По совету Зельевара

Вернувшись домой, Гермиона в ожидании Рона мирно испекла шарлотку. Просто так, полакомиться. Испекла одну порцию, чтобы не слушать критические замечания, что «у мамы лучше». Поначалу Гермиона искренне старалась. Даже, задушив гордость, взяла у Молли рецепт. Ей это стоило дорого — она же привыкла во всём быть лучшей! Рон не оценил. Пробормотал с набитым ртом, что, видимо, дело в тяжёлой руке. Как всегда, ляпнул не подумав. С того случая на двоих готовила Гермиона редко, благо совершенно разный распорядок дня позволял. Из-за смен в Аврорате и постоянных вызовов Рон вёл рваный образ жизни. Сейчас тут, через час — где-то ещё.

Их совместная жизнь рассыпалась на глазах. Рассыпалась, а никто не видел. Словно Хогвартс, предстающий магглам руинами, их отношения всем казались романтичной историей любви двух лучших друзей, на деле едва ли таковой являясь. Гермиона знала, что видит руины одна. С упорством, свойственным её характеру, с напором она хотела как-то изменить ситуацию, растормошить болото обыденности, в котором они вдвоём погрязли… Но Рона всё устраивало, для него проблемы просто не существовало. А квоффл в одиночку не забьёшь.

И они даже ещё не были женаты. Гарри с Джинни сыграли свадьбу несколько лет назад, когда им было всего по девятнадцать. Молодые, понятия не имеющие, что ждёт впереди, они шагнули в будущее вдвоём. Гермиона каждый раз, встречаясь с друзьями, со страхом ожидала фразы «У нас будет ребёнок!». Потому что сама всегда мечтала о семье с несколькими детьми и заботливым мужем, на которого можно было бы положиться. В пряничном домике, окружённым бесконечной любовью и стриженной лужайкой под окном. А теперь её мечты воплощались у всех вокруг, но только не у неё. Грёзы юности не оправдали себя. Рон не стал опорой. Конечно, он по-своему о ней заботился, но был настолько простым, что иногда в этой самой заботе причинял боль. И даже несмотря на это, Гермиона дорожила им и их отношениями. Другого у неё не было, и ожидать не стоило. Она отдавала себе отчёт в том, что сама — не сахар. Кроме достаточно уверенного в себе Виктора Крама, за всё время так и не встретилось никого, кто нашёл бы в себе силы проявить к ней внимание. Зачем возиться с умной и сильной ведьмой, когда вокруг полно девушек вроде Лаванды Браун. Милых. Красивых. Уютных. Только Мерлин знал, как сильно Гермиона иногда хотела стать такой же, надеясь, что тогда и Рон вёл бы себя по-другому. Ему бы просто пришлось взять на себя ответственность и задуматься уже о будущем.

А получалось так, что о будущем думала лишь она одна. Вернее, не думала — мечтала. Потакая любимому в его грёзах об аврорской карьере и попутно променивая собственные на материально более выгодные альтернативы.

Рон вернулся домой далеко за восемь вечера, как всегда в ужасно грязной одежде. По каким канавам ползали авроры, Гермиона перестала себя спрашивать уже давно, молча засовывая очередную партию белья в стиралку. Бытовые чары ей давались плохо.

Собралась Гермиона быстрее и долго ждала в гостиной на диване, задумчиво пальцами перебирая плиссированную юбку нового красного платья.

— Гермиона, а где моя чёрная рубашка? — донесся громкий вопрос из ванной.

— В шкафу! — также громко ответила она, уже зная, какая реплика будет следующей.

— Принеси пожалуйста!

Вот так вот.

Принеси, подай, сделай. Гермиона тяжело вздохнула и направилась в спальню. Предполагалось, что в этот вечер получится отдохнуть. В итоге она чувствовала себя как никогда разбитой. Приближающаяся встреча с друзьями с одной стороны виделась отдушиной, мелькающим на горизонте моментом радости, с другой стороны пугала. Все её подруги будут выглядеть откровенно счастливыми. Джинни, опекаемая Гарри. Флёр, живущая за спиной Билла, как за каменной стеной. Анджелина, окружённая шутливой заботой Джорджа. И она, «сильная и независимая» в отношениях. Оксюморон. А ей тоже хотелось быть женщиной, а не закадычным другом и усовершенствованной версией домового эльфа. Который и дом уберёт, и одежду перестирает, и постель согреет.

Гермиона допускала мысль, что надумывает, и со стороны чужой очаг всегда светлее. Только легче от этого не становилось.

Аппарировали в Ипсвич они только полчаса спустя.

Когда они прибыли, празднование шло полным ходом. Самое обычно маггловское вино лилось рекой, а стол с закусками опустел почти наполовину. Пришлось иметь дело с заметно захмелевшими гостями. Гарри с дурацкой улыбкой (появлявшейся у него каждый раз после нескольких стопок огневиски) принял подарок с поздравлениями и увёл Рона «догонять» остальных. Гермиона лишь надеялась, что после тяжёлого дня, её парень не запьянеет слишком быстро.

В небольшом коттедже собрались все Уизли, за исключением Артура и Молли (хотя, скорее всего, они уже просто ушли), а также Невилл, Луна и сослуживцы Гарри и Рона. Шум, раскаты смеха и улыбки быстро затянули в круговорот эмоций и расслабили. Гермиона не помнила, когда в последний раз так хорошо проводила время. Они сидели девчачьей компанией на веранде, с которой открывался вид на маленький садик, пили вино и говорили обо всём на свете. О погоде, коллегах, приближающихся рождественских праздниках. Было действительно хорошо.

По губам Гермионы скользнула улыбка при взгляде на Джинни. Заметно запьяневшая подруга с ногами забралась на стул и теперь громко хохотала над рассказом Анджелины о работе над совместной статьёй с Ритой Скитер.

— Мне кажется, я бы её прокляла, — задыхаясь от смеха, произнесла покрасневшая Джинни.

— А я и прокляла! — воскликнула Анджелина. — Правда, простудой… но зато она точно не подумает на меня, погода-то дрянь!

— Ой, девочки-и-и, — блаженно улыбаясь, потянула Флёр. — Какие мы всё-таки счастливые!

Отведя взгляд, Гермиона залпом допила бокал. Благо, все были так отвлечены и расслаблены, что ничего не заметили. Она догадывалась, о чём дальше пойдёт разговор. После определённой дозы алкоголя у Флёр всегда начинался этап, когда ей очень сильно хотелось обсуждать отношения. В прошлую подобную встречу они узнали много нового о Билле. Такого, о чём Гермиона, наверное, предпочла бы не знать, — а Джинни и подавно!

— Я так рада, что вышла за Билла и познакомилась со всеми вами! — пьяно продолжала она. — Не жизнь, а сказка! Джинни, как тебе повезло, что у тебя был такой хороший брат! У меня вот не было… Такой мужчина, Мерлин! Уже который год замужем, а всё нарадоваться не могу!

Джинни фыркнула:

— У меня все братья отличные! Да, Анджи, Гермиона?

Анджелина согласно закивала головой, подхватывая с блюда виноградинку:

— Я на первых курсах была ужасно влюблена в Чарли!

— О-ля-ля, — широко и хитро улыбаясь, произнесла Флёр. — И что?

— И появился Джордж! Не смотри на меня так, я люблю мужа! У тебя что, подростковых влюблённостей не было? Из нас всех только у Гермионы Рон — первый парень!

— А Виктор? — Флёр удивлённо распахнула голубые глаза. С каждым выпитым бокалом она всё сильнее и сильнее походила на вейлу.

— Ну, Виктор не считается, да, Гермиона? — тон Джинни был скорее утвердительный.

Гермиона выдавила из себя улыбку и пожала плечами. Она редко наслаждалась такими разговорами, но прекрасно осознавала, что спорить с девочками невозможно. Если у неё были какие-то проблемы, это не значило, что они есть у других.

— Повезло же тебе, — потянула Флёр, с неприкрытой завистью поглядывая на Гермиону. — Я бы очень хотела встретить Билла пораньше! Чтобы не было глупых, убогих отношений и расстройств.

— Расстройств не избежать в любом случае, — пробормотала Гермиона и, сделав глоток вина, улыбнулась: — Считай, что ты копила опыт.

— В гробу такой опыт видала, — поморщившись, Флёр отвернулась.

— Давайте не будем о плохом! О, мальчики идут! — воскликнула Джинни.

Спустя несколько мгновений на веранду вывались шумная толпа мужчин. Раскрасневшиеся, со всклоченными волосами и горящими глазами, они громко разговаривали, активно жестикулировали и выглядели крайне довольными. Попивая вино, Гермиона вдруг подумала, что хотела бы посмотреть на такого же всклоченного Малфоя. Явно забавное зрелище. Он же пьёт, верно? А значит, хоть иногда, но напивается.

— Как вечер, девчонки? — улыбнулся Гарри, обнимая Джинни со спины. Она сразу же будто бы расцвела и потянулась к нему руками.

— Ты пришёл, и стало лучше, — пьяно промурлыкала она в ответ. Гермиона с улыбкой и тоской наблюдала, какими жадными глазами они смотрели друг на друга. Их любовь горела ярким пламенем.

Гермиона покосилась на хохочущего с каким-то аврором Рона. Вернее сказать, ржущего. Скорее всего, над очередной похабной шуткой. Сейчас подойдёт и начнёт пьяно и невпопад лезть. А все опять потом будут шутить над ними, мол, какая страсть! На глаза почти навернулись пьяные слёзы. Допив бокал, Гермиона на несколько секунд закрыла глаза, пытаясь взять эмоции под контроль. Наверное, не стоило сегодня так много пить. Алкоголь умножал все её переживания в несколько раз.

Гермиона чувствовала себя просто отвратительно. Ей было противно от того, в каком мерзком ключе она размышляла об одном из самых близких ей людей на свете. Но что делать, если она в обычном состоянии иногда выпадала в осадок от его бестактности? Пусть и неосознанной. А уж в алкогольном опьянении и подавно…

Извинившись, Гермиона вышла из-за стола и, протиснувшись между людьми, вошла в дом. Там, в гостиной на диване расположились Перси с женой и тихо о чём-то разговаривали. Гермиона решила не мешать их уединению и свернула к кухне. Даже туда доносились крики и смех с улицы.

Голова слегка кружилась. Хотелось пить.

— Чёрт, — пробормотала Гермиона, открывая шкафчик за шкафчиком. Видимо, Джинни сделала генеральную уборку, потому что стаканы волшебным образом исчезли с прежнего места.

Удивительно, потому что подруга не была фанатом уборки.

Присев и пошатнувшись от резкого движения, Гермиона открыла нижний ящик. Баночки, колбочки, бочечки… Крупы. Несколько стекляшек блеснули в глубине, у самой стенки. Прищурившись, Гермиона протянула руку, достала сосуд на свет и тотчас замерла. Естественно, это не был стакан. В красивом небольшом флаконе сверкала и переливалась жидкость розового цвета с перламутровым отливом.

Гермиона тяжело вздохнула, как завороженная смотря на находку.

Амортенцию невозможно было перепутать ни с чем.

Опасное зелье. Сложное в изготовлении и бесчестное в применении.

Мысли и вопросы бешено крутились в голове, оформляясь, оформляясь… Гермиона долго смотрела на флакончик, прежде чем, воровато оглянувшись, сжать в кулаке, прижать к груди и резко встать. В ушах стоял шум — то ли от алкоголя, то ли от риска быть пойманной. Она покрутилась в поисках хоть какого-то сосуда. Взгляд упал на стоящий на плите маленький ковшик. Быстро налив в него воды из кувшина, Гермиона откупорила зелье и медленно наклонила.

Одна капля.

Две капли.

Три капли.

Придирчивый взгляд на платье. Вот и рыжий волос.

Раньше её бы замутило, но сейчас она спокойно кинула находку в ковшик.

Отставив флакон с амортенцией, Гермиона уже хотела было выпить воду, как остановилась. А не мало ли будет трёх капель? Малфой говорил что-то о лёгкой влюблённости и эйфории? А вдруг не сработает? Вдруг ей будет мало? Если уж она решилась на сделку с дьяволом, хотелось быть уверенной, что оно того стоит.