Двуликий. Том 1

Глава 16. Перемены

В столовую я пришел еще до открытия. Первым поел и ушел, пока никто не появился. Занятия пролетели незаметно, никто даже не спросил меня про отсутствующую домашнюю работу.

Я поймал на себе несколько сочувствующих взглядов, но никто не стал набиваться с вопросами и жалостью. Слава Светлому, иначе бы я послал сердобольных к Чужому!

Гордый и неприступный? Нет, просто не люблю чужое внимание и фальшивую заботу от других. А другой она за редким исключением не бывает.

После пары я быстро пообедал и отправился к себе в комнату. Меня ждала теория стихий.

Оторвался я от учебника с мыслью, что опаздываю на занятие к Соддерну. Только потом до меня дошло, что это уже невозможно.

Выругаться.

Ударить кулаком в стену.

Повторить несколько раз.

Легче не стало.

На полигон я опоздал, но преподаватель это никак не прокомментировал.

— Итак, Маркус, расскажи мне про малый и большой круг, — сложив руки на груди, сказал Омен. — Луна не вздумай подсказывать.

Я щелкнул пальцами, создавая иллюзию.

— Интересно, и что означает это скопированная из учебника схема?

— Существует четыре основных стихии. Вода, огонь, воздух, земля. Они образуют малый круг, который определяет их взаимодействие. Вода гасит огонь, огонь выжигает воздух, воздух разрушает землю, земля уничтожает воду. На базе этого взаимодействия и построенная боевая магия.

— Как мне создать огненной эфир для заклинания?

— Никак. Все это строится на базе стихийной энергии. Она универсальная для всех.

— Хорошо. Идем дальше. Большой круг?

— Он состоит из четырех производных или вторичных стихий. Свет — сочетание воздуха и огня. Лед — вода и воздух. Природа — вода и земля. Металл — огонь и земля. Они также взаимодействуют. Свет уничтожает лед, лед — природу, природа — металл, металл — свет.

— В чем преимущество производных стихий? Их недостатки?

— Они мощнее на порядок. Поэтому заклинания сложнее и требуют больше энергии. Кроме того, они зависят от внешних факторов. Сложно использовать свет ночью, а лед и природу — в пустыне.

— У первичных стихий тоже есть такие ограничения, — усмехнулся Омен. — Земля посреди океана неэффективна, как и огонь во время дождя. Но ты прав, производные очень капризные. Многие маги, отдавшие сердце металлу, таскают с собой несколько слитков железа. То еще удовольствие, поверь мне на слово. Как соотносятся стихии малого и большого круга?

— У них нет прямой связи. Свет не имеет преимуществ перед землей, как воздух, но он не получает дополнительного урона от воды, как огонь. В этом вопросе каждый круг самостоятелен.

— Если я ударю огнем по земле, то что получится? Какая стихия сильнее?

— В данном случае они равны. Все будет завесить от самого заклинания и объема силы, — вспомнил я ответ из учебника.

— Правильно. Есть что добавить?

— Большинство боевых магов делают ставку на малый, в то время как друиды — на большой. Для них эти недостатки не критичны.

— Ладно, для первого курса подойдет. Хотя здесь много упрощения, но суть ты уловил. Теперь скажи мне, Маркус, чем так важны стихии для школы Копья?

Чтобы ответить, мне пришлось подумать несколько секунд.

— Необходимо подбирать определенные заклинания под вражескую атаку и защиту?

— Верно. Если «молотки» и «кинжалы» изучают мощные и сложные заклинания одной-двух стихий, то мы пробиваем защиту противника множеством простых заклинаний. Огонь для воздуха, земля для воды и так далее. Приходится изучать и вторичные стихии.

Сделав паузу, Омен продолжил:

— Мы нормальные люди, а не старшие. От рождения у нас нет в крови сродства с конкретной стихией. Мы можем использовать любую, хотя и не так эффективно, как они. Но есть еще психиатрия.

Я вздрогнул, но потом до меняло дошло, что Александр оговорился.

— Вы хотели сказать психология?

— Да, наверное, ты прав. Проще говоря, симпатия к определенной стихии. Например, я хорошо владею огнем и землей, следовательно, мне легче дается металл. Луна любит огонь и воздух, и хороша со светом. Для нашей школы придется овладеть большим арсеналом, но в нем у тебя будут свои «любимчики».

Сказав это, Омен вытащил из кармана горсть круглых камешков. Подкинул их в воздухе, и магией заставил зависнуть.

— Восемь артефактов. Каждый со своей стихией. Выбирай, не задумывайся, это и будут твои любимчики.

— А если я выберу неправильно? — насторожился я.

— Не получится. Противоположную к твоей натуре магию ты просто оттолкнешь. Доверься интуиции и выбирай.

Я закрыл глаза и протянул руку. Пальцы обожгло холодом. Потом была влага, а затем — легкий ветерок.

— Интересно. Начал со льда, а только потом перешел к воде и воздуху, — убирая оставшиеся артефакты, сказал Александр.

— Это хорошо или плохо?

— Просто необычно. Большинство начинают с первичной стихией. Я думал, что раз ты владеешь огнивом, то и начнешь с пламени.

— Я ошибся с тестом? — мрачно спросил я.

— Нет, просто первое стихийное заклинание тебе подобрали не то. Ничего страшного. Нам даже будет легче, меньше рисков, что ты что-нибудь спалишь… — Омен осекся, и чуть тише добавил: — Постарайся не утопить академию и не взывать ураган.

— Э-э… хорошо!

— А теперь займемся учебой. Луна, мне нужна вода.

Девушка быстро создала большую каменную чащу, мгновение и она наполнена водой.

— Начнем мы с нее. Сейчас я начерчу заклинание, и ты попытаешься его повторить. Твоя задача для начала — наполнить воду магией и выплеснуть из чащи. Это будет не просто, но я в тебя верю, Маркус.

Судя по тону, это совсем не так. Александр начертил в воздухе руны, я попытался их запомнить. С первого раза не получилось, символов было пятнадцать. Но вскоре я запомнил руны и сам стал отрабатывать заклинание.

Преобразовать энергию в стихийную, начертить заклинание в воздухе, влить энергию, представить результат, направить магию на воду. Дождаться от Омена команды, сбросить магию, взять из мира немного эфира. Снова преобразовать энергию в стихийную, начертить заклинание, представить… Сбросить. Взять эфир, трансформировать в нейтралку.

Преобразовать, начертить, влить, представить, направить, сбросить, взять, трансформировать…

Преобразовать, начертить, влить, представить, направить, сбросить, взять, трансформировать…

Преобразовать, начертить, влить, представить, направить, сбросить, взять, трансформировать…

Прошло три часа, вода даже не шелохнулась.

Зато из меня можно было выжимать пот, резерв жгло, а все каналы в теле ныли.

— Для первого раза хватит, — подвел итоги Омен. — Основная проблем — не можешь распределить равномерно энергию по такому количеству рун, правильно задать направление и представить результат. Лечится практикой. Не переживай, первый раз с настоящей магией всегда самый сложный.

— У меня ушло две недели, чтобы что-то сделать с воздухом, — поддержала меня Луна.

— Завтра вечером продолжим. Пока иди отдыхать.

Пары в субботу прошли быстро и мимо меня. Переодевшись, я отправился в город. Владиславу я верил, но решил проверить. Просто на всякий случай.

Полдня я провел, изучая лавки Ситцена. Любовался на яркие вывески, изучал прилавки, общался с радушными приказчики и мысленно проклинал огромные цены.

Защитный артефакт с барьером на базе воздуха и накопителем в двести единиц стоил от восьми до десяти тысяч гульденов!

И это минимальная цена! Барьеры оказались очень сложным и прожорливым заклинанием. Поэтому артефакты стоили так дорого.

Я спросил у продавцов о стихийных щитах, на меня посмотрели как на сумасшедшего. Оказывается, никто так и не смог соединить такую магию, подобных магических игрушек просто не существовало. По крайней мере, мне так сказали.

Атакующие артефакты стоили дешевле и мне, как магу, продали бы их без лицензии, но я решил немного подождать. Финансы не безграничны.

Тем не менее я зашел в банк. На счету у меня лежало четыре тысячи — тысячу дала тетя, остальное — выигрыш из притона. Адриан его отбирать не стал, хотя мог. Подумав, я снял четверть суммы. Пусть лучше эти деньги будут у меня под рукой, если что-то случится.

Но если я не найду ничего для защиты, то придется закупаться боевыми жезлами. Вот только успею ли я их использовать?

Вечер субботы я провел на полигоне, все воскресенье — тоже. Домашнюю работу просто проигнорировал.

Понедельник подкрался незаметно.

За три месяца учебы все перезнакомились друг с другом и разбились на маленькие подгруппы. Почти все девочки собрались в стайку под руководством Лист. Естественно, среди них я мгновенно стал персоной нон-грата. Парни разбилось на группы по интересам или месту жительства. Селяне с селянами, горожане с горожанами.

Лишь несколько студентов остались вне этих групп. Например, я и братья Алькасары.

Со мной все понятно — времени нет, да и мне так легче. А вот с близнецами все интереснее. Влад умудрился поддерживать нормальные отношения со всеми, даже со зицбароншей. Юлий же на парах появлялся редко, большую часть времени тратил на старшекурсниц, поэтому не с кем не сошелся.

Поэтому я обычно сидел один, что меня полностью устраивало.

Сегодня мрачный как туча Владислав сел рядом со мной, вытащил из портфеля учебник, тетрадь и швырнул их на стол. Скрипнул зубами, и помянул Чужого и его постельные пристрастия.

На моей памяти, это первый раз, когда Влад помянул брата Светлого. Причин для этого могло быть много, но я уверен в одной.

— С братом поругался?

— Малолетний идиот! — вместо ответа сказал очкарик.

Полагаю, это значит — «да».

— Он вытянул счастливый билет, ему дали шанс, даже сменили планету ради этого, а ему все мало. И даже банальной благодарности не дождешься. Нет, не зря его Юлием назвали, не зря. Дед хоть святой, но придурок редкостный был, прости Светлый. Знали, что такое чудо уродится, — прошипел Владислав, поправил очки, а потом гораздо спокойнее произнес: — Ладно, плевать ему на родителей и семью, но ради себя можно постараться. Но он прогуливает пары, бегает за девками и спускает деньги на ветер. Как так можно?

«Легко и просто. И, наверное, весело, если вовремя убежать», — подумал я, вспоминая последствия похождений Януса.

— Он просто оказался без родительской опеки. Вот ему свобода и деньги ударили в голову. Я на таких в гимназии насмотрелся. Дай ему побесится и все будет хорошо.

Если бы взглядом испепелять, то от меня осталась горсточка пепла. Я на это никак не отреагировал, Владу до одного генерала далеко, ему меня таким не пронять.

— Это началось еще до Иллирии. И дело не в деньгах или в либидо. Ему просто нравится делать все в пику родителям, плевать на свое наследие, позорить нас.

— Думаю, ты просто сгущаешь краски, — дипломатично заметил я.

Да, Юлий любил прекрасный пол, и ему отвечали взаимностью. Но не думаю, что все так страшно. Скорее, Владислав обижался, что младший брат просто его не слушается и проводит время гораздо интереснее.

Реакция Владислава меня удивила. Он ударился лбом об стол.

— Друг мой, с тобой все в порядке? — не скрывая удивления, спросил я. Такого поведения я ожидал от артистичного младшего, но не от спокойного старшего.