Грифон

"Грифон!" - собрался с мыслями Суфран. - "Его уже везут в город!"

Мальчик заозирался по сторонам. Далеко не он один был обрадован вестью о прибытии дивного зверя: весь базар словно сошёл с ума. Люди сплошным потоком хлынули в сторону городских ворот, желая встретить главного ловчего султана и самыми первыми увидеть клетку с грифоном. Суфран с трудом влился в толпу, которая понесла его прочь с базарной площади. Кто-то топтался мальчику по ногам, другие люди то и дело задевали его локтями или тяжёлыми тюками, которые зачем-то несли с собой. Дышать здесь было нелегко.

Когда звук рожков приблизился настолько, что Суфран перестал слышать что-то, кроме него, толпа остановилась. Судя по всему, ловчий во главе отряда уже въехал в городские ворота вместе с грифоном, а жители Иль-Атам стали рукоплескать главному охотнику. Вот только Суфран ничего из этого не мог разглядеть, поскольку люди вокруг так плотно окружили его, что за их высокими тюрбанами, платками и головами ничего не было видно, сколько бы мальчик ни подпрыгивал и ни пытался протиснуться в первые ряды - его не пускали.

Что-то торжественно и громко говорил ловчий султана, изредка слышался звон цепей и клёкот рассерженного грифона, которого удерживали люди охотника. Суфран едва мог различить хоть слово, когда буквально все вокруг восторженно кричали, переговаривались, либо хлопали.

Мальчик гневно тряхнул головой. Вот будь с ним сейчас отец, можно было бы попроситься к нему на плечи хоть на минутку, чтобы всё хорошенько разглядеть. Но Суфран был один, его и грифона разделяло целое море людей, а рассчитывать можно было лишь на свои силы.

Толпа вновь всколыхнулась, пошла рябью, как песчаная гладь от дуновения ветра, и люди двинулись за процессией ловчего в сторону базарной площади. Суфрана сжали с обеих сторон и понесли вперёд, словно он ничего не весил. Из переговоров соседей мальчик успел понять лишь, что грифона вели на дворцовую площадь, где зверя собирались представить какой-то почётной делегации послов.

Базар процессия миновала быстро. Суфран лишь успел учуять запах прогорклого масла и заметить давленые фрукты под ногами, как над головой у мальчика уже проплыли стены домов жилого квартала, а после и низкие своды арок, ведущих на дворцовую площадь. Толпа, кажется, стала только плотнее, хотя свободного места здесь, в самом сердце города, по идее, было более чем достаточно, но людей было ещё больше.

На одном из балконов голубого дворца султана показалась группа людей, однако рассмотреть их лица с такого расстояния было невозможно. Где-то на отдалении вновь раздался низкий громогласный голос главного ловчего, и Суфран двинулся в эту сторону. Как настырная ящерица, он без устали протискивался сквозь толпу шаг за шагом, тесня людей, проползая между ног зрителей. Недовольные горожане фыркали, бранились, грозили оттаскать юнца за уши, но Суфран терпел все тычки и оскорбления, продолжая путь.

Когда голос ловчего раздался совсем близко, мальчик остановился передохнуть и перевести дух. Теперь слова охотника явственно можно было различить, а крик пленённого грифона совершенно отчётливо перемежался со звоном железных цепей.

- ...Одним ударом лапы он смог тогда уложить двоих моих лучших охотников! Одному грифон рассёк голову, легко вспоров длинными когтями кожу, а другому пробил руку. Эти тяжёлые раны до сих пор не затянулись...

Грянул гром рукоплесканий. Толпа горела желанием отблагодарить храбрых охотников, которые рисковали собой, пытаясь пленить редкого зверя. Суфран, как ни вытягивал шею, всё не мог увидеть отряд ловчего. Впереди толкались зрители, но протиснуться мимо них можно было и не пытаться. Эти люди так легко не отдали бы свои места, ведь оттуда открывался самый лучший вид на процессию.

Суфран огляделся по сторонам. Невдалеке от него над толпой высился обелиск из песчаника с резными барельефами, к которому была приставлена лестница, видимо, для проведения каких-то работ. Мальчик целеустремлённо стал пробираться в выбранном направлении и, едва оказавшись рядом, без страха вспорхнул по ступенькам. Всего несколько секунд, и вот он уже возвышался над пёстрой толпой. Неподалёку от обелиска на небольшом свободном пятачке виднелся отряд ловчего. Во главе процессии с гордым видом стоял охотник султана, рассказывавший о поимке грифона. Сразу за ним толпа помощников с явным трудом удерживала свирепого зверя. Широко расставив лапы и хлеща по бокам хвостом, крылатый лев с головой орла надеялся вырваться, отчаянно щёлкая клювом и клекоча. Тяжёлый железный ошейник крепко охватывал его мощную шею, покрытую белыми перьями, а люди ловчего тянули массивные цепи в разные стороны, не позволяя грифону дёргаться.

Суфран замер в восхищении. Сколько внутренней силы было в каждом движении зверя - мальчик мог лишь восторгаться. Если бы не оковы, то грифон непременно давно раскидал бы своих пленителей и вырвался, но ошейник сдавливал горло крылатого льва, подавляя бунтарский дух. Ну а сомневаться в крепости работы отца Суфрану не приходилось.

- Я горд, что мне досталась честь изловить этого умного заморского зверя! - продолжал свою речь ловчий, постоянно поглядывая в сторону балкона голубого дворца, откуда за ним наблюдали знатные гости султана. - Пусть люди Иль-Атам будут свидетелями тому, как могуч грифон, как он величественен и красив!..

После этих слов толпа в который раз зашлась радостным свистом, криками благодарности и рукоплесканиями. Суфран тоже, оторвав пальцы от перекладин лестницы, решил похлопать героям дня. Вот только, едва он отвлёкся, как неустойчивая хлипкая лестница вдруг пошатнулась, заходила ходуном на месте и в одно мгновение стала заваливаться на бок, утягивая за собой и коротко взвизгнувшего мальчика.

Никто не успел расступиться, да и не смог бы - людей вокруг было там много, что зерну некуда было упасть. Суфран верхом на лестнице рухнул прямо на головы собравшихся, взметнув облако пыли. Десятки недовольных зрителей сразу заголосили во всю мощь лёгких. Лестница ударила по спине одну тучную женщину, державшую в руках тяжёлую корзину. Во все стороны полетели спелые смоквы, а сама горожанка с оханьем упала на бок, потянув за собой и соседей.

Следом за ними в пылу общей неразберихи кто-то из жителей случайно толкнул бочку, оказавшуюся неподалёку. Сидевшая на ней верхом девица едва успела спрыгнуть вниз, как дребезжащая конструкция, набирая обороты, покатилась вперёд, прорвавшись сквозь все ряды зрителей. Едва бочка с грохотом выскочила прямо перед процессией, разбившись в шаге от грифона, как и без того испуганный зверь взбесился ещё больше.

Натянулись металлические цепи. Крылатый лев закричал, протяжно и громко, распахнул гигантские крылья, обдав людей ветром, а после дёрнулся изо всех сил назад, утаскивая за собой охотников, не сумевших удержать его.

- Хватай крепче! - завопил ловчий султана. - Иначе никому несдобровать!

- Вырывается, зар-раза! - сквозь зубы процедил один из загонщиков, всем весом наваливаясь на цепи.

Люди вокруг закричали на все голоса, заволновались, отбегая дальше от дикого разъярённого зверя. Суфран едва успел подняться на ноги, как его смели и вновь уронили на жёсткую землю.

Грифон со всей силы взмахнул крыльями, потом ещё раз и ещё, поднимая пыль. Дёрнул головой и шеей так, что часть охотников повалилась ниц. А после неожиданно оттолкнулся от земли мощными нижними лапами, на миг зависнув в воздухе.

И в ту же секунду раздался треск. Широкий железный ошейник разломился на две части и упал вниз вместе с цепями, даря грифону долгожданную свободу.

***

Башаз был уверен в абсолютной прочности ошейника, ведь прежде, чем надевать на грифона железный обруч, он сам не раз проверил его. Работа кузнеца показалась ему более чем приемлемой, и он со спокойным сердцем позволил заключить зверя в оковы.

Знал бы он раньше, что сделанный наспех и, видимо, с кое-какими огрехами ошейник не выдержит подобного усилия, то никогда бы в жизни не подверг жителей города опасности. Идея с освобождением грифона из клетки изначально казалась ему скверной, но противиться воле визиря решился бы только дурак. Однако теперь сожалеть было поздно: разъярённый зверь вырвался на свободу, и со всех сторон его окружали беззащитные люди, которые ничего не могли противопоставить острым когтям и клюву.

- В стороны! В стороны! Прочь! Уходите! - размахивая руками, кричал Башаз. - Зарха, Фарис, несите сети!.. Да быстрее же!

Двое загонщиков бросились к гружёным верблюдам, замыкавшим процессию, но двугорбые великаны, едва услышав победный крик грифона, развернулись и бросились куда глаза глядят. За ними было не угнаться.

Толпа, не разбирая дороги, устремилась прочь. Кто-то бежал к аркам, надеясь убраться с площади, другие же в какой-то слепой надежде торопились в сторону дворца, уверенные, что их туда пустят и позволят укрыться от гнева зверя. Но стража лишь ощетинилась оружием.

- Глупцы! - взвыл Башаз, наблюдая, как толпа без разбора металась по площади. Выход оказался закупорен горожанами, как плотной пробкой, - никто не мог выйти, надеясь быстрее соседей протолкнуться вперёд и из-за этого и создавая страшную давку.

Люди падали на землю, и их топтали, как мусор. Выли дети, плакали испуганные женщины.

- Все ко мне! - приказал своим помощникам Башаз, обнажая саблю. В тот миг для него не было ничего важнее, чем усмирить нрав крылатого льва и защитить людей, которые невольно оказались заперты на одной площади с опасным хищником.

Ловчий без страха встал напротив грифона, который по-прежнему мотал головой, пытаясь прийти в себя. Зверь расставил лапы, впиваясь когтями в землю. Его угрожающая фигура нависла над охотниками, но никто из них даже не дрогнул, хотя ещё свежи были раны, нанесённые грифоном во время его первой поимки.

- Фарис, зайди с тыла! Вы двое, хватайте левое крыло! Маникрей, найди верёвки немедленно! - без устали командовал Башаз, не спуская взгляд с грифона. - Если выбора не будет - убейте!

Зверь тяжело и напряжённо дышал, не двигаясь с места. Его большие желтоватые глаза остановились на фигуре Башаза, и ловчий был готов поклясться, что разглядел в них если не бессилие, то какую-то явную усталость. Такая бывает во взоре у зверей, которые боролись слишком долго.

"Я ведь не желаю тебе зла", - мысленно обратился к грифону Башаз, будто тот мог его услышать. - "Я лишь выполняю приказ. И хочу защитить людей от твоего гнева. Мне не нужна твоя смерть".

Крылатый лев моргнул.

Один из молодых загонщиков, Захра, стоявший по левую руку от ловчего, сделал аккуратный шаг вперёд, надеясь, что грифон ничего не заметит. Но зверь неуловимым хищным движением развернул голову в сторону охотника, нацелив на него клюв.

- Берегись! - закричал Башаз и, не успев ничего толком обдумать, бросился в сторону загонщика.

Крылатый лев закричал пронзительно и громко, а после поднялся на дыбы, размахивая крыльями и поднимая клубы песчаной пыли.