Коллективная вина. Как жили немцы после войны?

* * *

Если мы умрем здесь, станут говорить, что они могли бы спастись. Будут судачить, мол, будь они живы и знай, какая участи их ждет, они бы поступили иначе. Будут обвинять в том, что мы были пассивны, глупы и не хотели признавать реальность. Те, кому важна жизнь любой ценой, забывают, что добровольная нищета – не единственный выход. Юлия бы никогда так не сказала.

Можно ошибочно предполагать, что весь вопрос в деньгах, но это не так. Из соображений безопасности мы забываем о таких вещах, как спокойствие, дружелюбие и востребованность. Все это сложно обеспечить за рубежом. Меня пугает ситуация, что в действительности мы навязываем себя там, где мы совсем не нужны, что мы, поддавшись паническим настроениям, которые в конечном счете никого не обязывают, очень быстро сами себя обречем на произвол судьбы, что мы будем жалкими и презираемыми эмигрантами, а потом нас будут постоянно обсуждать люди, от решения которых то и дело будет зависеть наша судьба. Чтобы это выдержать, нужен совсем другой набор качеств, чем у меня.