Стажёр в Министерстве Магии

— А у драконов какая-то особенная кровь?

— Да, — она дотронулась до его щеки своей горячей, почти обжигающей рукой, — кровь дракона насыщает и делает нас теплыми. Бессмертный, выпивший крови дракона остается сильным, но больше ему не нужно питаться теплокровными.

Феликс вдруг понял, что с того момента, как Йелдыз вошла в купе поезда Москва-Челябинск, она отлучалась крайне редко. И никаких визжащих детей, кроликов или даже лабораторных мышей, равно как и бутылочек со свежей кровью он не видел.

— Правителем мира будете вы? — сделал он дерзкое предположение.

Иелдыз расхохоталась. Её мелодичный смех был таким искренним, таким веселым, что даже треугольные клыки, мелькнувшие перед самыми глазами Феликса не показались чем-то устрашающим.

— Тогда речь шла бы о правительнице, — пояснила она, успокоившись, — но нет, я достаточно правила людьми. Мне это не интересно.

В глубине пещеры послышались звуки шагов, Зинаида с Жоржем возвращались.

— Помни, Феликс. Всякий человек, став бессмертным, еще долго остается человеком в душе. Хочет власти, денег, величия. Среди моих детей многие не удержатся от соблазна найти и испробовать сильной крови. Человеку сложно противостоять своим желаниям, Феликс, — она отступила на шаг, потом еще на один, — но я — не человек.

Когда в черноте шахты показалось пятнышко волшебного фонаря, глава клана вампиров уже грелась на своем камне с видом довольной жизнью бессмертной ящерицы.

Зинаида потушила облачко светящейся пыли у самого входа, отряхнула подол юбки. С легким недовольством осмотрела край, измазанный грязью, но чистить магией не стала.

— Нашли что-то? — Феликс поспешил навстречу коллегам — хотелось поскорее отгородиться извечно спокойной и всезнающей Зинаидой от пугающего общества Йелдыз.

— Это не то место, которое мы ищем, — ответила ведьма, — нужно возвращаться и выяснить, где именно добывали камень.

Жоржу повезло меньше. Он поскользнулся, упал в лужу, либо съехал с горки в грязевом аквапарке.

Выйдя на свет, мрачный граф снял футболку, пропитанную быстро подсыхающей на солнце коричневой жижей. Повесил на руль велосипеда. Молча развернул колесо в сторону тропинки, ведущей прочь из каменоломни. Возвращаться он готов был прямо сейчас. Если остальные еще хотят тут посидеть на камешках — пусть догоняют.

Феликс вопросительно посмотрел на Зинаиду. Удивленно приподнятая бровь на его лице заставила её улыбнуться:

— Проблемы начались незадолго до того, как в Москву начали вывозить гранит для метростроя, — она подняла свой велосипед с явным намерением составить Жоржу компанию, — вспомни, какого цвета кондуковский гранит положили на Охотном ряду?

— Темно-серый. Почти чёрный.

Зинаида кивнула и тоже развернулась в сторону дороги.

Феликс осмотрелся еще раз, будто пришел сюда впервые. Край карьера порос деревьями. Хилые сосенки. А какие еще могут вырасти на камнях? Они отчаянно цеплялись за каждый выступ, каждый краешек отвесных стен в поисках горсточки земли. Гранитные скалы окружали выровненную людьми полянку. На земле валялись большие осколки и небольшие камешки. Все одного цвета. Кирпично-красного.

***

Солнце зацепило краем верхушки сосен, когда Зинаида Николаевна бросила велосипед у дощатого забора и взлетела на крыльцо виталининого дома.

Она спешила сменить одежду и узнать у хозяйки, в какую сторону нужно направить свои стопы и стопы своих спутников, чтобы добраться до гранита искомого темно-серого, почти черного, цвета с редкими серебристыми искрами.

В сенях она зацепила рукавом коробку, которую Жорж с Феликсом не стали вносить внутрь, а аккуратно прислонили к большому железному баку для засолки капусты в промышленных масштабах.

Ну как — аккуратно. В момент прислонения им так казалось. Сейчас же, когда Зинаида задела её плечом с одной стороны, а огромная кислотно-зеленая ящерица, сиганувшая в заставленный граблями угол, с другой, коробка с зловещим шуршанием начала заваливаться на бок.

Спасение вампирского багажа заняло какое-то время.

«И где только все остальные, неужели так сильно отстали?»

Зинаида постаралась избежать излишнего грохота. Ненадолго подвесила в воздухе имеющуюся в сенях утварь, мебель и даже жирненькую ухоженную мышь, спешно жевавшую что-то за стоящими под лавкой резиновыми сапогами.

«Главное, чтобы Виталина не вышла!» — подумала Зинаида, на этот раз действительно АККУРАТНО втискивая коробку дальше к стене, зажав ее между тем самым баком и огромным шкафом с большой зеркальной дверкой, выселенным в сени, судя по облупившемуся лаку, уже лет десять как.

Зинаида беспокоилась зря — Виталины в доме не оказалось.

Полосатая виталинина кошка высунула голову из печурки и всунула обратно. Зинаиду она с первой минуты приняла за свою, будто она, а не виталинина дочка, ее, еще слепую и лысенькую, подобрала в овраге и кормила молочком из пипеточки.

«А ведь точно, сегодня же юбилей у самой старой бабки клана Петряковых. Все, наверное, уже там, наливку пьют и салом закусывают с чесночком».

Зинаида усмехнулась мысли, что самая старая бабка в этой деревне могла бы быть ее пра-пра-правнучкой. Прихватила со стола забытую Виталиной нарезанную буханку хлеба в большом эмалированном тазу, и отправилась в сторону агафьиного дома.

По прибытии Виталина нашлась почти сразу — на летней кухне за домом. В одной руке она держала нож, во второй — крупное очищенное яйцо, явно предназначенное для стоящего рядом тазика с почти готовым салатом.

— А я обыскалась! — обрадовалась она принесенному хлебу.

Тазики с хлебом и салатом, бывшие, судя по всему, братьями-близнецами из одного таз-комплекта, воссоединились и были отправлены в эпицентр застолья.

Во дворе уже поставили столы, натянули даже новогоднюю гирлянду с большими красными звездами, настолько шипастыми, что они были больше похожи на светящихся морских ежей, чем на наследие ушедшей эпохи.

На столе стояли тарелки с золотистыми куриными ногами. Дядя Витя пристроился под кустом сирени и жарил шашлык на принесенном кем-то мангале.

— Одного не пойму, — услышала Зинаида, — куда Агафья подевалась. Юбилей, а юбилярши нет.

«И днем ее дома не было,» — вспомнилось ведьме.

Со стороны калитки послышались отрывистые «дзынь» трёх велосипедные звонков. Феликс, Жорж и Йелдыз, отставшие по дороге, тоже приехали в дом самой старенькой жительницы деревни.

«Студентам» быстро нашли, чем заняться.

Через минут Феликс стоял по правую руку от Виталины и разливал в высокие рюмки ядреную настойку по заказу какого-то бородатого дяди Гены. По его словам, в Москве они такой настойки ни за что не попробуют.

Зинаида кое-что понимала в настойках и мысленно с дядей Геной согласилась. Настойка действительно выглядела и пахла как «нектар богов». Способная, со слов автора и создателя, даже у этих самых богов выжать слезу.

Оставалось только организовать мероприятие так, чтобы Феликс и Жорж не злоупотребили дегустацией. За Йелдыз она не беспокоилась. Вряд ли той повредит даже литр бензина натощак или пирожки со стрихнином.

Жорж поставил на стол тазик с пирожками, которые он не донес с утра до Агафьи. Точнее, поставил он тазик и все, что в нем осталось — пирожки, которые по каким-то причинам до этого момента Жоржу с Феликсом чем-то не приглянулись.

— Как думаете, где Агафья? — тихонько спросила Зинаида у парней, собравшихся вокруг нее.

Они стояли у стола, занятые кто чем. Рядом, что удачно, никого не оказалось. Можно было поговорить, не привлекая внимание.

— Не знаю, — ответил Жорж, — я послушал, говорят, она никуда не собиралась. Да и вся родня здесь, — он широким жестом обвел собравшихся.

Родня пользовалась моментом и наверстывала, видимо, долгие годы, проведенные в социальной изоляции. Тройка дам бальзаковского возраста, включая уже знакомую продавщицу из сельмага, зажали худосочного, но крепкого еще седенького мужичка с гитарой — пели романсы.

Какие-то родственницы бегали по дому, принося и унося посуду, еду и без остановки болтая обо всем подряд: судьбах гаремных наложниц в популярном турецком сериале, телепередачах с Малаховым и международных новостях. Последнее неизменно с присказкой «ужас какой», «у нас еще все спокойно, а вот у них — кошмар-кошмар».

Половину стола занимали мужчины, нахваливающие умение дяди Гены гнать настойки. Дядя Гена раскраснелся и обещал принести еще три бутылки «по совсем особенной рецептуре».

Жоржу улыбалась двоюродная сестра Виталины Николаевны, не старая еще вдова с большими глазами и богатой черной косой толщиной в руку, демонстративно перекинутой через плечо на полную грудь. Жорж вежливо улыбался ей в ответ.

Феликс, закончив с рюмками, помогал дяде Вите переворачивать шампуры.

В общем, все были заняты делом.

Зинаида подхватила у Виталины поднос с тарелками, расставила. Наконец-то села и положила немного салатика. Позволила себе насладиться вкусом свежих, только-только с грядочки овощей.

— Виталина, а каких цветов гранит у вас добывали в советские годы?

— На каменоломне — красный, там большой карьер. Посмотрели сегодня? — Зинаида кивнула, — и незадолго до оползней нашли хорошее место для добычи черного. Но с ним нехорошая история случилась.

Зинаида насторожилась. Нехорошие истории были ее профилем. Пока было непонятно, о какой именно истории говорит Виталина. Это та же нехорошая история или еще одна?

— Пока добыча камня шла на карьере, все было нормально. Но в новом месте добывать было нехорошо, неправильно. Говорили, — Виталина перешла на шепот, — рабочие, которые взрывали скалу, потревожили покой мертвых. А потом, когда камни обвалились, много людей погибло. Тогда никто уже в этом не сомневался.

— Значит и черный гранит обвалился, и красный? — уточнила зачем-то ведьма.

— Ну нет, — Виталина положила на тарелку Зинаиде куриную ножку и потянулась за второй с явным намерением «откормить деточку», — черная скала съехала на рабочих. Целую смену так и не достали. Лежат, — вздохнула она, — до сих пор там. А к карьеру с красным просто дорогу завалило, да вы сами видели. Вот тогда и карьер, и шахту закрыли.

Зинаида от второй ножки решительно отказалась. Виталина нахмурилась.

— Да и рабочие, — продолжила она нехотя, — уже их тех, кто обвалы видел, ни за что не соглашались здесь камень добывать. Пара месяцев, и тут никого не было, кроме местных. Да и наши тоже потихоньку поуезжали.

Действительно, Зинаида насчитала не более двадцати человек, включая приглашенных гостей — то есть Феликса, Йелдыз, Жоржа и ее саму.

Ведьма прикрыла рукой тарелку, защищаясь от откармливания, и наконец-то задала Виталине самый главный вопрос, ради ответа на который она тащила велосипед по камням обратно, в деревню, с удвоенной скоростью:

— А где добывали... черный гранит?

— Недалеко от каменоломни, — ответила Виталина, перетягивая на себя чужую тарелку. В этот раз — успешно. Зинаида обреченно вздохнула, но промолчала. Виталина подождала, пока черноволосая ткнет в угощение вилкой, и продолжила. — О чем это я? Ах да. Черный гранит добывали недалеко от каменоломни, рядом с кладбищем.