Мой разрыв с сектантами-трясунами

С ОТКРЫТЫМИ ГЛАЗАМИ

Утром меня будят гудки пароходов. Я смотрю в окно. Находка пробуждается навстречу трудовому дню. Откуда-то доносятся позывные Москвы…

Я тороплюсь на работу. В гараже автотранспортной конторы меня ждет видавший виды грузовик ГАЗ-51. На нем я доставляю на строительные площадки цемент и бетон. У ворот встречаюсь с Владимиром Лимаренко, Юрием Манохиным и Иваном Викуловым, мы шагаем к гаражу вместе. Это мои большие друзья. Я часто бываю у них в семьях, мы вместе отправляемся в кино, на стадион или спорим о прочитанных книгах. Это люди, которые не оставят в беде и всегда разделят с тобой радость. Собственно, весь коллектив у нас такой. Жизнерадостные, подчас озорные, товарищи по работе очень мало говорят о морали. Но их неустанный труд, честные сердца и высокие помыслы куда выше выхолощенных и лицемерных идеалов сектантских поборников «нравственности».

Иногда вечерами, когда я спешу во Дворец культуры или в библиотеку (собираюсь заочно учиться), я встречаю членов общины, бывших своих «братьев». Опустив голову, они по-прежнему бредут в молельный дом.

— Добрый вечер, Иван, — окликаю я своего давнишнего приятеля Мозгового. — Как живешь, дружище?

Иван не хочет и глаза поднять на «безбожника».

— Молимся, чтобы вырвал тебя господь из сатанинского плена и направил на путь истинный, — чуть слышно говорит он.

Не надо за меня молиться, Иван! Долго я искал этот истинный путь. Нет, он не в четырех стенах душного молельного дома. Безрадостные дни в слезах и мучениях, в вечном страхе перед выдуманной неграмотными людьми загробной жизнью — это совсем не тот путь, которым идет человек — созидатель всех благ на земле.

В одной из книг я прочитал замечательные слова: «Человек рожден для счастья, как птица для полета». Как это правильно! Впрочем, ты не знаешь этих слов, Иван, ведь ты не читаешь книг.

Жаль, может быть, книги помогли бы тебе открыть глаза. Ты бы узнал совершенно иной мир, преисполненный радостного труда, большой человеческой любви, познания великих тайн природы. Ведь члены общины, и ты в том числе, — советские люди, только с повязкой на глазах. Открыть глаза еще не поздно, Иван!

Хочется мне обратиться и к тебе, Михаил Пименов.

Я глубоко уважаю тебя, как мужественного защитника нашей Родины. В годы Великой Отечественной войны ты не раз ходил в тыл врага, выполнял важные боевые задания и заслуженно награжден правительственными наградами. Фашисты тяжело ранили тебя, но врачи вернули тебе жизнь.

Зачем же ты так безжалостно посвятил теперь ее слепому служению вере и не хочешь видеть, как прекрасна действительность, во имя которой ты проливал кровь?

А дети, Михаил? У тебя их шестеро, все они достойны радости и безмятежного счастья, которое дала страна всей советской детворе. Зачем же ты отнимаешь у них радость и заставляешь днем и ночью простаивать на коленях с молитвами на устах?

Меня мучает совесть, когда я думаю о юношах и девушках, которых сам вовлек в общину.

Где ты теперь, голубоглазая Лида Гулюк? Все так же внимаешь проповедям и ищешь в них утешения?

А вы где, Ваня Рыбак и Толя Киселев? По-прежнему поете псалмы, вроде:

Я мир сей оставил бы без сожаления,
В нем видел лишь ложь и мучения…

Или уже проснулись от тяжелого сна и весело трудитесь на новостройках Сибири или целинных землях Казахстана?

Мне стыдно, друзья. Пусть эти откровенные строки помогут мне хоть немного искупить свою прежнюю вину перед вами.

Не бойтесь навлечь на себя гнев фанатичных «братьев» и «сестер», преодолевайте ложный стыд перед религиозными родителями, сами рвите с трясунами и другим открывайте глаза. Ведь вы мне откровенно рассказывали о своей жизни в среде пятидесятников, и это дополнило мои собственные наблюдения, изложенные в этой брошюре. Не бойтесь же говорить об этом!

Я очень хочу видеть вас жизнерадостными, слышать ваш голос на рабочих и профсоюзных собраниях, встречаться с вами во Дворце культуры, на занятиях в спортивных секциях и в кружках художественной самодеятельности, в читальных залах библиотек.

Смело и решительно выбирайтесь из темницы!

Сентябрь 1958 года.

Информация об издании

Федор Николаевич Мячин

Мой разрыв с сектантами-трясунами