Андрей Капица. Колумб XX века

Эти государства не принимают участия в международном проекте по исследованию верхней мантии Земли. Поэтому нам предстояло на месте установить связи с геологическими организациями, работающими в этих странах, и попытаться, получив визы, пересечь их, обследовав рифтовую долину в районе озера Киву, долины реки Рузизи и северной части озера Танганьика.

Руанда почти мгновенно ответила согласием, а Бурунди тянула с ответом. Мы подробно заполнили анкеты на трех страницах. Резидент Организации Объединенных Наций в Восточной Африке ходатайствовал за нас. Наш консул дважды посещал посольство Бурунди в Кампале… Наконец на наших паспортах стоят фиолетовые штампы, разрешающие нам въезд в эти страны. Но нет разрешения… для наших шоферов и рабочих. Решаемся ехать без них, поскольку половина из нас имеют международные водительские права и к самообслуживанию в полевой жизни все давно уже привыкли».

Неожиданно в африканской глуши Андрею Петровичу чудятся призраки родины:

«Этот вечер на берегу ласкового озера Киву мне запомнится надолго. Ночное купание в „парной“ воде. Тишина, полный покой. Если направить в озеро луч фонарика, можно разглядеть огромную рыбину, которая сонно проплывает в глубине. Краснов поймал краба, невесть каким образом попавшего в это горное озеро. Краснов и Поляков были увлечены идеей поймать хоть одну рыбину. До полуночи мастерили жерлицы и забрасывали их, используя бедного краба как приманку. Но, увы, безрезультатно. Сидя на берегу озера, я все пытался сообразить, почему здесь так спокойно. И вдруг понял… Вот эта поляна, окруженная мелкими деревцами, похожими на березки, кустарник, трава, ленивая сонная волна, тихо лижущая прибрежные камни, — все это страшно напоминало наше Подмосковье. Не было сногсшибательной экзотики: акаций, саванн, рева льва, даже цикады не звенели, и я вдруг почувствовал себя дома, где-то на берегу Можайского моря в тихий летний вечер. Просто было очень хорошо и ничто не напоминало о том, что мы затеряны где-то в центре Африки»[227].

В середине июля 1969 года геологи завершили исследования в маленькой Руанде и прибыли в Бужумбуру — столицу столь же небольшой Республики Бурунди.

«В нашем посольстве экспедицию Академии наук ждут уже целую неделю, рассчитывая, что мы прилетим самолетом. Как всякую „приличную“ экспедицию, нас устраивают в гостиницу. Обед уже кончился — до ужина далеко. Мы заказываем по четыре бутерброда и бутылке пива. Когда мы помылись, переоделись и спустились вниз, то с ужасом увидели огромную гору бутербродов на столе. Оказалось, что здесь понятие бутерброд включает четыре двойных бутерброда — на столе горой высились две сотни кусков хлеба с маслом, сыром и мясом. Мы немножко смущенно принялись за них, и должен сказать, что не посрамили себя. А советника нашего посольства окончательно убедили в серьезности нашей экспедиции…

В воскресенье мы обследовали берег озера Танганьика к югу на 80 километров. Танганьика похожа на наш Байкал как по происхождению, так и по внешнему виду. Горы со склонами, круто падающими прямо в воду. Глубина озера около полутора километров. Как глубина Танганьики, так и глубина Байкала связаны с тектоническими разломами — рифтами, образовавшими эти провалы. Темно-синяя вода и высокие волны, разбивающиеся о красивые песчаные пляжи, узкой каемкой опоясывающие его берега, — все это создает очень величественную картину»[228].

На этом месте повествование в дневнике обрывается.