Семь дней до Нового года

Глава 2. Шесть, пять, четыре...

«Целых шесть дней, — бубнил Том, когда они шли на прогулку после сытного завтрака. — Я не хочу ждать шесть дней, я хочу свалить отсюда сегодня же».

«Без проблем, — легко согласился Квиринус, присаживаясь на корточки и набирая полную горсть пушистого, мокрого снега. — Хоть сейчас смотаемся домой, и я пересажу тебя обратно в тушку обезьяны».

«Не хочу в обезьяну», — окончательно скис Том.

— Не хочешь обезьяну, возьмём кота, котов все любят, — Квиринус слепил снежок, запустил его в спину какому-то старшекурснику в слизеринском шарфе и спрятал руки за спину, возобновляя свой путь, словно ничего и не было.

«А кормить меня кто будет? — возмутился Том. — И вообще, не хочу один домой. И мы ещё не узнали от кого подарок. И Новый год».

Внезапно им в затылок прилетело сразу несколько снежков — целая серия, один за другим — вызывая волну мысленной брани Тома, получившего щедрую порцию снега прямо в «лицо». Квиринус расхохотался и обернулся, выискивая меткого стрелка.

С этой стороны играли в снежную войнушку гриффиндорцы, включая братьев Уизли и Поттера. Последний вряд ли был замешан в нападении на учителя, поскольку поглядывал на Квиринуса с ужасом, как и младший Уизли. А вот близнецы вполне были способны такое провернуть. Квиринус одобрительно ухмыльнулся им и направился дальше.

«Шесть дней, — пробормотал Том, пребывая в изрядном раздражении. — Шесть дней и мы засядем в лаборатории до тех пор, пока не разберём этот камень по кусочку, если понадобится…»

«Но не более чем на день-два, — поумерил его пыл Квиринус, на что Том только сердито фыркнул. — Впрочем, мы сможем работать по ночам, скажу Альбусу, что наконец-то нашёл себе даму сердца и ночую у неё».

«Да кому ты нужен», — угрюмо проворчал Том.

«Я-то? Я мужчина в самом расцвете сил, — Квиринус самодовольно приосанился. — А вот из тебя спутник жизни, прямо скажем, так себе. Не удивительно, что у любого, у кого есть хоть капля мозгов, при тесном сотрудничестве с тобой начинает подтекать крыша».

«Твою крышу всё равно уже не починить, — было видно, что Тома здорово задели его слова. — Если бы у меня сейчас был выбор, я согласился бы на что угодно… хоть на свежий труп, хоть на безмозглого младенца, лишь бы не торчать здесь с тобой».

«Даже труп не захочет делить с тобой тело, ты же зануда и не умеешь расслабляться», — Квиринус тяжело вздохнул, общаться с Томом становилось всё сложнее.

«Зато я не веду себя как великовозрастный ребёнок», — парировал тот.

«Как будто что-то плохое. Только дети в этом мире по-настоящему счастливы, — Квиринус действительно верил в это. — Не все, конечно, многие взрослеют слишком рано».

«И это говорит циник, у которого и детства-то толком не было. Деревянные игрушки, прибитые к полу... — злобно выдал Том, но потом спохватился: — Эй, Рин, ты обиделся, что ли?»

«Отвали».

Настроение было испорчено окончательно.

«Ну хочешь я извинюсь», — последнее время Том вообще подозрительно часто порывался извиняться.

«Отвали».

«А подарок хочешь?»

«На мои деньги? — едва не расхохотался Квиринус, меняя направление и шагая прямо по сугробам в сторону запретного леса. — Так у меня их нет».

«Ладно, с младенцем я погорячился, — пошёл на попятный Том. — Ты лучше младенца».

«Но со свежим трупом не сравнюсь, да», — Квиринусу с трудом удавалось сдержать всё нарастающее раздражение.

Некоторое время они шли молча.

«Рин, а Рин…» — вновь заговорил Том.

«Чего тебе?» — казалось, чуть утихшая злость вновь подняла свою голову.

«А на Новый год подарки дарят? Может, смотаемся в Лондон, как время будет, а то ты Дамблдору и Снейпу какую-то фигню подарил».

«Сможешь лучше?» — Квиринус подавил желание засунуть надоедливого соседа в какой-нибудь шкаф на самых задворках сознания.

«Давай, ты же хочешь, — продолжал настаивать Том. — Атмосфера праздника, подарки, все дела».

«Денег всё равно нет».

«Есть у меня пара тайников…» — Том подсунул ему координаты для аппарации.

«У тебя были деньги, и ты до сих пор молчал?!» — окрысился на него Квиринус, окончательно выходя из себя.

«Эй, Рин, замри, — Том без труда завладел их телом, резко остановился, повернулся лицом к сугробу и упал в него. — Ты как? — спросил он, когда барахтанья и злобные проклятия затихли. — Теперь порядок?»

«Нормально, спасибо», — отплёвываясь от снега, ответил Квиринус не слишком уверенно.

Они перевернулись на спину и уставились на медленно тащившиеся по небу облака. Разнообразия ради Том даже не начал стенать, что ему холодно и неудобно лежать мордой в снегу.

«Ты извини, — покаялся он. — Я не хотел, даже не заметил, как ты перехватил моё раздражение».

«Да я сам виноват, последние два дня практически не слежу за нашими эмоциями, расслабился», — злость ушла, оставляя после себя какое-то противное опустошение.

«Рождество, — Том раскинул их руки в стороны и попытался сделать снежного ангела. — Я постараюсь больше не проецировать на тебя своё дурное настроение, — пообещал он. — Прости».

«Ладно уж».

Квиринус поднял их начинающую промокать тушку со снега и направил её к замку, им в след недоумённо пялились студенты, некоторые из них крутили пальцами у виска и понимающе переглядывались с друзьями.

* * *

После обеда Том предложил дождаться Дамблдора и проследить за ним. Не сказать, что Квиринуса эта идея так уж воодушевила, но всё же он не стал отказываться. Бродить по празднично украшенному замку ему нравилось, он вообще любил Хогвартс.

Судя по всему, Дамблдор разделял это увлечение бессмысленной ходьбой. Покинув большой зал, он использовал свои любимые чары и несколько часов слонялся по Хогвартсу без какой-либо очевидной причины. В конце концов, Тому надоело бесцельно стаптывать обувь, и он снова заныл. Бросая это бесполезное занятие, они вернулись в покои Квиринуса, где скоротали время до ужина за чтением подаренных Тому неизвестным Сантой сказок барда Бидля.

Квиринусу это нравилось, он словно вернулся в детство: небольшая, но пахучая ель в углу, молоко и печенье на столике и приятная тяжесть увесистого фолианта на коленях. Том же предпочёл бы молоку бы виски, печенье, может, и оставил бы, а вот остальное очень настойчиво предлагал сжечь.

— Знаешь, я думаю, эту книгу всё же подарили мне, — Квиринус запрокинул голову, разминая затёкшую шею. — Если наш таинственный Санта действительно настолько осведомлён о твоих желаниях, он просто не мог сделать тебе такой чудесный подарок, поскольку ты неблагодарный, самовлюблённый, эгоистичный…

— Ладно, ладно, — оборвал его Том. — Я тебя понял. Забирай, мне не жалко. Эта книжка всё равно бесполезная.

— Это ты бесполезный, — Квиринусу отчего-то стало обидно за подарок, он любовно погладил чуть шершавую страницу под ладонью. — Раскаиваться, как я понимаю, ты не собираешься.

— Ты действительно считаешь, что в этой байке есть смысл? — с изрядной долей скепсиса в голосе поинтересовался Том. — Я бы уже десять раз собрал свою душу за годы жизни с тобой, если бы всё было так просто и зависело лишь от моих эмоций. Вечно цепляю от тебя что-нибудь богомерзкое…

— Сам ты богомерзкий, — Квиринус ничуть не обиделся, ему было даже приятно осознавать, что Том попадал под влияние его эмоций не многим реже, чем ему самому приходилось ловить себя на несвойственных вспышках раздражения. — Это ведь здорово.

— Сам ты здорово, — огрызнулся Том. — Устал я от всего этого, старый стал, на пенсию хочу.

Квиринус расхохотался.

* * *

После ужина они решили снова последить за Дамблдором, но увязавшийся за ними Снейп не позволил им незаметно использовать чары невидимости. Дамблдора же наличие свидетелей явно не смущало, поэтому он растворился в воздухе прямо у них перед носом, заставив Тома грязно ругаться.

Пришлось вернуться в свои комнаты и обождать с полчаса, пока оповещающие чары не донесли, что Снейп всё же покинул свой наблюдательный пункт. Справедливо рассудив, что никуда Дамблдор не денется, поскольку и так уже делся, Квиринус подремал у камина ещё несколько часов, игнорируя сердитое бормотание Тома.

Ближе к полуночи они всё же вышли на охоту и довольно скоро наткнулись на раздосадованного чем-то Филча и предвкушающе ухмылявшегося Снейпа, те тихо переговаривались и направлялись куда-то бодреньким шагом. Квиринус хотел было проследить за ними, но что-то заставило его остановиться и осмотреться. Что-то в этом коридоре было… неправильным.

«След», — подсказал ему Том.

Он явно был удивлён. Настолько, что его эмоции передались и Квиринусу, но вместе с тем тот почуял и след.

«Что это?» — недоумённо спросил он, подобного ему видеть ещё не доводилось.

«След от мантии-невидимки, — пояснил Том, вовсю транслируя в их мысли предвкушение. — Давненько я их не видел. Интересно, кому она принадлежит? Уж не Дамблдор ли сменил привычки? А если кому-то из студентов, то мы могли бы напоследок разжиться такой полезной вещицей».

Квиринус еле удержался от укоризненного вздоха, который мог выдать их. Они прошли немного дальше по коридору и заметили приоткрытую дверь.

«Хорошо, что ты худой как швабра», — прокомментировал Том, когда они протискивались в не слишком широкую щель.

Впрочем, быстро оглядевшись, Квиринус понял, что если б здесь сейчас промаршировало стадо слонов — единственный обитатель комнаты этого бы даже не заметил. У зеркала под мантией-невидимкой стоял Гарри Поттер, во все глаза пялившийся на своё отражение. По-видимому, усовершенствованные чары невидимости позволяли видеть и сквозь этот редкий артефакт.

«Попал, — не удержался от злорадного комментария Том, — хоть голыми руками его бери. Кстати, ты знаешь, что существует заклинание, которое запирает пойманный в ловушку заколдованным предметом разум? И если применить его к Поттеру, а потом разбить зеркало…»

«Заткнись», — обманчиво мягко посоветовал ему Квиринус.

И Том понятливо замолчал. Они уселись на дальний стол, стоявший в углу, прижались спиной к стене и просидели так достаточно долго. Через час, а то и несколько, дверь с едва заметным скрипом приоткрылась шире.

Квиринус было напрягся, готовясь в случае необходимости выставить перед беззащитным мальчишкой самый сильный щит, но этого не потребовалось — в комнату проскользнул Дамблдор. Он постоял немного, кивнул головой, словно в такт своим мыслям, и вышел, прикрывая за собой дверь.

«Как думаешь, он нас заметил?» — задал волнующий их обоих вопрос Том.

Но ответа на него у них не было. Поттер пришёл в себя лишь когда на улице уже начало светать, и даже не обратил внимания, что оставленная им приоткрытой дверь захлопнулась. По коридорам Хогвартса он пробирался словно сомнамбула, чуть ли не на ощупь. Под ворчание Тома, что они вообще-то не няньки всяким соплякам, Квиринус проследил за мальчишкой до самой гриффиндорской башни, после чего направился к себе — подремать ещё пару часов.

«Как думаешь, Поттер придёт завтра?» — спросил Том.

В отличие от своего партнёра он был отвратительно бодреньким, понятие «усталость» последние лет десять ему вообще было неведомо.