Дорога королей. Наемник 2

Глава 22. Приглашение

Гоблина и правда будто подменили. Он даже не хихикал. Все чаще в его речи отсутствовала рифма. Может весь секрет в этом? Всех этих поэтов-посланников нужно лупить и травить пауком.

Повелителя страха вы смогли всколыхнуть.
Теперь спрут желает на вас лично взглянуть.

Интересно, он так всем говорит?

Каменные стены тоннелей постепенно перестали представлять собой куски необработанной породы. Сначала стены стали приобретать гладкость. Затем, все чаще камень оказывался покрыть искусной резьбой.

В основном это была бесконечная вереница тянущихся и переплетённых щупалец. Они скручивались в кольца, оплетали фигуры людей, животных и морских тварей. Вскоре, живые существа стали сменяться замками и городами. Пылающие башни крошащиеся под давлением толстых щупалец. Языки пламени были настолько искусно выгравированы в камне, что падающие отсветы факелов заставляли поверить будто это настоящий огонь.

Новые галлюцинации пока не приходили, ну ли я их не видел. Может, сейчас всё происходит как тогда, в логове у призрачного пса. У каждого своё кино.

Алеф порой что-то спрашивал у гоблина полушёпотом, гоблин же ему отвечал в полный голос, так что бы слышали все.

– Мой господин великий страж. – важным голосом вещал гоблин. – Многие о нём думают не пойми что. Будто он жаден и просит всякое. Он берёт то что можно, требует то что необходимо. Он самый важный из всех стражей. Вот, послушайте:

Он был призван нести в этот мир добродетель,
Учить жертвовать бренным, и жить только в свете.

– Это про моего господина. – пояснил Зеленокожий.

Остальные наёмники почти не слушали. Этой ночью мало кто выспался, все выглядели усталыми. К тому же узоры на стенах, почему-то привлекали больше внимания, хотя я наоборот считал, что гоблина послушать важнее. Однако стоит признать, стены тоже внушали трепет.

– Мой господин, хранитель добродетели. Он стремится вызвать в людях жертвенность. Учит как стать достойными правителями. Да только его урокам давно никто не внемлет. Правители этих земель давно глухи к учениям стражей. Всё что им нужно, только власть и блага к которым вседозволенность открывает доступ. Вот:

Теперь короли тонут в блуде и праздности,
А благодетеля кличут: повелителем алчности.

– И это после всего что он сделал. – гоблин покачал головой. – Ваши правители несут разорение, беспредельную жестокость, мучают народ. Только задумайтесь что стало бы, если бы ваша знать стала жить по правилам чести и совести.

Я слушал это, и только удивлённо качал головой. И это говорит зеленокожий упырь, который накануне перебил толпу своих соплеменников, а потом сожрал живьём женщину. С одной стороны, Алеф зарекомендовал себя как здравомыслящий юноша, но с другой… Огородить бы его от этого людоеда, а то научит паренька чему-нибудь этакому, что поможет ему стать королём через кровавую баню.

Тем временем, резьба на каменных стенах становилась всё объемнее. Некоторые элементы стали приобретать цвет, будто кто-то принялся раскрашивать изображения, но на полпути бросил. Однако с каждым метром, цветов становилось всё больше.

– Ох и не нравится мне всё это, – пробормотал Бабник. – Синица, на этот счёт у тебя нет плохих примет?

– Всё это чем-то дурным попахивает. – отозвался горбоносый. Оглянувшись, я увидел что большая часть отряда напряжены, будто ожидают нападения в любой момент. Оружие было обнажено у всех кроме меня и Алефа.

Игра теней, заставляла картины на стенах двигаться придавая им жизнь. Вот щупальце все сильнее сжимается на теле могучего воина. Вот осадное орудие трескается и ломается от мощного удара лапы. В следующий миг я понял, что изображения и правда двигаются. Нет, они не живые, но движение было каким-то механическим. При этом цветные пятна гуляли по резьбе как им вздумается, создавая невероятные картины. Да уж, спец эффекты на уровне.

Что за кислые мины, будто ждёт переплёт
Спрут не только берёт, но и много даёт.

Продекламировал гоблин, обернувшись на ребят. Видимо он тоже оценил их кислые лица.

А картины тем временем стали и меня напрягать. Вот во внедорожнике, подозрительно похожем на тот хаммер, что стоял в пещере, едет здоровяк. Пулемёт на верху вращается сам собой, поливая наступающий врагов тяжелыми градинами пуль. Могучие воины, в обликах чудовищ или закованных в броню исполинов валятся замертво, а большие колёса внедорожника просто перемалывают их, проезжая прямо по телам. Миг, и внедорожник превращается в танк…

Следующая картина, изображала лесную поляну, окружённую деревьями. Сначала я ничего не понял, но затем прямо из чащи, выбежали три неуклюжих медвежонка. Двое из них резвились друг с другом, пытаясь побороть, а третий смешно поднимаясь на задние лапы, пытался поймать бабочку. Следом за медвежатами, из-за стволов деревьев, показались два крупных медведя. Они то и дело тёрлись друг о друга боками.

Я недоумённо обернулся на Скальпа, но тот смущённо опустил голову. Похоже он сам был не рад тому что показывал спрут. Многие из наёмников тоже обратили внимание на появившуюся картину. Кто-то смущённо прятал улыбку, кто-то оставался серьёзным. Молчун подошёл к товарищу, и похлопал того по плечу.

Поискав глазами, я увидел до боли знакомый дом, а на его пороге, свою несбыточную мечту.

– Парни, что бы вы не увидели, не ведитесь, это всё иллюзия. Вас пытаются сбить с толку.

Гоблин злобно зыркнул на меня.

Глупый наёмник, чёрствое сердце.
Не зря ваши лорды на своём месте.
Их отцы как и вы здесь оказались однажды
Всё что они есть, им дали вечные стражи.
Всё что захочешь, хоть детские мечты,
Лишь порадуй жажду спрута, и получишь это ты.

Ответив на взгляд зеленокожего, я повторил:

– Не ведитесь, я видел что бывает с его слугами. Не верьте.

Картин было еще много, переплетенные женские тела, вокруг одного мужчины. Эта картина даже на меня произвела впечатление.

Путь длился довольно долго. Вокруг, кроме картин нас стали окружать груды золота и драгоценностей. Целые барханы сокровищ, с которых то и дело нам под ноги падали какие-то безделушки. Я поравнялся с Жмотом, чтобы хоть как-то его контролировать. Он глубоко дышал, и весь покрылся испариной. Он то и дело бросал на меня хмурые взгляды, но понимая что я пресеку любые его действия, держал себя в руках.

Горы драгоценностей, сменяли кучи оружия, стеллажи с книгами, я даже разглядел где-то стойку с ноутбуками.

Эх, а может послушать Жмота и таки рискнуть?..

Помотав головой, я отбросил наваждение, и то и дело оглядывал своих людей, чтобы никто не сдался.

Многие провожали взглядами стойки с автоматами и гранатомётами. В ряд выстроились манекены с, дорогущей даже на вид, кевларовой бронёй.

Глупые люди, не берут подарки,
Просто так ведь помрут и всё насмарку.

Вскоре стены тоннеля стали расширяться, теряясь во тьме. Мы оказались перед огромной аркой. Она просто стояла посреди пещеры. Два столба, изогнутые к верху и соединённые концами. И больше ничего. Ни ворот, ни стен. Только тьма вокруг, и это нелепое сооружение, сиротливо торчащее из пола.

Свет факелов больше ничего не освещал. Люди в группе инстинктивно встали более плотной кучей.

Вот мы и пришли, всё скоро начнётся.
Чем вас удивить, у спрута найдётся.

Там в темноте, шевельнулось что-то большое и судя по звуку склизкое. Вокруг поднялся низкий гул. Метрах в ста от нас, в черноте, вдруг мелькнул золотистый росчерк. Полоса света всё удлинялась, медленно приближаясь к нам. Линия змеилась, обходя одной ей видимые препятствия, пока не дошла до арки. Здесь она замедлилась.

Сияющая ярким светом нить, будто змея, принялась обвивать колонну арки, поднимаясь всё выше. Чем выше она забиралась. Тем свет излучаемый ею становился ярче, освещая пространство вокруг.

Тьма начала отступать, и я смог разглядеть что скрывается во тьме рядом. Нас окружали ряды солдат, чудовищ и животных. Целые горы всего того что сопровождало нас по пути. И где-то за всеми этими грудами, прятался хозяин всего этого хлама. Сам спрут решил не показываться.

Золотая нить, наконец обвив арку до конца, добралась до пола по второму столбу, и устремилась к нашему отряду. Как королевская кобра, нить поднялась на полтора метра над землёй, а затем направился прямо на меня.

Я огляделся, может это какая-то ошибка. По идее ведь Алеф должен идти первым, но вся моя фигура осветилась золотым.

– Идите, господин Сатир, – услышал я голос парня, – Спрут приглашает вас.