Слёзы Эрии
Читать книгу "Слёзы Эрии"
Глава 2
Неприятный скрежет альма заглушил мой испуганный крик: птица, сидевшая на распахнутом окне, пыталась взять самую высокую ноту, подражая пению Шеонны.
Я натянула одеяло на голову. Давно следовало выкорчевать из оконной рамы Слезу, которая каждое утро распахивала створки и впускала в спальню свежий воздух и птиц. Альм не заметил моего исчезновения или его вовсе не смутило отсутствие слушателей. Он не замолкал. И я перешла к более действенным методам — кинула в него подушку. Я намеревалась попасть в стену под окном, тем самым напугать птицу и заставить ее улететь, но не рассчитала силу, и подушка вылетела в окно. Альм недовольно дернул ухом, не прерывая отвратительного скрежета, который он считал сладостной трелью.
— Ты издеваешься? — застонала я. — У вас вообще есть инстинкт самосохранения?
Я подошла к окну — альм вежливо подвинулся, уступая место — и нашла взглядом подушку: она угодила в густой куст ежевики. Накинув старую кофту Шеонны, я вышла из спальни, оставив птицу петь в пустой комнате.
Дом всё еще спал, погруженный в тишину.
Я ненадолго задержалась на галерее второго этажа. Просторный холл внизу был залит призрачным утренним светом, он пробивался сквозь зашторенные окна, разливаясь по серому полу серебристыми лужицами. Спустившись, я выскользнула из пушистых тапочек, холодный кафель тут же обжег ступни, от чего по телу пробежала легкая дрожь. Это помогло избавиться от ощущения нереальности происходящего и в очередной раз убедиться в том, что я смогла вырваться из цепких лап сна. Я неловко покружилась на месте, и в тонких лучиках света заплясали потревоженные мной пылинки.
Скоро мне предстояло покинуть Гехейн и вернуться в Сильм, поэтому я пыталась запомнить каждую минуту, проведенную в этом мире. И самое главное, я хотела вспоминать этот дом именно таким: тихим, уютным и по-душевному теплым даже в хмурое раннее утро.
Позже я спустилась в подвал и через кухню вышла в сад. По пути заглянула через приоткрытую дверь в спальню Эльи, но ее кровать пустовала — разноцветные подушки аккуратно сгрудились поверх ровно заправленного покрывала.
Чтобы выудить подушку из колючих ветвей ежевики пришлось повозиться. Когда с этим было покончено, и я уже собиралась вернуться в дом, внимание привлекло движение под кустом. Испугавшись, что в ноги вцепится какой-то невиданный зверь, я замерла. Ничего не произошло. Немного осмелев, выставив перед собой подушку будто щит, я опустилась на колени и всмотрелась в переплетение ветвей. Из-под куста на меня смотрели широко распахнутые зеленые глаза, сияющие на рыжей кошачьей морде.
— Кис-кис, — позвала, протянув руку.
Кот не отреагировал. Я еще раз позвала его, но все оказалось безрезультатно.
— Что ты там делаешь?
Вопрос застал меня врасплох, и я испуганно вскочила на ноги, зацепившись волосами за цепкие ветви ежевики. От боли и неожиданности я чуть не повалилась обратно наземь, но Элья вовремя подхватила под руку.
— Там была кошка, — рассеянно пробормотала я.
В изумрудных глазах Эльи вспыхнуло изумление и недоверие. Служанка опустилась на колени и вгляделась в переплетение ветвей, после чего спокойно, но тяжело вздохнула.
— У нас нет кошек, Алесса, — ободряюще улыбнулась Элья.
— Может, у вас они называются иначе? Это такие звери… — я начала объяснять, но Элья оборвала на полуслове.
— Я знаю, как они выглядят, — она мягко улыбнулась. — Но в домах Эллора уже многие годы не мурлычут кошки. А в лесах не воют волки.
Я изумленно открыла рот, но не успела задать свой вопрос, как Элья уже перевела тему. Она подняла с земли подушку и отряхнула ее, вопросительно изогнув бровь.
— Выпала из окна, — объяснила я, невинно пожав плечами.
— Выпала? — усмехнулась женщина.
— Птица мешала мне спать, — сдалась я, недовольно ковырнув траву носком тапочка и тут же запачкав его сырой землей.
С губ Эльи сорвался короткий смешок.
— Идем пить чай.
❊ ❊ ❊
— Почему у вас нет домашних животных? — спросила я, когда Элья разлила ароматный напиток по чашкам и присела рядом.
— Всё из-за тамиру́.
Элья опустила взгляд к нетронутой чашке и с грустью поведала:
— Было время, когда ткань Гехейна трещала по швам и таких случайных Странников, как ты, угодивших в разлом меж мирами, было несметное количество. Кто-то нашел обратную дорогу домой, кто-то не может сыскать ее и по сей день, а кто-то и не пытается, обретя в Дархэльме новый дом. Именно так среди нас и оказались лиирит и тамиру. Но в отличие от златоглазых проныр, тамиру стали изгоями. Многие века назад кто-то из волков разгневал ксаафанийских ведьм, и они обрушили свое проклятье на весь народ. Тамиру оказались заперты в звериных шкурах, не в силах сбросить их вновь и пройти по земле на двух ногах. Долгие годы они скрывались в городах, спали в людских домах, свернувшись у огня в кошачьих шкурах, или рыли норы в лесах, ночами воя на луну. Но ведьмам это не понравилось — тамиру не усвоили их урок. И тогда они разожгли искру страха и ненависти в человеческих сердцах, которая быстро вспыхнула смертоносным пожаром — люди обернулись против тамиру, в дикой охоте истребляя всех зверей, кто казался смышлёнее курицы, пока не загнали остатки волчьего народа в самое сердце Чащи.
Я затаила дыхание.
Элья была удивительной рассказчицей — её мягкий голос пленял, каждое слово окутывалось аурой таинственности, а Гехейн, мир, в котором я оказалась, раскрывался для меня с новой стороны. Я не раз слышала упоминание о ведьмах, загадочных лиирит или ар’сет, но впервые начала осознавать, что эти народы столь же реальны, как и человеческая женщина, сидящая рядом. Наверное, рассказы об их могуществе должны были вызывать во мне страх и трепет, но я ощущала лишь детский восторг перед неизведанным.
— Почему они так поступили? Неужели эти тамиру так опасны? — не сдержала я любопытства.
Элья пожала плечами и сделала глоток чая.
— Не думаю, что ведьм волнует чья-то безопасность. Бездонные отнимают тела у отцов и матерей, проливающих слезы над могилами детей, а кракты уничтожают целые стада, лишая деревни пропитания. И ведьмам нет до этого никакого дела. И не будет, пока Теням и паукам хватит ума держаться подальше от Ксаафанийских болот.
Повисла пауза. Мне хотелось подробнее узнать, кто такие Бездонные и кракты, услышать больше о Ксаафанийских островах, откуда была родом сама Элья. Может она даже встречала ведьм? Но увидев хмурое лицо служанки и ее опущенные плечи, я не решилась задавать вопросы и попыталась придумать другую более непринуждённую тему.
Внезапно одна из двенадцати Слез Эрии на руке Эльи засветилась теплым светом, сообщая о наступлении нового часа. Служанка легонько тряхнула рукой, заставляя погаснуть крохотный не огранённый кристаллик.
— Господин Омьен скоро проснется. — сообщила она. — Пора привести тебя в порядок, сегодня важный ужин.
❊ ❊ ❊
Первая половина дня ничем не отличалась от уже минувших — господин Омьен заперся в своем кабинете, Шейн пропадал в городе, Элья работала в саду, а Шеонна развлекала меня рассказами о своих злоключениях и карточными играми.
Но с приближением вечера суета овладевала домом, а меня переполняли страх и тоска.
По словам Велизара Омьена, Артур Моорэт был единственным человеком на юге Дархэльма, способным открыть двери в чужой мир, и только он мог вернуть меня домой. Но я не знала, чего стоит ожидать от Хранителя. Каким способом он вернет меня домой? Будет это болезненно или опасно? И самое главное: как скоро это произойдет, есть ли у меня еще время или это случится уже сегодня?
— Не стоит так волноваться, милая, — добродушно улыбнулась Элья, заплетая мои густые волосы в тугую косу.
— Я не волнуюсь, — голос предательски дрогнул.
— Ты дрожишь как лист на ветру.
Элья ласково коснулась моих плеч и развернула к себе лицом.
— Тебе не стоит волноваться и уж тем более чего-то бояться. Господин Омьен не даст тебя в обиду и обязательно поможет вернуться домой.
Женщина заботливо пригладила мои волосы и коснулась губами лба. Это был настолько искренний жест, наполненный материнским теплом, что на глаза невольно навернулись слезы. Я поспешила опустить голову, слабо кивнув в ответ. К счастью, Элья не заметила моих влажных глаз, потому что в комнату, словно порыв осеннего ветра, ворвалась Шеонна.
— Нашла! — воскликнула она, помахав над головой перчатками. — Надеюсь, они подойдут.
Я с благодарностью приняла их и натянула поверх повязок — так они не станут привлекать к себе лишнее внимание. Белое кружево прекрасно дополнило наряд: платье до колен с высоким воротом, сшитое из светло-серого бархата и пришитой к плечам легкой сиреневой накидкой.
Из моего гармоничного образа выбивалась лишь одна деталь — красный кристалл на шее, окутанный серебряной паутинкой оправы. Это всё, что осталось у меня в память о родителях, и я никогда не расставалась с этой вещью.
Я посмотрела на Шеонну, возникшую за спиной. Она перехватила мой взгляд в отражении зеркала и ободряюще улыбнулась. У нас было мало общего, но всё же кое-что роднило: мы обе познали чувство потери в раннем детстве, и наша память о близких заключалась в материальных вещах. Взгляд опустился к руке Шеонны, где у запястья зеленый шелк рукава собрался в складки, а под ними выделялась кожаная нить, продетая через небольшую монету.
Шеонна тоже никогда не расставалась с ней: иногда монета висела на ее шее, а иногда, как сейчас, пряталась на запястье.
— Что это? — однажды спросила я подругу, воспользовавшись ее разговорчивым настроением.
— Монета, — ответила она с лукавой усмешкой. — Элья рассказывала, что нашла ее в складках моих пеленок, когда мама вернулась из Коэты. Или подкладывать младенцам деньги — одна из традиций того мира, или мама посчитала меня надежным вложением средств. Не считая пеленки, монета всё, что у меня осталось в память. И в некотором роде это даже символично. Шейн говорит, что я часто играю на нервах Саит, и мне будет, чем откупиться, если богиня смерти не выдержит и придет за мной.
Шеонна отшучивалась, но в ее глазах была заметна застывшая глубокая печаль. И я не осмелилась продолжать разговор. Каждый житель этого дома пережил личную трагедию и, задавая кому-то очередной вопрос, я боялась случайно причинить боль.
Но сегодня ничто не омрачало взгляда Шеонны.
— Ну что, ты готова познакомиться с Артуром Моорэт? — подмигнула мне подруга.
❊ ❊ ❊
Я нерешительно замерла перед калиткой. Мне казалось, что стоит пересечь эту черту, и я окажусь совершенно беззащитной. Но в то же время меня тянуло на городские улицы, хотелось увидеть Эллор, его жителей и те чудеса, что скрывала от меня каменная стена. Шеонна игриво подхватила меня под руку и помогла преодолеть страх. Вместе мы шагнули к ожидающему экипажу, поразившему меня с первого взгляда — карета не была запряжена.
Это определённо была карета, какой ее описывают сказочники: пузатая кабина изумрудного цвета, украшенная золотой резьбой под окнами. На двери красовался герб Эллора и всей южной части Дархэльма — черный ворон с распростертыми крыльями, в груди которого сиял бирюзовый кристалл. На облучке сидел кучер в таком же изумрудном костюме, но вместо поводьев в руках он сжимал тонкие рычажки.