Купчиха

Глава 3

Виола вдруг заметила, что принесённая Теодором вода вскипела, замолчала и с помощью свёрнутого края своей импровизированной юбки выхватила котелок из костра. Всыпала в него подготовленную заварку, прикрыла миской, чтобы чай настоялся, и напомнила:

— Дядя Тео, нашего больного чаем поить не пора? И не нужно ли будет его обтереть перед сном, чтобы пролежней не было?

Этими словами она вернула Теодора с небес на землю.

— Всё правильно говоришь. Только давай мы с тобой сначала сами чаю напьёмся, перекусим, а потом и пациента обиходим. И напоим, и высадим, и оботрём.

Напоминание о «высаживании» внезапно смутило Виолу. Она вспомнила, как Теодор занимался этим перед тем, как им тронуться в путь. Пусть она и отвернулась, но видела: наёмник держал взрослого парня на руках и уговаривал помочиться как трёхлетнего. Надо сказать, это работало, бедняга пустил-таки струйку, но выглядело это нелепо и позорно. Зато можно было не бояться, что он обмочится дорогой, простынет и станет вонять.

Виола только недоумевала, как Теодор с напарником справлялись с этим делом в обозе. Она всю дорогу ехала рядом и ничего не заметила. Мало того, даже не догадывалась, что в соседней повозке едет больной пассажир, а два наёмника за ним ухаживают.

Тем временем Теодор вытащил из мешка спрятанные там лепёшки и они уплели их с чаем, позволив себе сдобрить его толикой мёда. Права была Вилька, что не позволила их съесть раньше. Сейчас сил на готовку ни у кого не нашлось.

Пока они ели и пили отвар для больного остыл и пришлось им заняться. К вечеру виконт опять стал выглядеть хуже. Он кротко выхлебал всю кружку, стоически перенёс высаживание и обтирание, которое ему устроила въедливая Виола, не издал ни стона, ни писка, но было заметно, что по сравнению с утренним состояние его ухудшилось. Он снова стал выглядеть как лежалый покойник, пульс стал реже и слабее, а тёмные круги теперь занимали чуть ли не половину лица.

— Что это с ним? — спросила Виола, — Утром он вроде на поправку шёл, теперь опять к богам собрался. А ведь ничего в сущности не изменилось.

— Что ты знаешь о магах и магическом резерве? — ответил наёмник вопросом на вопрос.

— Ничего или почти ничего, — пожала плечами девушка, — Знаю, что есть простые люди, у них или совсем магии нет, или как у меня шиш да маленько. Нас в школе учат трём самым слабым бытовым заклинаниям и всё. Это наш предел. А есть маги. Сильные или сами знатные господа, или состоят у них на службе. Слабых заставляют сливать энергию в накопители, за это они получают деньги от своего господина. Им можно пользоваться только бытовыми заклинаниями, которым их тоже учат в школе. Вот и все мои познания.

Тео улыбнулся.

— Да, негусто. Я и забыл, что ты из Гремона, у вас использование магии сильно ограничено и никто ничего не знает. В Элидиане простых людей хотя бы просвещают. Хорошо, я тебе расскажу, тогда станет немного понятней, что происходит с нашим красавчиком. У всех людей есть резерв жизненной силы и содержится он во всём теле человека. Мы его регулярно пополняем: едим, пьём, отдыхаем после работы. Если его полностью израсходовать, то человек умрёт. Если его вовремя не пополнять, то он ослабеет и станет болеть. Это понятно?

Виола закивала, подтверждая, что ничего непонятного Тео пока не сказал.

— А у магов есть ещё магический резерв. Где он расположен знают только боги, но факт остаётся фактом. У кого-то он большой, хватает на много мелких или несколько крупных заклинаний, у кого-то поменьше. Если его израсходовать, он как-то сам восполняется. Говорят, магия разлита вокруг нас, где больше, где меньше, и наполнение резерва происходит как заполнение ведра водой. Я почему знаю: сталкиваюсь с этим не в первый раз. Было уже такое: пришлось мне охранять выгоревшего мага, которого транспортировали на родину. Только тогда с нами ехал целитель, он меня и учил.

Кажется, Теодор снова попытался съехать с самой важной темы куда-то в сторону, но на этот раз слушательница сама направила его в нужном направлении.

— Так что это за выгорание такое?

— Эх, — вздохнул Тео и продолжил, — Как я тебе уже объяснял, выгорают маги когда берут на себя больше, чем могут. Вот если ты попробуешь поднять то, что тебе не по силам, ты же это уронишь?

— Скорее всего, — согласилась Вилька.

— А если упрёшься и всё-таки поднимешь, то надорвёшься. То ли в животе что-то лопнет, то ли спина сломается. И даже если тебя вылечат, то прежней ты уже не будешь. Вот так же и у магов с магией. Если они, исчерпав весь резерв через не могу, залезают в жизненную энергию, то что-то внутри у них ломается. Лечится это с трудом. Только ведьмы умеют, да и то далеко не каждая. Было время, маги вообще от этого погибали через одного: ведьм-то на всех не напасёшься. Вот так лежали-лежали в коме, а потом умирали, не приходя в сознание. Сейчас найдены способы их спасти и без всяких ведьм, но далеко не всегда такой человек остаётся магом.

Девушка правильно уловила то, что Теодор хотел ей сказать.

— Он должен был находиться под наблюдением целителя, ведь так? Почему же вы двинулись в путь без него? Думаю, госпожа графиня могла бы оплатить такую помощь собственному сыну. Да и ведьму нанять в Элидиане не проблема. Дорого, конечно, но ведь сын же!

Теодор поник, даже отвернулся, чтобы Виола не видела его лица.

— Старой суке кто-то донёс, что я знаю, как сохранить жизнь её сыну, не прибегая к посторонней помощи. Вот она и потребовала, чтобы я справлялся сам. Боится чего-то старая перечница. Я тебе не всё рассказал. Тогда, в прошлый раз, целитель сопровождал нас половину дороги. Потом ему надо было возвращаться и он открыл мне свой секрет. Очень простой и жестокий. Понимаешь, выгоревшему магу нужно вливать силу, но совсем по чуть-чуть. С этим далеко не каждый даже обученный целитель справится. Но находящееся в коме тело мага само способно тянуть нужную ему энергию из окружающих. Причём неважно, из мага или нет, маг тут даже вреден.

Вилька удивлённо посмотрела на Тео.

— Как это вреден?

— Сила мага слишком велика, а голодный жаден. Обожрётся и помрёт. Сама знаешь, что больному не дают жареного мяса, а варят бульончик, процеживают и скармливают по ложечке. Так и тут. Жизненная сила простого человека лучше усваивается, но много взять её трудно, она слишком плотно сращена с телом.

Виола от обилия новой информации замотала головой, видно, чтобы утрясти знания в мозгу, затем спросила:

— А как маги берут силу у других? Это какой-то сложный ритуал?

— Ничего сложного. Бедняга-то без сознания. Нужен только тактильный контакт. То есть соприкосновение ничем не прикрытой кожей. Он не может взять сразу много, сосёт по чуть-чуть, поэтому если сделать это однократно, то жертва даже ничего не замечает. Но имеется тонкий момент: такие старые сычи, как я, тут не годятся, из нас нашу силу только зубами и выгрызешь. Целитель меня научил нанимать на ночь больному не сиделку, а, если так можно выразиться, «лежалку». Молодую девушку. Вроде как согревать тело вместо грелки. Ничего непристойного, больной-то без сознания и обидеть девушку не в состоянии, а она даже не раздевается толком. Нужно только чтобы они прикасались друг к другу неважно чем, можно и руками. За одну ночь он много сил у девицы забрать не успеет, а ей хорошо заплатят. Если у неё есть маленький дар, вроде как у тебя, то ещё лучше. Он восполнит не только жизненные силы, но и магический потенциал. Так у него есть шанс выкарабкаться и не потерять свою магию.

Зря он думал, что за обилием слов от девочки укроется суть.

— Значит, утром я не смогла зажечь костёр потому что этот тип выпил мою магию?

— Да. И вспомни, как ты себя чувствовала. Разбитой, не так ли?

Виола обхватила свои колени, пристроила на них подбородок и замерла, глядя на пламя. Размышляла, не иначе. Минут через десять вдруг произнесла:

— Я же с ним всю ночь в обнимку. Ещё стеснялась обёртками его воспользоваться, но решилась, с бессознательным-то не страшно. Думала, он так не замёрзнет и мне теплее. Рукой придерживала, чтобы из одеяла не выпал. Жалела его. А он меня жрал? Так выходит?

Тео горестно вздохнул. Её слова не требовали ответа, поэтому он ничего не сказал, но его молчание было красноречивее слов: да, жрал. Девушка так его и поняла, поэтому снова уставилась в землю. Затем спросила:

— Если его сегодня ночью не подкормить таким образом, он ведь к утру помрёт?

Тео только махнул кудлатой головой, подтверждая: да, помрёт. Виола подняла на него свои большие, полные слёз глаза и прошептала:

— Если одна ночь, то ничего, а если много ночей подряд? Я могу умереть? Или выживу? Ведь других девушек тут нет. Но мы же не можем дать ему умереть, если есть возможность спасти?

Теодору хотелось заорать на всю вселенную: пусть сдохнет, лишь бы с тобой было всё в порядке.

— Дяд Тео, а вы не знаете, как сделать так, чтобы и он не умер, и мне не повредил?

Эх, если бы он знал! Очень трудные вопросы ты задаёшь, девочка. Был бы здесь дипломированный целитель, он бы, может, и дал ответ, а что ждать от опытного, но необразованного наёмника? Виола же, как будто не понимая, что ставит перед ним практически неразрешимую задачу, стала теребить его за рукав:

— Ну же, дядя Тео, подумайте! Вспомните! Мы должны все втроём отсюда выбраться. Может, если я буду держать его за руку недолго, то ему хватит, чтобы совсем не помереть? Только сколько это «недолго»? Час? Два? Ну вспомните, пожалуйста, что вам говорит тот целитель!

Вот так. Пока он ставил и не мог решить для себя морально-этические проблемы, эта девчонка над ними даже задумываться не стала, а пошла искать практический выход. И ведь найдёт! Это он, Теодор, выхода не видит в принципе и считает, что надо обязательно кем-то жертвовать. Может, в конце концов так и будет, если они не смогут достаточно скоро выйти к людям, но пока Вилька готова побороться как за жизнь виконта так и за свою, опускать руки не стоит.

Тео вспомнил всё, чем был свидетелем несколько лет назад и заговорил:

— Кажется, твой маленький резерв он выпивает примерно за полчаса, а потом начинает тянуть уже жизненную силу. Я могу ошибаться, но помню примерно такие цифры. Ещё вспоминаю, что поначалу эффект небольшой, потому что всё, что он вытягивает, тратится на восстановление повреждённых структур, а ему самому ничего не остаётся. Ты сама видела: утром, после подпитки, он был как огурчик, а к вечеру опять без слёз не взглянешь. С тем парнем тоже так было: мы с ним чуть не три декады промаялись прежде чем он перестал помирать и пошёл на поправку.

Виола задумалась.

— Сколько он уже лечится?

— Примерно около декады, — прикинул Теодор, — До отъезда дня четыре да семь дней в обозе Или шесть? Нет, с прошлой ночью уже точно семь. Да, одиннадцать дней.

— А сколько нам до людей добираться?

На этот вопрос у Тео был неплохой ответ. Он расстегнул тайный кармашек на поясе и вытащил оттуда тончайший шёлковый платок размером чуть ли не с двуспальное одеяло. Эту карту Девяти королевств он купил по случаю года четыре назад и никогда с ней не расставался. Самая полезная вещь для того, для кого путешествия стали частью профессии. Расстелил на земле и ткнул пальцем: