Разожги мой огонь

Глава 17

Шум праздника приближался: распускались трескучим багрянцем цветы костров на главной площади, рвали струны инструментов заезжие музыканты, звенели в ночном воздухе удалые крики смельчаков, скачущих через пламя. А когда вышли к людям, сердце зашлось от страха и волнения, ведь понимала, что сейчас увижу тех, кого поклялась защитить.

А ну как узнают?.. А ежели… ежели Алана увидит? Смогу ли смолчать и не броситься к подруге? Однако ж почти сразу поняла, что и сама никого не узнаю́. Хоть от пламени костров и светло, как днем, лица гуляющих маски скрывали, а одеты были кто в плащи, кто в балахоны — плескалось на площади алое людское море. Из всех селений съезжались на Ночь Костров.

У праздника и обережный смысл был. Считалось, что так девицы себя от хозяина вулкана уберечь смогут. А то, что Изначальный Огонь каждые пять лет невесту требовал — про то старались в Ночь Костров не вспоминать. А вот кто б знал, что хозяин вулкана все эти годы между ними — «Нами!» — поспешно исправилась — разгуливал…

Сладко пахло блинами, что на ближайшем костре пекли, да яблоками в карамели. Носились с криками детишки с привязанными к длинным палкам червлеными лентами. Ребятне в эту ночь разрешалось резвиться до полуночи.

Смотрела на веселящийся люд и сердце от боли сжималось. Вот она, жизнь… Идет своим ходом. Обо мне уж и не помнит никто. И хотя не за тем к хозяину вулкана шла, чтоб о поступке моем потом песни слагали, все ж на душе тяжко стало.

— Ну что, супруга, покажи, где блинов отведать. А уж я решу, лучше ли твоих, — тихо хозяин вулкана произнес. Прикосновение к локтю заставило вздрогнуть.

Тряхнула головой, прогнала лишние мысли. Вот уж впрямь нашла из-за чего печалиться. Знала, что так и будет, нечего и думать о том. Однако слова хозяина вулкана про короткую память людскую, нет-нет, на ум да и приходили.

— А вон у пекаря Крома из соседнего селения хорошие блины выходят. Он со мной всегда соперничал, — потянула за рукав хозяина вулкана к ближайшему костру, около которого на длинных железных лопатах тончайшие блины выпекали. Здесь же и свежее варенье пяти видов можно было отведать и колким квасом все запить. — У него у лопат для блинов навершия кованые в виде голов медвежьих, видишь?

— Вижу.

— Кром когда их купил, надо мной потешался. Говорил, голубке до дикого медведя как до Отца-Солнца лететь, — улыбнулась воспоминанию, а сама наблюдала, как пекарь ловко блины подбрасывает да успевает следить, чтоб на других лопатах не подгорело.

— Это ты-то голубка? — хохотнул Редрик. — Лисица уж скорее. Черная.

Пока хозяин вулкана у пекаря блины забирал, выискивала взглядом тетушку Ирду. Родилась у меня одна мысль два дня тому назад. Тогда же, когда и задумка Редрика на праздник зазвать.

Тетушка Ирда из сожженного хозяином вулкана селения Вильзмир родом была, выходит, у нее можно хоть что-то выспросить да вызнать. Про метку брачную уж она навряд ли бы что сказала, но вдруг она Весту знала? Может статься, та девица особенная была?.. И хоть ниточка, за которую я ухватилась, тонко вилась и того и гляди порваться готова была, не могла просто так сдаться.

Тетушка Ирда на Ночь Костров всегда ходила, в каком бы селении не праздновали. Лоток на шею вешала и с него ленты вышитые девицам продавала. Едва завидев ее, девицы тут же кликали: «Тетушка Ирда!», с тех пор так и повелось.

Обыкновенно она в маске с плетеным из лент малиновым цветком ходила. Та уж износилась за годы, и цветок выцвел совсем, стал не малиновым, а розовым едва, но тетушка Ирда себе не изменяла. Вот и сейчас искала я, не мелькнет ли где в толпе знакомая маска.

— Обманула ты меня, супруга, — услышала вдруг задумчивый голос хозяина вулкана.

Повернулась к нему и с тревогой вгляделась в закрытое маской лицо.

— Обманула? — повторила, облизав пересохшие губы.

Кивнул и блином недоеденным взмахнул.

— Твои-то куда вкуснее будут.

Почувствовала, как бег сердца замедляется. Улыбнулась.

— Обратного говорить не стану.

— Вот уж диво, — хмыкнул, протягивая мне сложенный вчетверо блин и мисочку с вареньем.

Расправившись с блинами, думали, куда дальше стопы направить.

— Только не к болтунам этим, хватает и раз в пятилетие их вопли выслушивать, — качнул головой хозяин вулкана, увидев, как в южном углу площади жрецы проповедуют, и решительно повлек меня туда, где представление давали.

В западном углу площади у невысоких мостков уж изрядная толпа собралась, куда как больше, нежели жрецы собрали. Обычно-то в Ночь Костров веселые сценки показывали, а в этот раз что-то неладное творилось: двое под крики толпы на тупых мечах рубились.

— Да это же Арвир, — прошептала изумленно, узнав одного из молодцев, и тут же губы сомкнула. Раз он здесь, выходит, и Алана где-то неподалеку. Так уж повелось: где Арвир, там и она. Головой по сторонам повертела, но подругу не приметила.

— Ювелир?

Удивилась. Всего раз при хозяине вулкана Арвира упоминала, а он, смотри-ка, запомнил. И хоть голосом спокойным спросил, почудилось в нем что-то недоброе.

— Ювелир. Купец. Силач. Душа компании да мечта любой девицы на выданье во всем Ильштаре. Выбирай, что больше нравится, — не удержалась и хмыкнула. Вот только получилось не особенно весело.

Арвир завсегда покрасоваться любил: на подмостках ли в кулачном бою — неважно. Главное, чтоб больше народу его видело. А вот соперника его не признала. Может статься, и не из нашего селения вовсе. Да и то сложно было, потому как с головы его пакля черная свисала, а лицо перемазал зачем-то красной краской.

Хозяин вулкана не ответил ничего, но взгляд на мостки, где действо происходило, устремил.

— Так-то меня запомнил, — услышала насмешливое. Метнула на него взгляд, но не поняла, о чем говорит, а пояснить он и сам не спешил.

Снова посмотрела на мостки, где двое друг перед другом скакали да мечами размахивали. Арвир меч сжимал обычный самый, а вот у второго лезвие красным было выкрашено.

— Сдавайся! — взревел тот, что с паклей. Она ему в глаза так и лезла. — Не выстоять тебе против меня!

— Не боюсь я! И не запугаешь! — орал в ответ Арвир, прокручивая в руке меч и наступая на «врага».

Раздалось громкое «ш-ш-ш!», взметнулись из-под дощатого пола алые бумажные языки пламени. Ахнули в толпе.

— Как тебе сила хозяина вулкана?

Тут уж моя очередь ахнуть пришла. В Ночь Костров, напротив, старались хозяина вулкана не поминать, а Арвир вон что удумал… Так и замерла, силясь понять, зачем ему все это нужно.

— Сила твоя — колдовство! — надрывался Арвир, занося меч. — А моя сила — в желании селение родное защитить!

— Давай, Арвир! — задиристо пищали в толпе мальчишки. — Покажи чудищу!

Арвир от души рубанул мечом, срезал бумажное пламя, скакнул через оставшиеся лоскуты, приблизился к «врагу», но их снова и снова разделял «огонь».

— Честно со мной сразись! — взывал Арвир. — Или боишься?

— Это ты меня боись… э-э-э… бойся то есть!

Смотрела на красующегося Арвира, а в памяти невольно поднимался туман воспоминаний, который разогнать бы хотела, да не могла.