Авиталь и ее отец

— К чему вам такой Бог жестокий? — удивился Соби.

— Может, мысль об избранничестве слишком сладка. Или соблазн превосходства неодолим. Сама не знаю.

— А я думаю, страшно иудеям Богу своему перечить — нет ведь у них никакого другого покровителя, а от всех прочих они отмежевались!

— Запуталась я совсем. Скажи-ка лучше ты, Соби, аммонитяне-то зачем войну задумали?

— У наших плутов расчеты не хитрые, не то, что у ваших мудрецов. Как говорится, всякая собака в своей шерсти ходит.

— Поясни, Соби!

— А что тут пояснять? Воеводы Аммоновы просты до глупости и глупы до простоты. И народ наш таков же!

— Всё прибаутками сыплешь. Говори толком! — начала сердиться Авиталь.

— Скажу. У аммонитян всё не так, как у иудеев — нет вечных небесных союзов. Правда, и мы нашим богам угодить стараемся, то жертвой, то молитвой, а они взамен, иной раз, да и пособят нам. Воюем для себя — не для богов. Царю Аммона, то бишь отцу моему, слава нужна, и рабы, и наложницы. Солдаты обожают рубиться и вражью кровь проливать. Командирам наделы обещаны. Женщины до награбленного имущества жадны. И все вместе, как один, ликуют, купаясь в торжестве победы.

— Плохо! Человеческое это, слишком человеческое!

— По-человечески плохо! — перевернул Соби.

— В Вавилоне живут богато и счастливо. Там мир, и нет войны. Это человеческое?

— Не знаю, человеческое ли. Потому они не воюют, что у них кончил воевать последний человек. Конец истории.

— Эх, нам бы такой конец истории! — мечтательно сказала Авиталь.

— Не худо бы! Главное — не воевать. Трудиться, торговать, процветать. И не поклоняться, но жить, как последний человек.

— Хочется верить, что возможно такое. Не оскудела талантами Земля Обетованная. И у иудеев, и у аммонитян умные головы имеются, и умелых рук в достатке. Кабы знали люди, что не пойдет войной народ на народ, стали бы не мечом, а оралом хлеб добывать, ремеслом промышлять и торговать с прибытком. Зажили бы по-вавилонски!

— А знаешь, Авиталь, давай попробуем убедить отцов наших от войны отступиться! Пусть бы мир заключили! Наш пример другим наукой станет, объединимся и потому заставим уважать себя!

— Давай, Соби!