Вернуть Боярство 8

Глава 7

Пока Хельгу уносил с поля боя преданный своему господину Петр Смолов, в иных местах разворачивались свои схватки, сражения, малые стычки и даже, под шумок разошедшихся вовсю в попытках прикончить друг друга сильных мира, сводились счеты взаимных обид.

В городе воцарился настоящий ад. За элитными бойцами, ударившими через порталы по центру города, появлялись и бойцы противника поплоше — обычные бойцы и рядовые маги, их ведущие. До элитных групп, в которых насчитывалось десятка два-три человек максимум (пусть и состоящих целиком из чародеев), эти войска не дотягивали по всем показателям — но зато у них было одно очень важное в городском бою преимущество. Их было банально больше в десятки раз…

Северяне, в стальных доспехах и мехах, китайцы в их вышитой форме и простеньких пехотных доспехах, вооруженные по большей части не огнестрельным оружием, а циньскими арбалетами — весьма искусным изделием, способным составить конкуренцию многим образцам огнестрельного оружия… Японские асигару с луками, копьями и нагинатами, под предводительством бедных и младших самураем Кланов…

Мирные жители города толпами пытались бежать из города, но вот беда — порталы для отрядов попроще открывались уже не столько в центре, а вообще где угодно в хаотичном порядке. Бегущая по вроде бы свободным от врага улицам семья зажиточных мещан при очередном повороте за угол вполне могла напороться на сотню вражеских бойцов, едва покинувших портал — и тогда участь их была незавидна.

Вторженцы не разбирались в том, кто перед ними — им было всё равно. Гражданские ли, военные ли — и тех, и других велено было убивать, не делая различий. И они убивали… Бойня, поразившая город, превосходила своими масштабами всё, что видели в Сибири за всю историю Фронтира. Никакие чудовища Разлома никогда не приносили столько горя и крови за раз, сколько принесли людям — другие люди…

— Люди — настоящие чудовища, — потрясенно резюмировала Феркия, глядя как отряд солдат врывается в небольшой особнячок, убивая мужчин и насилуя женщин. — Так обращаться с собственными сородичами… Животные…

— А рогачи до такого не опускаются, да? — хмыкнула Алтынай.

— Мы, нолдийцы, тоже далеко не самый мирный народ, но до геноцида мы никогда не опускались! Особенно до столь чудовищного! — вскинула нолдийка подбородок. — Нам отнюдь не чуждо ни милосердие, ни честь! А в творящемся здесь нет ни того, ни другого!

Стоящий рядом с открытым забралом Ильхар лишь покосился на возлюбленную со странной ухмылкой, но говорить ничего не стал. Хотя было очевидно, что прожившему всю жизнь в рабстве у её народа было что сказать на тему милосердия и чести нолдийцев, но здоровяк, несмотря на свои габариты и стереотипы о глуповатости таких как он, был существом мудрым. К чему возражать женщине там, где она ни за что не признает неправоты? Та лишь обидится и в итоге виноватым останется лишь бедолага-сорс… Впрочем, заметившая брошенный украдкой взгляд Алтынай и этого хватило. Широко ухмыльнувшись, она покивала:

— Конечно, конечно… Все рогатики добрые и честные, за мир во всём мире, я так и запишу… А теперь к делу — господин где-то в центре города, и что с ним происходит я понять не могу, однако он явно в опасности. И мне потребуется ваша помощь, что бы добраться до него. Вы со мной? — задала она отнюдь не риторический вопрос.

— А он, я так полагаю, где-то там? — опасливо уточнила Феркия, указывая в глубину города, где бушевали сошедшие с ума стихии. — Нас же уничтожит от одной попытки туда дойти… Алтынай, я готова служить господину верой и правдой, но это чистой воды самоубийство!

Пока девушки выясняли, что им делать дальше, мрачнеющий сорс молча наблюдавший за происходящим в небольшом купеческом особняке, не выдержал зрелища происходящего и коротким рывком отправил своё громадное тело вперед. Закованный в тяжелые доспехи воин играючи перемахнул трёхметровый забор, оказавшись в саду, и обнажил клинок.

В первом же кустарнике разгромленной, опаленной живой изгороди он наткнулся на первых врагов. Трое солдат, с хохотом задравшие юбку какой-то юной девице, не утруждаясь тем, что их могут увидеть, насиловали свою жертву. Молодая девушка с окровавленным лицом уже даже не кричала, тихо повизгивая в такт движениям насильника и бессильно сграбастывая комья земли тонкими пальцами с некогда аккуратно подстриженными ноготками, сейчас обломанными и грязными…

Взмах клинка — и первая голова покатилась в кусты, не успев даже изменить выражения лица. Ещё два удара и жертва насилия оказалась спасена… Вот только обезглавленный труп, упавший прямо на девицу и забрызгавший её кровью, заставил не успевающую за потрясениями сегодняшнего дня девушку верещать от ужаса. Впрочем, здоровяк-сорс, сочтя свой вклад в спасение отдельно взятой девушки более чем достаточным, не остановился и двинулся дальше, не обращая на ту внимания.

Феркия и Алтынай, закончив спорить, наконец обратили внимание на то, куда пропал их молчаливый спутник. Прежде, чем девушки успели вмешаться, могучий сорс-полукровка уже успел перебить треть напавшего на особняк отряда и теперь оказался один против трёх десятков солдат во главе с двумя Учениками и Адептом, что наконец осознали угрозу.

Десятки арбалетных болтов разом ударили по закованному в прочнейшие латы воину, однако тот не обратил на зачарованные болты ни малейшего внимания — его новый сюзерен, в отличии от былых хозяев-нолдийцев, не скупился на экипировку своему вассалу, не гнушаясь даже лично помогать в её улучшении и доработке. Звякнули, отдавая мощь вложенных в них чар, металлические наконечники болтов, но латы не украсились даже царапинами.

В ответ сорс не стал выпускать зрелищных волн меча, огненных шаров или ветвящихся молний, как можно было бы ожидать — вместо этого размытая тень метнулась вперед, без труда сметая, сокрушая всех на своём пути. Вмешательство девушек даже не потребовалось — отлично подогнанные доспехи и оружие, вкупе с силой и мастерством самого воина не оставили шансов ни воинам, ни их командирам-магам.

— Хватит спорить, — спокойно повернулся к ним сорс-полукровка и указал клинком в сторону уже несуществующего центра города. — Господин — там. Мы обязаны ему слишком многим, Фер. Веди, Алтынай.

На этом спор оказался окончен и троица начала пробиваться к центру города. Связанная кровной клятвой мара не сказала своим спутникам, что ощущение силы её хозяина увеличилось не в разы даже, а на множество порядков — там, где раньше пылал маленький, искристый клубочек синих молний нынче бушевал настоящий шторм с чудовищными разрядами, сотрясавшими всю сущность мары…

И самое удивительное — это ощущение не приносило дискомфорта, напротив, девушка чувствовала, как её силы растут словно на дрожжах. Порог между Мастером и Младшим Магистром она преодолела, сама того не поняв, прямо в пути — мощные разряды зачарованных молний, бивших изнутри, из самого её источника маны, приносили не только волны удовольствия, но и целые порции странного могущества, что перекраивали само её естество. И чем подобное кончится, она даже не знала…

В городе же, охваченном хаосом, постепенно начали возникать не просто стихийные точки сопротивления захватчикам — уцелевшие солдаты и жандармы, бывшие на окраинах и в простых районах города, постепенно шли назад, вступая в схватки с вломившимся в город врагом. Поднимались боевые корабли — пусть без большей части абордажных команд и с недочетом матросов, но тем не менее, наспех комплектуясь кем придется, они летели навстречу пришедшей в город опасности — и поливали, не щадя ни себя, ни врага, вторженцев ядрами, картечью и боевой магией…

Те небольшие отряды дворянских гвардий, коим было позволено размещаться в городе — ради охраны складов, лавок и прочего приносящего хозяевам немалый доход имущества — вставали вокруг своих господ насмерть, защищая каждую пядь земли. В городе смешалось всё — горе погибающих гражданских, ярость и упорство начавших оправляться от чудовищного потрясения защитников, жажда наживы и кровавый кураж, охвативший отряды вторженцев…

Воцарился хаос. Тот хаос, когда о каком-либо упорядоченном центральном командовании можно было смело забыть — каждый малый отряд и отдельные бойцы, действовавшие самостоятельно, оказались предоставлены сами себе и действовали своим умом, в соответствии со своими силами, целями и совестью.

Проносясь через небольшой складской комплекс, явно принадлежащий самим Романовым, троица наткнулась на настоящую баталию, развернувшуюся за него. Элитные отряды викингов, китайцев и японцев, целых четыре, состоящие сплошь из магов от второго до пятого рангов во главе с японским самураем на ступени Старшего Магистра, сцепились с гвардией Павла Александровича — почти тысяча бойцов, с небольшими пушками, зачарованными укреплениями и собственным командиров в чине генерал-майора, от которого веяла аура шестого ранга, давали отпор нацелившимся на него воинам вторжения.

Врагов было около двух с половиной сотен, и штурмуй они любой другой склад, победа им была бы гарантирована, однако здесь они напоролись на неожиданно достойный отпор. Так как склад располагался на пути кратчайшего маршрута к центру, троица слуг Аристарха едва не оказались втянуты в ненужную им схватку — и лишь в последний момент успели остановиться.

— Обойдем? — уточнила Фер, глядя на развернувшееся сражение.

Несмотря на разницу в числе чародеев, гвардейцы Романова были на весьма удобной позиции, обладали артиллерией и в чародеях старших рангах своим противникам явно не уступали. Плюс это были не рядовые стрелки регулярной армии — прошедшие алхимические трансмутации воины с зачарованными доспехами, оружием и винтовками, с гранатами и на загодя оборудованных позициях могли задать жару и куда более мощному подразделению…

Что было чревато тем, что схватка затянется — подобные силы не размещают охранять что попало, и пришлые это понимали не хуже Алтынай. Не сумеют взять своими силами, позовут подмогу — как это всегда и бывает, в какой-то момент воины, прорвавшиеся в город, во главу угла поставили банальный грабеж, и ради ценной добычи они сперва попытаются сами её оттяпать, дабы не делиться… Однако коли дело пойдет туго — без сомнения позовут подмогу.

Тем не менее, обходить было бы слишком долго — с запада сошлись в бою отряды сборных солянок из жандармерии и остатков городского гарнизона, и там царило настоящее безумие — обе стороны всё подтягивали подкрепления, не желая уступать — ибо за спинами русских в тех местах начинались кварталы зажиточных горожан и дворян из числа неродовитых, а так же попадались особняки купцов и мелкой аристократии… Конечно, не самые богатые места города — но самые богатые сейчас либо лежали в руинах, став полем боя высших чародеев обеих сторон, либо уже активно грабились. А тут — пожалуйста, добыча хоть и попроще, но зато нетронутая и в таких количествах, что хватит на всех с запасом…

На востоке же сошлись в бою Маг Заклятий и призванная несколькими Архимагами и большой группой Старших Магистров врага порождения каких-то инфернальных богов. Судя по характерной магии и отчетливым молитвенным песнопениями из облаков сияющего света — там сошелся в бою дядя Аристарха с порождениями нечистого. Победитель был определен изначально… Но и отмахнуться от такого врага чародей не мог — оставить подобный Прорыв тварей за спиной означало позже получить удар в спину от их хозяина, который вполне мог бы попробовать отнять жизнь Мага Заклятий. Требовалось не дать погани из Инферно закрепиться и отожраться на смертных, и потому боевитый священник вынужден был оставаться там…