Изменение ума. Заметки о прошлом, настоящем и будущем русского государства

Развивая мысль о том, как должна выглядеть национальная идея и как она должна формироваться, президент обращает внимание собравшихся в зале ещё на один момент:

Однако идентификация исключительно через этнос, религию в крупнейшем государстве с полиэтническим составом населения, безусловно, невозможна. Формирование именно гражданской идентичности на основе общих ценностей, патриотического сознания, гражданской ответственности и солидарности, уважения к закону, сопричастности к судьбе Родины без потери связи со своими этническими, религиозными корнями – необходимое условие сохранения единства страны.

Несмотря на то что в этой цитате В. В. Путин лишь даёт рекомендации интеллектуальному сообществу по формулированию национальной идеи, я всё же полагаю, что здесь отражено видение нашей властью фундамента современного Российского государства. К сожалению, все эти разговоры производят впечатление того, что власть старается механически совместить различные людские сообщества, что это поиск «среднего арифметического», некоего остатка после вычета самобытных черт каждого из народов или граждан России. Но это неверный подход: идея должна быть выше всех участников общества, и оформляться эта идея должна из опыта русского народа, который сформировал нашу страну. Она должна представлять собой продолжение русской государствообразующей идеи прошлых веков, но выраженной более сложными терминами третьего тысячелетия. Мы должны осознать, сформулировать и развить ту идею, которая много веков обеспечивала единство нашей страны к благополучию всех входящих в неё народов. Наша нынешняя политкорректность по отношению к другим этносам и конфессиям – это убийство России, это точно тот же западный мультикультурализм, который, как мы твёрдо знаем, обречён на провал.

Последнее, на что обращу внимание читателя касательно идеологической политики российской власти: процитированные выше «пожелания» президента к будущей национальной идее имеют весьма специфичный характер. «Патриотическое сознание», «гражданская ответственность», «уважение к закону» – это понятия, отражающие образ мысли представителя силовых структур, но они совсем не обязательно должны получать своё воплощение в независимых теоретических концепциях.

Упоминаемый в заключительной части Валдайской речи президента Евразийский Союз – это, пожалуй, один из самых неудачных проектов российской власти по воссоединению стран бывшего СССР. Подробно на нём останавливаться не стоит, только отмечу, что этот союз точно так же безыдеен, бездуховен и бессмыслен, что это точно такой же международный мультикультурализм, правда, на основе экономической составляющей, а не патриотическо-гражданственной, как внутри страны. Да и процесс международной интеграции с заключением союза, с пафосом провозглашающего себя одним из очагов человеческой цивилизации, претендующим на объединение значительной части Евразии с Россией во главе, должен вырастать изнутри государства как его естественное продолжение. Но создание Евразийского союза было провозглашено на два года раньше, чем описываемая в данной заметке попытка запустить процесс самоидентификации России. Вряд ли процесс международной интеграции удастся запустить раньше, чем Россия найдёт саму себя. Всему своё время.

* * *

Неслучайно некоторые российские интеллектуалы обратили внимание на то, что президент в выступлении на Валдайском форуме в 2013 году поставил ребром вопросы о поиске национальной идентичности и формулировании национальной идеи. Причём очевидно было, что вопрос для всей страны поставил именно президент, именно он определил последующий интеллектуальный поиск и последующее видение нашем обществом вопроса самоидентификации. Публицисты при этом, с некоторым даже торжеством, высказывали мысль о том, что В. В. Путин выразил мнение большинства русского народа, констатируя при этом неготовность элиты общества к такому разговору. На самом деле, в данном мнении есть значительная доля истины, но мне видится эта ситуация в негативном аспекте: я полагаю, что именно в этой речи ярко проявился существенный порок построения российского общества.

Долгие годы мы неверно понимали и продолжаем неверно понимать, что такое элита. Мы постоянно противопоставляем элиту народу и гордимся тем, что наш президент выражает мнение простых людей и отстаивает их интересы перед общественной и политической верхушкой. Всё это катастрофически неверно. Человеческое общество строится по иерархическому принципу: элита берётся не из воздуха – она представляет собой вершину общества, его «сливки», собрание лучших представителей народа. Глава государства должен не противопоставлять себя элите, а быть её частью и её возглавлять, он должен быть первым из аристократов, а не первым из народа, так как аристократия – это и есть первые из народа. Если элита общества не является его органической частью, если она паразитирует на нём, то такую «элиту» нужно менять, нужно вести целенаправленную деятельность по формированию новой аристократии, органично связанной с народом. Именно этим и должен заниматься глава государства.

Однако модель построения современного российского общества, во всяком случае, как она оформлена в общественном сознании, абсурдна: президент возглавляет народ, одновременно президент контролирует элиту, а народ и элита противопоставлены друг другу. Вместо органичного общества, которое можно схематично изобразить в форме расширяющегося книзу треугольника «глава государства – элита – народ», мы имеем общество перманентного конфликта, где в сознании людей противопоставлены друг другу два социальных слоя. Это тяжёлое наследие позднесоветских времён и 1990‑х годов, которое мы тоже ошибочно стали воспринимать как норму. Именно эта противоестественная и псевдодемократическая социальная модель стала одной из причин нынешнего системного кризиса российского государства.

Сегодня президент делает вид, что общается напрямую с народом и выражает его интересы, и именно исходя из своего понимания народных интересов он формирует повестку дня, ставит цели и задачи развития государства. При этом элита вынужденно подчиняется, подстраивается под заданную проблематику, так как все окружающие, в том числе и сами представители элиты, убеждены в том, что В. В. Путин выражает волю «молчаливого большинства». В эту точку зрения поверить тем более легко, что результаты социологических опросов и президентских выборов её вроде бы подтверждают. Однако всё это не более чем иллюзия. Кажется, мы заигрались в демократию. Простой народ понятия не имеет, чего он хочет, у него есть лишь смутные ощущения, подсознательные стремления и ничего больше. Большинство называется «молчаливым» не потому, что ему не дают слова, но потому, что на формулирование собственной позиции у него не хватает образования, широты кругозора, времени да и желания. А если у конкретного человека всё вышеперечисленное есть, и он способен своё мнение выразить, то такой человек как раз и переходит из категории «народа» в категорию «элиты». По крайней мере, должен переходить в здоровом обществе.

В итоге, в России нет самобытной элиты, вырастающей из народа, есть только загипнотизированное и перепуганное сообщество людей, которое не имеет своего мнения, а лишь пытается выполнять поступающие сверху указания. Народ, в свою очередь, вообще не понимает, что происходит, потому что некому ему это разъяснить, но уверен в том, что всё нормально и президент обо всём позаботится. Наш президент и его соратники убеждены в том, что правильно понимают и выражают волю российского народа, но на самом деле занимаются политическими гаданиями, пытаются уловить сиюминутные тенденции и преломляют их в свете собственных представлений о должном пути развития государства. Наконец, наш государственный корабль несётся вперёд на всех парах, но при этом направляется не полноценным интеллектуальным поиском всего общества, а силой исторической инерции, набором предрассудков, невнятных образов и надежд, а также личным мнением нескольких федеральных чиновников.

Ключевым моментом построения западных государств является периодическая смена правящих политических сил, постоянная смена президентов и партий. Мы же поняли западную демократию иначе – как стабильную власть большинства. Но такая модель ничего общего не имеет ни с русским менталитетом, ни с нашим исторически опытом. Верховная власть в России не должна выражать волю большинства или меньшинства – она призвана обеспечивать учёт мнения всех сторон, консолидацию усилий всего общества. Длительное пребывание главы государства у власти – это благо, но только в том случае, когда страна едина и понимает цели своего развития, если в обществе налажен диалог различных сил и совместная постановка целей, а глава государства достижение поставленных целей эффективно обеспечивает. В противном случае периодическое обновление власти представляет собой единственный способ обеспечения поступательного развития в интересах всей страны.

Однако вся эта противоестественная ситуация порождена в конечном счёте не ошибками В. В. Путина или его окружения, но является проблемой всего российского общества, отражающей наше недоверие друг другу и разобщённость. Менталитет чиновников «силового блока», которые никому не доверяют и предпочитают сами направлять жизнь страны, очень хорошо укладывается в траекторию мышления общества конфликта. Наше расколотое государство имеет то правительство, которое оно заслуживает. Впрочем, жаль, что никто из нас не проявляет осознанного желания изменить данную ситуацию, а лишь поддерживает статус-кво.

Что же касается процесса поиска национальной идеи, которому было посвящено выступление президента на Валдайском форуме, то власть должна создавать условия для выработки идеи, поощрять процесс интеллектуального поиска, формировать дееспособную верхушку общества, а не форсировать события, разговаривать с народом через голову элиты, формулировать рекомендации и ставить задачи, к выполнению которых общество ещё не готово. Формирование национальной идеи и самоидентификация страны – процесс длительный, иногда он требует смены поколений, и спешка здесь совершенно неуместна.