Третья Орда

Глава 24. Место для избранных

Философия учит нас подвергать сомнению даже то, что кажется самоочевидным. Пропаганда же, напротив, предлагает считать самоочевидным то, над чем следовало бы задуматься, в чём было бы разумно усомниться. Олдос Хаксли

Встреча ученика и учителя состоялась в весьма специфическом месте. А именно у отхожего места, которое оба чистили за не самую лучшую успеваемость в освоении лихнизма.

Новая гномья идеология требовала веры без сомнений, уточняющие вопросы не просто не поощрялись, а довольно жестоко наказывались. Все аргументы и псевдологические построения следовало сразу принимать за чистую воду, а не заниматься «вредной рефлексией». Ведь критическое мышление — это безоговорочное доверие авторитету старших товарищей, верно?

Как и в Эльфланде, здесь ценилось заучивание, лицемерие и следование двойным стандартам — несмотря на то, что декларируемые ценности у гномов и эльфов звучали словно диаметрально противоположные, суть общественного строя везде была одинаковая. Афелиса от такого фарса тошнило, но для тех, на кого не действовала примитивная демагогия, власть всегда держала наготове кнут и тому подобные средства телесного убеждения.

Не готов выкрикивать популистские лозунги с невероятно гордым лицом? Тогда добро пожаловать на местную каторгу. Чёрной работы всегда хватало на всех несогласных с мудростью солнцеликого повелителя.

— Идеал истинного лихниста — смирение. Как внешнее, так и внутреннее. Каждый — лишь малая частичка бесконечно большего целого. Не стоит переоценивать свою значимость, только общее дело и благо имеют значение. Вы все шестерёнки, которые можно легко заменить, сами по себе вы решительно бесполезны.

Всевозможные сравнения со сложными механизмами было любимым риторическим приёмом у наставников «отбросов» и «заблудших» — первое неформальное прозвище закрепилось за освобождёнными от Третьей Орды людишками и эльфами, вторым называли обосновавшихся в бывшем Эльфланде гномов.

— Но объединяясь в единый механизм, мы становимся способны вершить чудеса! От вас требуется немногое: быть надёжной частью огромного целого. Не выпячивать свою индивидуальность, мешая другим. Не хвастаться своими выдающимися способностями, которые, как правило, на поверку оказываются вполне заурядными. Не лениться и не саботировать выполнение порученных вам посильных заданий. Быть ответственным работником, порядочным гражданином и…

«Тихой посредственной личностью» — внутренне резюмировал Афелис идеал гномов. Ничего не желать, изображать радостную радость по поводу каждой подачки, которая порой перепадёт тебе сверху. Ни к чему не стремиться, кроме угоды начальству… Отличная идеология! Конечно, при условии, что ты находишься на вершине иерархической лестницы.

Лекции быстро наскучили Афелису. Держать язык за зубами, а уж тем паче засовывать его в задницу вышестоящих он не умел. Зато хорошо умел выгребать чужое дерьмо, стоя при этом в нём по колено…

Даскалос Балинович шёл по тому же пути, хоть и с чуть меньшим успехом.

— Говорят, оркам устроили тёплый приём. Почти весь вражеский флот был потоплен, от трети до половины всех воинов благополучно канули в морскую пучину. Орки понесли при возвращении едва ли не больше потерь, чем за весь предыдущий поход на эльфийские острова! Такого не ожидали даже самые ярые оптимисты, сведения твоего знакомца-шамана здорово помогли!

Афелис слушал Даскалоса с искренним интересом, хотя необходимость наполнять вонючей коричневой жидкостью вёдра несколько напрягала. Юноша подал очередную порцию солдатской жизнедеятельности исхудавшему эльфу, стоявшему над траншеей. Не произнося ни единого слова, тот пошёл выносить зловонные испражнения в более отдалённую от лагеря яму.

— Передовые отряды на пармашинах практически безнаказанно расстреляли жмущийся для высадки на берегу флот, — продолжил повествование бывший учитель. — Тебе обязательно стоит хоть раз увидеть медные пушки в действии. Афелис, это оружие действительно меняет все наши представления о войне! Могу представить, как они разносили судёнышки ничего не подозревающих орков…

Даскалос Балинович подал ведро с дерьмом подошедшему гному. Тоже не в столь далёком прошлом занимавшему весьма солидное положение в крупной гномьей гильдии в Эльфланде. Воистину, параша — последнее пристанище существ думающих! Те, кто на мыслительный процесс не способны, находятся в тоталитарных обществах в гораздо лучших условиях.

— В первом сражении мне поручили забрасывать снаряды в Валеру — так бригадир называл нашу пушку. Я только и успевал, что наклоняться да подносить ящики с ядрами, спина потом ещё неделю болела, не мог разогнуть! При этом снаряды летят по настильной траектории, прицелиться и откорректировать выстрел раз плюнуть. Главное — ствол пушки не трогать, всё только с помощью рычагов и других приспособлений можно делать.

Гном увлечённо делился с Афелисом впечатлениями о новом чудо-оружии, совершенно не обращая внимания на запахи, от которых у юноши слезились глаза.

— Жаль, в вылазку меня брать не стали, но там настоящие профи требуются, чтобы стоя внутри пармашины, этим делом всем управлять. Чуть не так повернёшься — ошпаришься. Но зато удрать можно быстро, что наши ребята и сделали. В следующем сражении, думаю, уже сами будем орков гонять. Технологии сильнее магии и уж тем более грубой силы, это я точно, Афелис, тебе говорю!

Вот только в уборке дерьма технологии почему-то не сильно сейчас помогали.

— Паровые механизмы — это, конечно, всё замечательно, но что ты скажешь по поводу гномьей идеологии, Даскалос? Не всё ли равно Третья Орда захватит мир или лихнисты? Разумным созданиям и в том и другом случае придётся несладко.

Даскалос Балинович приподнялся на цыпочках, чтобы убедиться в отсутствии лишних ушей. Но отхожее место во время уборки было наилучшим уголком из возможных для откровенного разговора. Кроме таких же отщепенцев, никого в радиусе километра не наблюдалось.

— Я скажу тебе даже больше, Афелис. В перспективе власть гномов гораздо страшнее Орды. Орки недисциплинированны, они не строят далекоидущие планы. Налетели, всё разрушили, разорили, поехали дальше. Лихнисты же построят настоящий ад на земле! Гномы под руководством товарища Торина станут контролировать всё. Не только действия, но и сам образ мыслей! Тотальное подчинение общества…

К своему вящему ужасу Афелис осознал, что бывший учитель вовсе его не запугивает. Тот всего лишь хорошо знал, о чём говорит:

— Наше поколение ещё способно внутренне сопротивляться непрерывной промывке мозгов, но следующее, воспитанное с раннего детства на идеалах абсолютного подчинения, не будет иметь ни малейшей возможности усомниться в «истине в последней инстанции». Вся их жизнь пройдёт под знаком беззаветного служения «общему благу», которое будет произвольно определяться горсткой — даже не избранных, ибо никто их не выбирал, — но обожествлённых лидеров расы. Самый безумный приказ новое поколение станет исполнять не раздумывая. Нужно ли говорить, к трагедии какого масштаба может привести подобное безумное послушание? Орки — зло, но зло временное. Власть лихнистов — это бесконечная ночь без просвета.

Вернувшийся с пустыми вёдрами исхудавший эльф принял у Афелиса новую порцию густой бурой жидкости. Судя по седине и многочисленным шрамам, это был один из немногих выживших солдат Тинтур. Даскалос Балинович на всякий случай приумолк, видя его приближение, но эльфы обладали превосходным слухом, так что вояка, конечно, всё слышал.

Бывалый солдат презрительно фыркнул:

— Не бывает ничего бесконечного. Уж поверь, мы, эльфы, в этом толк знаем. Тираны приходят и уходят, меняют обличия, прикидываясь исполнителями воли народа. Но все империи в конце концов рушатся, причём истинная причина их гниения и заката возникает всегда изнутри.

Даскалос открыл было для возражения рот, но так и остался стоять с приоткрытой пастью, не обращая внимания на рои летающих вокруг него мух. В словах эльфа сквозила неподдельная искренность:

— Лишённая конкуренции власть деградирует, слабеет, грязнет в разврате и подковёрной грызне за самый сочный кусок пирога. Бессменные лидеры теряют связь с реальностью, а значит, упускают над ней свой контроль. Самая искренняя вера простого народа превращается со временем в пустую обрядовость и формальность, а за парадным фасадом начинают прорастать ростки всё более радикального недовольства, — эльф махнул рукой, чуть не расплескав поданное ему Афелисом дерьмецо. — Пусть захватывают мир, коли им так приспичило. Десять, сотня, пусть даже тысяча лет, но очередная цивилизация распадётся! Чтобы после короткого века вольностей и свобод очередные упыри начали строить царство лжи и насилия заново…

* * *

— Не волнуйся, я попросил Даскалоса Балиновича присматривать за тобой.

Глядя на Маврика, Афелиса одолевали смешанные чувства. С одной стороны, он понимал, что его совершенно несамостоятельному другу придётся одному нелегко. С другой, Афелис чётко осознавал, что в обществе лихнистов у Маврика есть все шансы не только прижиться, но даже возвыситься: посредственность и лояльность здесь ценились превыше всех иных качеств. Маврик успешно приноровился имитировать бурный энтузиазм, когда это требовалось. К тому же именно он выдал Рока, чем существенно облегчил гномам допрос и разведку.

А Афелис… Афелис всего лишь убил какого-то заурядного прихвостня орков, чья жизнь или смерть не значили для других ничего.

Юношу отсылали на север помогать восстанавливать разрушенные Ордой эльфийские города. Воинство гномов устремилось на юг и не нуждалась в обузе. И вообще, бесплатная рабочая сила простаивать и куда-то праздно маршировать не должна.

Лихнисты воспринимали участие в военном походе за честь, отдать жизнь за товарища Торина считалось у них выдающимся достижением.

Даскалоса и «заблудших», конечно, никто уважать и тем более поощрять таким образом не планировал, но их тащили с собой, чтобы наглядно продемонстрировать мощь режима, с которым те когда-то боролись. Маврика награждали за выдачу ордынского командира. Остальные «отбросы», включая Афелиса, должны были отправиться завтра в более безопасное, но не сулящее никаких возможностей для социального роста место. Строительные работы предстояли масштабные, на них будет легко затеряться, но сложно себя по-настоящему проявить, если только ты не начальник.

Юноши не знали, увидятся ли когда-нибудь снова. Не было ни малейших сомнений, что о путешествиях по собственной воле можно надолго забыть. Куда гномы решат отправить своих подопечных, там ты и будешь прозябать, возможно, до самого конца своих дней. Пожелания и личные предпочтения можете засунуть в известное место. Общее дело превыше эгоистичных потребностей в общении с близкими!

— За меня можешь быть спокойным, Афелис. Правила игры здесь довольно простые, я справлюсь. А вот тебе придётся несладко. Ты ведь не собираешься говорить то, что от тебя хотят услышать, а не то, что ты думаешь?