Изменение ума. Заметки о прошлом, настоящем и будущем русского государства

В последнее время, в свете всё более набирающего обороты национализма, мы совсем потеряли из виду то, что твёрдо знали с самого детства: быть русским – это не о национальности, не об этносе, быть русским – значит сознавать себя частью чего-то большего. «Русский» – это прилагательное именно потому, что перед нами не данность от рождения, а качество приобретаемое. «Россиянин» – это всё же о гражданстве, но «русский» – это об объединяющей идее, об определённых качествах личности, о том самом «духе», который всегда идёт вслед за прилагательным «русский». Идя сегодня по пути великорусского национализма, ведя разговоры о силе русской культуры и языка, мы размываем исторические и ценностные основы нашего государства, прямо способствуя его деградации и распаду. Не совсем понятно, почему этот национализм завладел сегодня нашими умами. Может быть, он пришёл в день нынешний из нашего трагического прошлого в силу исторической инерции, играющей сегодня такую важную роль в жизни нашей страны, но вероятнее он связан с порочной логикой демократического государственного строя. Мы пестуем великорусский национализм ввиду численного преобладания великорусского племени в нашей стране. В таком случае в этом ещё одно доказательство противоестественности демократии для нашей страны, во всяком случае, на федеральном уровне. Россия – это не результат подсчёта чьих-то предпочтений, а нечто большее, чем каждый из нас, но в чём каждый из нас находит себя.

В современной России хорошо заметен главный порок демократии как призрачной власти народа – популизм. Вероятно, это самое слабое место нынешнего российского политического режима, разъедающего власть, делающего её беспомощной и вторичной, если не по отношению к другим государствам, то по отношению к общественным стереотипам, предрассудкам и потребительству. Корни этого явления стоит искать в далёком уже 2000 году, в первом обращении президента к Федеральному Собранию, где впервые на официальном уровне были провозглашены цели и задачи федеральной политики:

Мы привыкли смотреть на Россию как на систему органов власти или как на хозяйственный организм. Но Россия – это прежде всего люди, которые считают её своим домом. Их благополучие и достойная жизнь – главная задача власти. Любой! 39

Нет, не так. Нужно очень точно понимать назначение и смысл каждого уровня власти в стране. Интересы людей – это забота органов местного самоуправления, в крайнем случае – региональной власти, но деятельность федеральной власти должна быть замкнута на само государство. Особенно важно такое понимание вопроса для президента, предметом работы которого должны быть не люди и их интересы, а само государство как целостная система и его интересы. Для верховной власти принципы системности, целостности общества должны быть выше интересов отдельных людей. Не каждое улучшение жизни человека полезно с точки зрения долгосрочной перспективы развития страны. Это не создание политического Левиафана – дело в популизме. Не нужно заблуждаться: из Кремля интересы и нужды людей не видны, это совершенно не тот масштаб. Глава государства работает не с простыми людьми, а с органами государственной власти, социальными группами и целыми социальными слоями. Кажущаяся близость президента к народу – многочисленные приёмы в Кремле, поездки по стране и «прямые линии» – это повышение рейтингов, а не серьёзная государственная деятельность. Если более 70 % населения страны полагает, что вопросы, затронутые президентом в послании Федеральному Собранию, важны лично для них40, значит президент говорил катастрофически не то и не о том. Президент должен выступать не столько перед телезрителями, сколько перед парламентом. Опуская государственную мысль до уровня среднего избирателя, мы её примитивизируем. Сегодня власть путается в мелочах, подсчитывая доли процентов экономических и социальных показателей, рассуждая о рекультивации свалок в черте городов (послание президента Федеральному Собранию 2019 года), размере выплат одиноким родителям и закупке школьных автобусов (послание 2021 года). За такими частностями полностью теряется из виду целостная картина развития общества. Кроме того, слова о том, что принятие того или иного важного государственного решения зависит от того, «чего ожидают люди», есть в корне неверная постановка вопроса. Очень часто при решении стратегических задач стоит задать вопрос иначе: чего хочет власть? Не нужно боятся такой формулировки, если власть органична и связана тысячами нитей своей внутренней структуры с народом. Вряд ли и сам народ хочет, чтобы правительство бегало вокруг него с постоянным стремлением ему угодить; чаще люди хотят видеть, что у власти есть понимание того, куда нашей стране нужно двигаться и как строить свою судьбу. Власть – это не о том, чтобы угадывать чьи-то ожидания, но это сила, направляющая жизнь всего общества. Нам нужно, наконец, выбросить из головы псевдорелигиозную мысль о том, что государственная деятельность – это служение. Государственная деятельность – это, в первую очередь, деятельность, это осознанная и активная работа целеустремлённых людей по преображению мира. Только при таком понимании своей сущности власть может стать по-настоящему сильной и действительно служить людям.

Наконец, забивая последний гвоздь в крышку гроба российской демократии, стоит обратить внимание на ещё один порок «власти народа» – ориентации государства на мнение и интересы большинства населения. Мы ныне буквально порабощены мыслью о том, что главное – это большинство населения, что его мнение и интересы имеют значение, а мнение меньшинства должно хоть и учитываться, но быть второстепенным. На самом деле, всё обстоит с точностью до наоборот. Наша порочная Конституция опять играет с нами злую шутку. Основную роль в жизни страны играет не большинство населения, а именно меньшинство – активная часть общества, выделяющаяся из среднестатистической массы. Именно такие люди, организуясь в группы или поодиночке, направляют жизнь страны и активно преобразуют этот мир. Они – это элита общества, или, по крайней мере, основа для её создания. Это люди, в которых живёт стремление развиваться, самосовершенствоваться, самостоятельно формулировать собственные ценности и претворять их в жизнь. Это люди, склонные к индивидуализму, глубоко обусловленному их природой, который всегда противостоит коллективизму тех, кто хочет, чтобы всё осталось как прежде. Если 76 % населения страны хочет сохранить СССР, а 21 % – нет, но при этом ненавидящая режим пятая часть населения живёт в столице, искренне хочет перемен и готова эти перемены претворять в жизнь, то мнение трёх четвертей населения уже не имеет значения. Если большинство населения западных стран выступает против либеральных ценностей, против гей-парадов и сексуального воспитания в детских садах, но либеральное меньшинство лучше организовано и лучше понимает, чего оно хочет, то Запад будут либеральным. Если большинство украинского населения хочет интеграции с Россией, но при этом не может или не хочет для этого ничего предпринять, а немногочисленные западно-украинские бандеровцы имеют очень чёткое представление о должном будущем, то нацистский характер страны не должен никого удивлять. И во всём этом есть огромная историческая и социальная справедливость, хоть её и трудно понять в русле демократической логики. Это не значит, что большинство населения государства есть лишь ни на что не годный «плодородный гумус», но ведь и воздух состоит на 78 % из азота, а дышим мы всё же не им. Важно не количество – важно качество. Ориентация власти на большинство населения – залог застоя в развитии страны и крест на её будущем. Основа существования как отдельного человека, так и государства – это не порядок и стабильность, а развитие. Власть, заинтересованная в прогрессе и укреплении своей страны, должна думать не о том, как выразить интересы большинства населения страны, но о том, как сплотить активное меньшинство, чтобы оно не уехало из страны в поисках лучшей жизни. Большинство же никуда не уедет, оно в любом случае подчинится. Государство – это правление меньшинства с учётом мнения большинства.

Другой аспект этой проблемы состоит в том, что в мире сегодня нет сильных альтернативных концепций, помимо западно-либеральной, способных наполнить жизнь деятельного и целеустремлённого человека смыслом. Человечеству, по большому счёту, нечего противопоставить капитализму, либерализму и демократии. Активная часть украинского населения, вероятно, и не против была бы сотрудничества с Россией или даже интеграции в неё, но она не видит для себя будущего с нашей страной. Нынешнее российское государство всё более становится государством пенсионеров и иждивенцев, где разговоры о повышении размера пенсий и социальных выплатах постепенно вытесняют стремление к созданию «социальных лифтов» и проведению глубоких реформ. Россия сегодня всё более живёт прошлым, где человек подчинялся государству, а индивидуальность – коллективу. Запад выглядит более желанным не только путём создания целостной концепции «рая на земле», но и тем, что эта концепция привлекает именно активных людей со всего света. Нельзя сказать, что наша власть не пытается сформулировать альтернативу Западу и не старается привлечь молодых и амбициозных людей, но она делает это исходя из неправильных предпосылок, что обессмысливает всю конструкцию. Главный критерий для нас состоит даже не в том, могут ли найти активные и целеустремлённые россияне себе место в своей стране, а в том, готов ли кто-то из амбициозных людей приехать к нам из других стран. «Самый низкий в Европе налог на доходы» или что-то подобное – это не то, что может действительно привлечь, и, очевидно, сегодня мы стоим на неверном пути. Нам нужно лучше осмыслить место России на этой планете и яснее понять стоящие перед нами задачи.

Впрочем, из этих рассуждений о роли активного меньшинства населения страны в определении характера государства можно сделать неожиданный, но оптимистичный для нынешнего дня вывод: для того, чтобы страна имела своё лицо и проводила осмысленную политику, не требуется тотальной пропаганды и глубинных социальных преобразований, достаточно лишь того, чтобы активное, консолидированное и по-настоящему самобытное меньшинство понимало, чего оно хочет, и проводило свою политику в интересах всего общества.

В завершение этой темы, возвращаясь к российскому политическому пространству и его смыслу, нужно заключить, что русскому народу не нужна свобода самовыражения как таковая, ему нужна системообразующая сила, которая превратила бы историческое бытие народа в натянутую струну, наполнила смыслом существования как всё общественное пространство, так и жизнь каждого отдельного человека. Демократия и всеобщее избирательно право, которые выражают лишь «среднюю температуру по больнице», не смогут помочь в осмысленном движении вперёд целой страны, они не способны сформулировать высокую идею и эффективно направить общество к её претворению в жизнь. Народное самоуправление, вероятно, имеет смысл только на самом нижнем уровне – местном, земском. Однако выполнение общенациональных задач развития способна обеспечить только строго упорядоченная, иерархически устроенная вертикаль власти. Пожалуй, ближе всего к такой идее приближается хорошо знакомая нам из отечественной истории модель абсолютной монархии с мощным унитарным ядром прочной государственности.