Необычное задание

ГЛАВА 4

Альметьев уселся в коридоре на табуретку и принялся за работу — чинить прохудившиеся тапки.

А Плечов начал размышлять.

"Итак… Что мы имеем?

Я еще сам толком не понял, чем мне предстоит заняться в ходе предстоящей спецоперации. По большому счету, наши начальники — большие сказочники! "Пойди туда, не знаю куда. Принести то, не знаю что". При этом мощи святых, атрибуты верховной власти, всякие там образа, десницы и животворящие кресты — ерунда, чихня, ненужная дребедень, главное — какая-то дореволюционная папка, которая, по слухам, ранее принадлежала самому Ломоносову.

Как по мне, то хоть черту лысому…

И, как ни удивительно, нужна она не только Кремлю, но и всем разведкам мира. Что же такого там может быть, а?

Корытцев намекнул: какие-то сведения о русском коде…

Но… Неужели они так важны, чтобы рисковать лучшими агентами союзников?

Когда не закончена еще кровавая схватка с общим врагом — Гитлером?

Визы, поездки за границу, неминуемые разборки с тамошними властями и различными силовыми структурами в случае принятия решения об организации вывоза культурных ценностей…

Ради чего?

Ни черта не понимаю!..

Однако же вернемся "к нашим баранам", как завещал безымянный автор средневекового трактата "Адвокат Пьер Патлен"…

С первых дней пребывания в Москве меня пасут. И кто? Союзники! Американцы! К которым всегда мечтал перекинуться Пчоловский-Дивинский…[10] Совпадение?

А может, мой бывший сослуживец с самого начала работает на янки[11]? И был внедрен еще до войны в фашистскую Германию, а уже оттуда — в СССР? Так сказать, прямиком из "Аненербе" — в секретношифровальный отдел НКВД-НКГБ?!

В нашем деле возможно всякое…

Вот только "тезка", благодаря моим стараниям, давно должен быть мертв! Любого другого такой взрыв разнесет на мелкие кусочки, которые уже никому не удастся собрать в кучу.

Кто же тогда выглядывал из квартиры Пашуто?

И всё-таки это был он… Точно он! "Мамой клянусь", как любят утверждать некоторые горячие кавказские парни, в том числе и мой "лучший друг" Лаврентий Цанава.

Впрочем, Бог с ним — белорусским наркомом внутренних дел. Он в этом деле не участвует, и слава Богу, как говорят атеисты!

Лучше продолжу думу думать!

…Какой-то поистине неубиваемый противник мне попался. Настоящий Ванька-Встанька! Его бьешь-лупишь, а он не падает. Лишь уклоняется под ударами и… продолжает свое грязное дело.

Только вот откуда ему вдруг стало известно о целях моего нового задания? Какой-то консультант Верховного где-то что-то там сказал?

Нет, не верю, как говорил товарищ Станиславский!

А что, если только для этого его и забросили в Москву? Еще в далекие тридцатые годы. И поиски статуи Христа с его апостолами лишь второстепенная, отвлекающая цель, а главная — наследие великого Ломоносова?

Не зря же жандармы в присутствии иностранных историков в первые дни после смерти Михайла Васильевича перерыли все вещи в его доме. После этого некоторые труды нашего гения бесследно исчезли, а иные были надежно спрятаны во дворце графа Орлова в… Гатчине!

Могли они оттуда утечь вместе с сокровищами рыцарей за бугор?

Как по мне, то запросто.

"Все люди русские…"

Хорошо сказано!

Нет, я разберусь с этими масонами до конца! Чего б мне это не стоило…"

В это время двери распахнулись. На пороге стоял довольный Альметьев с тапочками в руках.

— Вот, исправил…

— Молодец. Паня еще не встала?

— Спит как убитая.

— Ты лучше такие сравнения для кого-то другого оставь, ладно?

— Есть!

— И Татьяна Самойловна с работы не вернулась?

— Нет.

— Что ж… Тогда буди хозяйку. Пора!