-то миллиметре от моего лица, и я от всей души запихнул ему в глотку тот самый продолговатый артефакт, который нашёл в сумке.

Хер знает, почему именно этот артефакт — просто первым попался, но я протолкнул его твари прямо в глотку, заставив подавиться, после чего пинком сбросил с себя и вскочил, обнажив меч. Да только…

Да только твари я не видел. Упырь будто испарился.

Я быстро огляделся, держа арбалет и меч наготове и слегка присогнув колени, готовый прыгнуть в любую из сторон, будто взведённая пружина.

Мы вернулись на ту самую поляну, где были пленницы. Только сейчас тех быстро распутывала их подружка, которая даже одеться успела. Ничего не имею против, учитывая обстоятельства, однако, боюсь, от них сейчас толку не больше, чем от камня под ногами.

Так, а где этот упырок-то?

Я чувствовал, что он где-то рядом, словно хищник, чувствующий хищника, но… где он?

Я быстро оглядывался по сторонам, готовый сорваться в любую сторону, особенно, в сторону девок, так как сейчас именно они были самым слабым звеном, которые рисковали услышать слово «прощайте».

И собственно, я оказался прав. Арбалет тихо щёлкнул, чего не скажешь о выстреле, который умчался прямо между девок, метя упырю в голову. Однако тот успел уклониться, ловко уйдя в сторону и пропустив выстрел в дерево. Его рука воткнулась в плечо той ведьмы, с которой у нас были близкие отношения, и уже начал взлетать…

Но в этот же мгновение обоих накрыло сетью, которая начала бить их током. И будто этого мало, обоих ещё и придавило печатью гравитации, чтобы совсем шансов у твари не был. И через мгновение уже и я был рядом, делая замах мечом…

Как оказалось, даже такое его не могло остановить. Ну или же у меня сил не хватило создать нормальные печать. Но как бы то ни было, упырь дёрнулся в сторону, порвав сеть и вырываясь из под печати, после чего резко взметнулся в небо, видимо решив, что этот бой складывается не в его сторону.

— Далеко, собрался, падаль?! — прорычал я, метая ему в след капкан с цепью, чтобы через мгновение уже парадировать рыжую-бесстыжую — схватиться за цепь и улететь нахрен в ночное небо.

На этот раз дать ему уйти я не собирался. К тому же теперь у меня было пара новых фокусов благодаря ведьмам, которые поделились своим имуществом со мной.

Мы поднялись так высоко в небо, что скоро кроме двух лун, звёздного неба да тьмы вокруг ничего не было видно. Мы будто оказались где-то в другом мире, где есть только космос и ничто.

Упырь летал всё дальше и дальше вглубь гор, попутно пытаясь сбросить с себя ведьмин капкан, что получалось у него не очень. И кровожадно усмехнувшись, я пополз по цепи вверх.

Видя это, урод начал вытворять фигуры высшего пилотажа, но с тем же успехом он мог бы бороться против неотвратимой смерти. Я полз вверх по цепи, готовя воткнуть ему в задницу черепок, что лишит его возможности летать, и ведьмину сюрикену, а дальше будет дело техники.

И сначала…

Когда мы вновь выровнялись, я дёрнулся вперёд, попутно швыряя черепок, что блеснул в свете лун, раскрыв челюсть. Эффект был незамедлительным — пролетев ещё десяток метров по инерции, упырь камнем полетел вниз, издавая рычащие недовольные звуки. А что касается меня, я просто достал метлу и спустился спокойно вниз, не теряя ублюдка из виду. Падать вниз мне совсем не хотелось — ещё поврежу себе чего-нибудь. И так рёбра сломаны, двигаться не то, чтобы неприятно, скорее неудобно.