Разочарование. Пятый пояс

Спустя тысячу вдохов я уже не был так в этом уверен.

На деле всё оказалось даже проще, чем я слышал.

Ещё один огромный зал с прозрачным потолком, весь пол здесь был расчерчен дорожками и квадратами, в которых стояли десятки людей и делали на первый взгляд странное — водили перед собой руками, то и дело разрывая тишину возгласами. Довольными или раздражёнными.

Ещё одно отличие высокого Пояса от тюремного, ещё одно место, где в полной мере можно было оценить наследие Древних.

С таким я уже имел дело в Торговом Павильоне города Тысячи Этажей. Но там этим можно было пользоваться лишь по очереди, здесь же зал вмещал в себя три сотни человек, и все они одновременно могли искать вещи в огромных запасах аукциона семьи Ян.

Правда, здесь не было никакой помощи, никакого духа, который бы помогал с поисками и отвечал бы на вопросы. Из того, что я знал, таких духов-помощников можно было найти только в городах Древних.

Здесь же перед каждым, кто вставал в очерченную на полу клетку, открывался видимый только ему список. И в нём уже приходилось искать самому, благо он был разбит на сотни разделов, которые облегчали эти поиски.

Мне для начала нужен был раздел оружия, копий с нанесёнными начертаниями. Но я не сумел отказать себе в удовольствии покопаться в остальных разделах, прикидывая цены и проверяя, заодно, сильно ли меня обманули с платой за летающие мечи.

Навскидку понять этого не получилось. Цены на эти мечи очень уж сильно разнились. Во всяком случае, семья Ян получила с меня заработок самое меньшее в две с половиной сотни духовных камней. Как я и ожидал.

Когда же спустя тысячу вдохов я сумел отыскать среди сотен копий с начертанием то, что нужно именно мне, то понял, что семья Ян сегодня и вовсе отпустит меня отсюда таким же бедным, каким я и пришёл сюда.

Я нашёл два копья с начертанием Сосуда Духа. И стоило каждое из них дороже, чем оба проданных летающих меча.

Любое другое копьё такого же ранга с любым другим начертанием стоило в разы дешевле. Даже если он было всего лишь среднего качества.

Я выругался себе под нос, внезапно поняв, что за возгласы сам постоянно слышу. Это стон кошелька, который пустеет за одну покупку.

Разве это справедливо? Судя по приписке, которая нашлась под описанием оружия, оно лежит на складах семьи уже больше года и за это время его никто так и не купил. Разве не должен такой залежалый, никому не нужный товар продаваться за половину цены?

С другой стороны, копья явно есть не требуют, лежат себе и лежат, занимают не так уж и много места, а покупатель рано или поздно найдётся.

Меня даже одолело искушение отказаться от покупки, пойти по мастерским, купить копьё самому, затем обратиться к начертателю и заказать его работу дешевле.

Остановило меня только то, что одно дело сделать рутинную покупку обычному покупателю среди сотен посетителей аукционного дома. Молча, быстро, не обращая на себя внимания.

И совсем другое день за днём ходить по всем мастерским города и искать начертателя, который знает Сосуд Духа. Сотни людей станут свидетелями того, как один приезжий ищет редкое начертание. И это при том что почти все кузнецы и начертатели принадлежат союзу Двух и Трёх, а значит, путь в их мастерские мне закрыт.

Я вздохнул. Легко пришли, легко ушли. И протянул руку, сжимая кулак на нужной мне строчке.

Она тут же сжалась в линию, словно втянулась в мой кулак, замерцала там тусклой серебристой звёздочкой.

Так, не разжимая пальцев, я двинул сначала к дорожке, которая вела мимо рядов ищущих, затем к одному из десяти распорядителей, что стояли на другом конце зала. Они заберут эту звёздочку, которую сейчас вижу только я и они, заберут мои духовные камни, зато пошлют слугу искать это копьё.

Спустя ещё тысячу вдохов я оказался на улице, с сожалением понимая, что на библиотеку мне сегодня денег не хватит.

Жаль, очень жаль.

Я теперь сам по себе, подарков от духов и Стражей больше не будет, силу нужно добывать самому, а в деле добычи силы лучше всего пригодятся знания.

Но делать нечего и нечего терять ещё один день впустую. Последний из дней отдыха. Пожалуй, положенный мне выход на Поле Битвы, тот, что я хотел сделать завтра, лучше сделать прямо сейчас.

Время у меня есть, оружие теперь тоже есть. Но оно останется на крайний случай.

Глянув на солнце, я ускорил шаг, времени оставалось маловато.

От аукциона отошёл безымянный старик, затерявшись в переулках, к воротам города пришёл Орзуф. Летать в пределах города могли только старшие союзов и семьи, так что остальным приходилось ходить ногами. У ворот я в очередной раз получил напоминание, что Хурт тоже не так прост, как мне показалось в первый раз.

Он ведь не просто стражник или даже командир отряда. Он один из Ян, пусть и считается в семье одним из младших, и в семье он занимается самыми разными делами. Сегодня вот — следит за порядком на воротах и составляет отряды на выход. Какое удачное совпадение. Нет, неудачное.

Увидев меня, он расплылся в улыбке:

— Отлично, отлично. Я как раз мучился, выпускать или не выпускать отряд новичков, а теперь усилю Лаю тобой и вздохну спокойно. Ты же не против немного помочь городу сверх положенного?

Я буквально вдох помедлил оглядываясь.

Вообще-то, я хотел выйти один, в крайнем случае приткнуться к какому-нибудь мелкому отряду, а если вся эта толпа за спиной Хурта и есть мой будущий отряд, то он совсем не мелкий. Но ухудшать отношения с семьёй Ян мне совершенно не хочется. Не тогда, когда я ещё не получил и сотой части знаний и возможностей, которые давал этот город.

Поэтому я кивнул:

— Разумеется, помогу, старший Хурт.

Но не мне одному не понравилось происходящее.

— Усилить? — женщина где-то возраста мамы, вернее, возраста меня-Орзуфа, прищурилась, глядя на меня. — Кто он такой, старший Хурт? Я не помню его.

— Он недавно в городе.

— Погодите.

Она нахмурилась, сразу став старше выглядеть, покосилась на парней, что гомонили у стены слева от неё и глазели на нас, перешла на мыслеречь:

— Это тот, что рассорился с союзами?

— Да, он.

— Я не вижу в нём особой силы, огонёк его силы едва тлеет, да и слухи ходили, будто он прямо сказал, что не из тех, кто сражается. Будь иначе, он бы и не сбежал с Плоскогорья.

— Сбежал или нет, это ещё спорный вопрос. Клан Кунг теряет всех. И тех, кто сражается, и тех, кто творит. Как неважно и то, что он не самый сильный боец. Главное то, что у него полно опыта. Не всякий идущий доживает до его лет.

— Спорный вопрос, старший. Толку мне будет от его опыта? У меня его у самой на троих, кому бы отсыпать и забыть.

Хурт отрезал:

— Хватит спорить о том, что я уже решил.

Женщина поджала губы:

— Простите, старший, я забылась.

Уже вслух, не подозревая, что я всё слышал, Хурт сказал, поведя рукой:

— Старшая твоего отряда — Лая.

Я вежливо приложил кулак к ладони:

— Рад познакомиться, Лая, — спохватившись, что я забылся, что, вообще-то, Лая Предводитель и лишь чуть слабей Хурта, а здесь и сейчас, после подслушанного, это прозвучало так, словно я претендую на старшинство в отряде, добавил. — Рад, что ты старшая сегодня.

Она фыркнула:

— Рад он. Да ты первый раз меня видишь. И не заливай, что обо мне слышал и, тем более, что слышал что-то хорошее.

Хурт хохотнул:

— Да, Лая покрыта иголками, но ты привыкнешь.

Лая тут же предрекла мне другую судьбу:

— Или отравишься моим ядом и сбежишь в другой отряд. У тебя ведь есть опыт.

Я пожал плечами:

— Мой опыт здесь ничего не значит, буду перенимать твой.

— П-ф! — она снова фыркнула. — Неудивительно, что ты до сих пор один. Льстить женщине ты не умеешь. Я так-то, моложе тебя.

Я улыбнулся. Это вряд ли, очень вряд ли. Но смолчал.

Хурт покрутил головой, с улыбкой разглядывая меня и Лаю, но мы так и молчали, поэтому он хлопнул в ладоши:

— Решено. Лая старшая, Орзуф с ней. В её отряде ещё идут Мирак и Агиш.

Пока он называл имена моих будущих товарищей по выходу, я оглядывал представленных, оценивая глубину их силы. Предводители начальных звёзд, слабей Лаи. Вряд ли выше второй-третьей звезды. Что касается их опасности… На этом я усмехнулся. Сумел бы я так легко определить их силу, если бы её вода не была так прозрачна?

Я могу убить любого из этих троих. Быстро. И никто из них ничего не сумеет мне противопоставить ни в первые мгновения, ни потом.

Но они хотя бы Предводители, в отличие от ещё полутора десятков парней и мужчин, которых Хурт и не подумал называть по именам. Мастера. Рабочая сила, которая позволяет осмотреть на Поле Битвы больше территории. И те, кто больше всего рискуют на Поле Битвы. Но такова жизнь здесь.

Лая тоже оглядела их, меня, скривилась и махнула рукой:

— Выдвигаемся.

Мы вышли из ворот вслед за ней. Не знаю как она или остальные двое, но я отчётливо ощущал на своей спине взгляд. Интересно только, чей. Хурта из семьи Ян или же кого-то другого? Но я не обернулся.

Мы отошли от ворот буквально две сотни шагов, когда Лая шагнула в сторону, остановила наш небольшой отряд, развернулась и громко сказала:

— Так! Слушаем сюда. Поля Битвы появились в тот день, когда…

— Старшая Лая, да знаем мы всё это, мне дед…

Выплеск силы, отчётливо мне видимый серебристой, туманной рекой, взметнулся выше человеческого роста, метнулся вперёд, расходясь передо мной и двумя другими Предводителями, но безжалостно обрушиваясь на остальных. Говорливому досталось больше всех. То, как я неделю назад ударил трактирщика, что был слишком нагл со мной, показалось бы ему нежной лаской в сравнении с тем, что получил этот парень.

Его сбило с ног, отшвырнуло, смяло, потащило прочь, одновременно вбивая в землю. Когда он остановился, то после него осталась рытвина, какую оставляет в песке мотыга.

Остальных придавило к земле, выжимая из них хрипы и крики изумления и боли.

Три вдоха и давление Лаи схлынуло. Хотел бы я сказать, что без следа, но говорун валялся на земле изломанной куклой, а из его рта текла кровь.

Лая спокойно заметила:

— Перестаралась, — повернув ко мне голову, спросила. — Что стоишь? Ты же лекарь.

Я хмыкнул и поинтересовался:

— А наказание уже закончилось? Его можно лечить?

— Нет, не закончилось, — прищурилась Лая. — Но, чтобы продолжить, мне нужно, чтобы он хотя бы слышал меня.

Пожав плечами, я шагнул к говоруну. На ходу напомнил себе, что я слабый лекарь и должен использовать обращения.

Поэтому осматривать его духовным зрением не стал. Он Мастер, довольно крепкий. А то, что пострадал, так виновата неожиданность и его слабость. Держал бы боевую медитацию, глядишь, и успел бы хотя бы сжаться и толкнуть Покров. Слабак.

Хотя выплеск был очень сильный, чувствовалась умелая рука. Может быть, гнев Лаи отразился на нём так же, как и гнев Властелина в Удовольствиях на мне. И поэтому…

Я задавил в себе любопытство и желание оглядеть картину внутри. Я у себя-то ничего не заметил, что я сумею обнаружить здесь? Тем более, у Лаи не то Возвышение, чтобы дать нужный мне эффект.

Понадобилось три лечебных техники и немного простейшего средства в виде воды из фляги, чтобы несчастный говорун застонал и открыл глаза.