Трусиха

– И внучка есть, – впервые улыбнулась девушка.

– А как фамилия твоя, можно узнать? – смотрю я на Вовку, который то и дело вытирает лицо.

– Сейчас у меня другая фамилия. Замуж я вышла. А была Стрелкова… Стрелкова Светлана.

– Стрелкова? – смотрю я на Вовку. – Это не те, что на Фрунзе жили?

– Да, – соглашается девушка, – мама умерла пять лет назад, теперь мы там с мужем и дочкой…

– Вот это новость! – ошеломлён я. – Не зря, значит, мы приехали.

– Ну ты чего как язык откусил? – толкаю я друга. – Не рад, что ли, таким новостям?

– Да я… Как так? Я… не могу, – начал мычать Вовка.

– Ладно, пойду. Дочка одна дома. Заходите в гости, если что. Знаете куда.

– Спасибо, – улыбаюсь я. – А не подскажешь, где здесь бабушка твоя похоронена?

– Бабушка? – удивилась девушка. – Здесь, недалеко. Пойдёмте покажу.

Мы шли за девушкой, а я всё на Вовку смотрел, ждал, когда на его лице станут проявляться эмоции. Ну, понятно, такое трудно осознать, когда через двадцать лет узнаешь, что у тебя есть дочка. Теперь Вовке в себя надо прийти…

– Вот её могилка, – остановилась девушка. – Пойду я. Приходите.

– Спасибо. Может, и зайдём. Зайдём? – толкаю я Вовку.

Друг молчал. Светлана улыбнулась нам и, достав телефон, пошла в сторону выхода. Вовка наблюдал за девушкой и вроде как прислушивался, о чём она говорит по телефону.

– Ну ты чё? – радостно бью я по его плечу. – Ты чего, не рад, что ли?

– Да я пока не понял ничего, – переводит Вовка взгляд с девушки на меня. – Я смотрю, и за маминой могилкой ухаживают.

– Конечно, ухаживают, раз внучка у неё есть. Да ты чего хмурый такой? Прыгать надо от радости, что не один ты на земле. А ты говоришь – тюрьма. Да твоя жизнь только начинается.

– Значит, нашли, – будто не слыша меня шепчет Вовка.

– Кого нашли? – не понял я. – Чего наш…

Сильнейший удар по голове сбил меня с ног… Я попытался встать, но получил ещё один удар чем-то тяжёлым. Из моих глаз посыпались искры, и я провалился в вязкую темноту.

Я открыл глаза. Рядом сидела Светлана, придерживая мою голову.

– Живы? – спрашивает испуганная девушка.

– Да вроде, – превозмогая боль, пытаюсь я встать на ноги.

– Лежите-лежите. Сейчас муж приедет.

– А что это было? Кто меня?

– Ваш друг.

– Вовка, что ли? Мой друг мне по голове? Ничего не понимаю… А за что?

– Да не Вовка это. Брат это его. Мой отец здесь похоронен. А это был Степан, его брат-близнец.

– Нет, Света. Брат-близнец здесь похоронен. Ты просто много чего не знаешь. А это был твой отец, мой друг Вовка Петров.

– Да всё я знаю. У меня муж в полиции работает. Он много мне чего рассказал. Моего отца идентифицировали, прежде чем хоронить. Да вон Сергей идёт… Он вам всё расскажет.

Развязка

– Ну что, живой? – наклонился надо мной старший лейтенант полиции. – А ведь мог и убить.

– А где он? – снова пытаюсь я встать.

– Уехал, – достаёт старлей бинты из сумки.

– Как уехал? На чём? – ощупываю я свои карманы. – Ключей от машины нет. На моей машине, что ли? А куда?

– Да ты не переживай, – перевязывает Сергей мою голову, – далеко не уедет. Здесь одна дорога.

– Он же ко мне едет. Там жена одна, – ищу я телефон. – Её предупредить надо. Вот гад, и телефон мой забрал.

– Товарищ старший лейтенант, – подбегает к нам сержант, – взяли его. В сорока километрах отсюда взяли. Кусается, гад. В двух местах руку прокусил у нашего. Его, говорят, сразу в район…

– Ну вот, – улыбается мне Сергей, – а ты переживал. От нас не убежишь. Ну-ка попробуй встать, сможешь? Ну вот и хорошо. Пойдём потихоньку до машины. Полежишь у нас немного, в себя придёшь, пока автомобиль твой подгонят. Да и бумаги надо будет подписать кое-какие. А то и в больничку можно…

– Не надо в больницу, – иду я, пошатываясь.

– Жене позвони, скажи, что задерживаешься до завтра. Номер-то помнишь?

– Помню.

– Значит, сотрясения нет. Света, дай ему телефон.

Я позвонил жене и сказал, что встретил хорошего знакомого, и до завтра придётся у него погостить.

Вечером мы сидели за столом у Светланы, наслаждаясь ароматным чаем. Напротив меня сидел Сергей, по-домашнему, в халате и тапочках с пампушками. Он совсем не был похож на того старшего лейтенанта, которого я встретил на кладбище.

– Мы ведь давно его пасли, – открывает Сергей баночку вишнёвого варенья. – Только вроде приблизимся и обложим его, а он ускользает. Хитрый гад, как угорь скользкий.

– А Вовка отчего умер? – спрашиваю я, косясь на Светлану.

– Отравил он его. При вскрытии яд в нём обнаружили. Вовка ведь удачливым вором был, если можно так выразиться. Насобирал золотишка он достаточно, и у матери на могиле припрятал. А как привёз брата своего к себе, выпили они, он всё тому и рассказал. А брат тот ещё фрукт оказался. Видит, что богатством огромным запахло, ну и кончил Вовку. А где могила-то находится, не знает. Оставил её на потом, до лучших времён. Это хорошо, что мы письмо матери в Вовкиных брюках нашли, а то бы ищи-свищи, кто его мог…

– Значит, вы Вовкины богатства нашли?

– Конечно, нашли, – улыбается Сергей.

– А как вы узнали про золото?

– Так Вовка Светиной матери намекал. Место даже показал, где спрятал. Говорил, уедем и жизнь новую начнем. Но… не суждено.

– Так вот зачем он сюда приехал? – вздохнул я. – И наша с ним встреча совсем не случайной была?

– Нет, конечно. Всё у него продумано. Могилу его матери ты должен был отыскать. Он ведь не пойдёт в деревню спрашивать. Он жителей деревни как огня боялся. А ты чего улыбаешься? – смотрит на меня Сергей.

– Да думаю. Это же надо, как жизнь закрутила… Никакого кино не надо.

– Да уж, – подливает мне Сергей ароматной заварки. – Тут и без кино голова кругом.

– И как мне теперь всё это жене объяснить? И про Вовку, и про перевязанную голову. Она же в обморок упадёт.

– Да как всё есть, так и расскажи…

– Вот теперь всё, – улыбнулся мне Егор. – Конец истории. Хоть и неприятная, но правда. Мы с женой несколько дней под впечатлением ходили. Не верила она. Говорит, специально меня разыгрываете. А когда поверила, свёрток всё ходила проверяла. Проснётся ночью и идёт проверяет, на месте ли.

– Обалдеть, такое пережить… Ну так вы дачу-то купили?

– Так с неё и иду. Продуктов сейчас куплю и назад. Мы ведь теперь с супругой летом там живём.