Вернуть Боярство 8

Глава 15

Схватка сильнейших закончилась — но само воздушное сражение было ещё не завершено. Я рванул на эсминец Пожарских, с которого за произошедшей схваткой наблюдали уже не Мастер и Адепт, а Младший Магистр и Мастер… Что ж, каюсь — в спешке я не слишком-то углублялся в суть ауры и силы этой парочки. Ну да ладно, бог с ним — чем они сильнее, тем от них будет больше толку.

Словно услышав мои мысли, молодой мужчина спешно сплёл атакующее заклятие на основе магии Огня и Воздуха — веретено из пламени и воздушного вихря диаметром около пяти метров и длиной не менее пятнадцати, идеально сплетенное атакующее заклятие пятого ранга, ударило в ослабленный перестрелкой и уже пережитыми ударами барьер ближайшего фрегата. Остатки заклятия ударили в личную защиту нескольких чародеев, а наконец выправившее своё положение в воздухе судно совершило воистину титаническое усилие, явно стоившее немалых мелких повреждений алхимреактору и ходовым системам судна — накоротке изменив курс на градусов сорок-пятьдесят сделало короткий рывок, буквально вонзив носовую часть в обшивку японца. Неглубоко и вообще нанеся больше косметические, нежели реальные повреждения противнику… Но большего и не требовалось, судя по всему.

— Вперёд! — раздался чей-то голос, и палубу заполонили спешащие бойцы. — На абордаж!

Десятки гвардейцев с символами Пожарских на броне и младшие чародеи, командующие ими, рванули по палубе мимо нас, стремясь перемахнуть на вражеское судно… Японцы, несмотря на то, что явно осознали всю опасность происходящего, сдаваться явно не спешили — на палубе фрегата вспыхнула кровавая карусель боя, в которой грохотали выстрелы, сверкали клинки зачарованных мечей и в обе стороны била боевая и защитная магия… Все прелести рукопашной схватке на качающейся палубе воздушного судна, одним словом.

Острая боль вновь пронзила меня, но под настороженными взглядами парочке бояр я не подал виду. Вот ведь живучая падаль — поверженный Архимаг никак не желал умирать, даже несмотря на все необратимые повреждения, полученные его энергетикой. Рана была смертельной — и далеко не потому, что Меч Простолюдина пронзил его сердце. Как раз подобным чародея его уровня пронять едва ли удастся — даже при отрубленной голове, если повреждение чисто физического, а не магического характера, Архимагу вполне по силам выжить. Я сам как-то в прошлой жизни весьма удивил одного наивного юношу, сумевшего подловить меня вусмерть пьяным… Я просто поднял свою отрубленную голову, положил на положенное ей место и на его изумленных глазах срастил её. Юный мститель такого явно не ждал, как и потока молний, что смёл и бедолагу, и харчевню, в которой произошел досадный инцидент… Правда, потом, после разбирательств и суда, пришлось идти на поклон к хорошему целителю — прирастил я свою дурную голову так грубо и криво, что даже еду через горло проталкивать было сложно… Но ничего — не считая определенного дискомфорта жить было вполне возможно.

Однако я-то не бездарный молодой придурок с незачарованным клинком, ударивший мне в спину с воплями о мести, верно? Я сделал всё по науке, разрушив напрочь энергетику врага, и пора бы старому хрену уже отправится на встречу к предкам…

— А ты упрямый, — вынужденно признал я, не обращая внимания на происходящее вокруг. — Никак не помрешь, пень старый… А если так?

Через клинок потекли фиолетовые и синие молнии, заставляя выгнуться дугой шамана — но его скрюченные, изувеченные пальцы не ослабили хватку, и все же сморщился. Больно же… Ах ты падаль! Через перекрученное в гримасе боли лицо исказила жуткая ухмылка, обнажающая обагрённые кровью желтые зубы, меж которыми били струйки дыма.

Через пальцы умирающего в меня втекали тонкие струйки незнакомой, но явно смертельно опасной волшбы. Это не было прямой атакой, попыткой ударить в лоб — такое я ощутил бы сразу и успел бы среагировать вовремя. Нет, это скорее напоминало яд или…

— Проклинаю тебя, чужак… — злобно, яростно прохрипел он из последних сил. — Иномировая тварь, переполненная нездешней мощью, да не узришь ты ни лиц детей своих, ни предков… Да сгинешь в пучине безвестной и безгласной тьмы, да низринешься в бездну тишины и темноты, пребывая отрезанным от колеса перерождений во веки веков, отрезанным от мира мертвых или…

Он ещё хрипло выкрикивал слова проклятия, что надёжно сковывало нас двоих, Архимага и Старшего Магистра, проклятия, в которое он вкладывал всю свою ненависть, все остатки сил и самую жизнь, всё могущество покорных его воле духов — слова, что он произносил, были не просто пустым сотрясанием воздуха, нет. Проклятия, они такие — больше всех прочих разделов чародейства зависят от акустических компонентов накладываемых чар, магия, что призывает сам мир и ману в свидетели, воплощая сказанное в жизнь… И сейчас мне срочно требовалось дать ему отпор — пока у меня ещё было на это время. Так что боюсь дальнейшая воздушная схватка пройдет без меня — а жаль, мне бы очень хотелось лично понаблюдать, как мой тяжелый крейсер показывает наглым пиратствующим уродам кузькину мать.

— Ответь на мой зов, Зеленая Молния! — рыкнул я, отпуская рукоять Меча Простолюдина. —

Изумрудные разряды с новой, невиданной силой побежали не просто по моим венам, разлились по жилам, капиллярам и прочему — сейчас я с преизлихом насыщал себя чистейшими чарами исцеления. Но не молниями едиными живы… К сожалению, просто добить старика здесь и сейчас означало лишь многократно осложнить себе задачу — снять накладываемое посмертно проклятие проще всего до того, как оно полностью вступило в силу и пока проклинающий ещё жив.

Магия Света, раздел чар Очищения. Сильнейшее из доступных мне в данный момент чар подобного толка стремительно сплеталось. Желтые и Золотые молнии отдавали всю мощь, на которую были способны, дабы ускорить и усилить заклятие, и я даже успевал…

— Сдохни наконец! — воскликнул женский голос справа.

Изящная, украшенная золотым узором сабля показалась в поле моего зрения, стремительно опускаясь на ещё сильнее осклабившегося шамана…

— Дура!!! — взревел я, немыслимым усилием заставляя себя отвлечься на третье действо сразу — телекинетический толчок.

Однако зачарованная побрякушка на груди у безмозглой овцы, что решила влезть куда не просят со своей помощью, без труда отразила не самое сильное магическое воздействие — и отсеченная голова старика покатилась по палубе эсминца, разбрызгивая кровь.

— Будь… проклят… — прошептали изжаренные губы в последний раз и взор могучего некогда чародея седьмого ранга окончательно потух.

— Тупая корова! — взревел я в ярости. — Безмозглая, тупая овца!!!

— Сударь, моя сестра лишь… — попытался вмешаться явно удивленный моей реакцией Пожарский, но я уже взял себя в руки.

— Заткнитесь, горе помощники, — процедил я сквозь зубу, глядя как стремительно расползается чернота по моей коже. — Боги и Демоны, ничему меня жизнь не учит… Полез, мать вашу, помогать идиотам… Молитесь, что бы я выжил — иначе то, во что я обращусь после смерти, вас уничтожит самыми первыми. И никакие цацки магического характера не спасут.

Проклятие обрело окончательную форму, воля умершего загустилась, обрела собственное подобие жизни — и весь смысл его существования теперь был в том, что бы убить меня быстрой и мучительной смертью. А учитывая кое-какие добавки в проклятии, то после своей смерти я поднимусь в виде нежити.

Старый шаман понимал, что делает. Прекрасно понимал… Я думал, что устроил удачный гамбит, позволил изранить себя, заложив перед этим мощный заряд зеленых молний прямо в себе — что бы потом, когда он уверует в свою победу, прикончить его одним внезапным ударом. Несмотря на шестой ранг, в чистом противостоянии с чародеем седьмого ранга я всё ещё был слабоват и единственным шансом было ударить в полную мощь тогда, когда он не ждет…

Однако старый хрен подстраховался, и теперь я уже не уверен, с чьей это стороны был гамбит — с его или с моей. Ибо я поднимусь высшей нежитью, с доступом к немалой части своего былого могущества — и управляющие нити тянулись куда-то в глубь Сибири, видимо к его сородичам. По сути, он заготовил для своих сородичей покорную немертвую тварь с силой, превышающей любого Мага Заклятий на планете, ценой всего лишь своей жизни… А учитывая, что он не мог знать, что я появлюсь сегодня здесь, то старому призывателю духов можно поставить твёрдую пятерку с плюсом за умение принимать быстрые и взвешенные решения в экстремальной обстановке — он импровизировал, и импровизация его могла сейчас меня погубить.

Потоки света, перевитые золотым и желтым, стремительным потоком заполнили всё моё естество, но даже сильнейшее доступное мне заклятие Очищения было не в силах решить мою проблему. Всё, чего я достиг — проклятие оказалось отброшено, съежившись до небольших тёмных пятен в тех местах, где пальцы шамана пробили мою плоть. И пока ещё Очищение бушевало, выжигая всю заразу темной магии, что могло, у меня было время подумать. Немного, минут пять, может семь — но было.

— Эм… Господин Николаев-Шуйский, верно? — осторожно, словно говорила с диким зверем, который в любой момент мог наброситься на неё, заговорила со мной Пожарская. — Я так понимаю, из-за моего импульсивного поступка вы оказались в столь сложном положении, верно?

— Вернее некуда, — подтвердил я рассеянно. — Так что отойдите подальше сударыня — с меня на сегодня достаточно Пожарских. Боюсь, второй попытки мне чем-либо помочь с вашей стороны я могу не пережить.

— Эм… Совершенно случайно вышло так, что мы везем кое-какие священные реликвии для вашего дяди, уважаемого Сергия Белозерского, — осторожно начала девушка. — И среди них имеется, как мне кажется, весьма подходящая к данному случаю. Мощи пресвятого…

— Тащи, — коротко бросил я, с тревогой ощущая, что первоначальная оценка на тему оставшегося у меня спокойного времени оказалась слишком оптимистична. — Любая священная реликвия, связанная со светлыми богами, будет уместна! Неси немедленно, девка!

Судя по поджатым губам Пожарской, моё обращение ей очень не понравилось… Ещё бы — на дуэли вызывали за меньшее. Это всё равно, что назвать дворянина или, упаси боги, боярина — мужиком. Они ж тут все такие чувствительные к этим аристократическим нюансам этикета… Но мне было откровенно наплевать. Пусть радуется, если я по итогу её Роду счет не выкачу за произошедшее!

Её родич, боевой маг пятого ранга, поглядывал на меня весьма настороженно, но в разговор влезать не спешил. Что ж, весьма разумно — настроение у меня сейчас прескверное. А ведь не вмешайся дура, я бы и проклятие сам развеял, и Архимага бы имел возможность Маргатону скормить, что разом бы весьма улучшило моё положение. Черт, ну не везет и баста, всё тут!

В ожидании девушки я вновь прибег к зеленым молниям. Эта часть моей силы пожирала ману с весьма нескромным аппетитом пожирала ману, но взамен выдавала отличный КПД — теперь мне в принципе не нужны ни целители, ни алхимические препарата этого направления. Хотя нет, с последним погорячился — в бою иной раз, по ситуации, проще зелье хлебнуть, чем тратить немалое количество сил и концентрации на самоисцеление. Но в целом — я теперь могу драться куда свободнее, чем прежде, ведь риск погибнуть снизился на порядок.