Любовь по ошибке

Гарри не привык долго раздумывать над причинами тех или иных событий. Сейчас он не сомневался, что виной всему — горе и утомление. Все уляжется, и отношения станут прежними.

Так и случилось, или так по крайней мере считал сам Гарри. Постепенно всё приходило в норму. Через несколько дней он все еще жил у Уизли, которые всегда говорили, что он им как сын. Гарри не собирался быть нахлебником, но он не хотел возвращаться на Гриммо, место, которое он не любил вслед за Сириусом. Однако он все же заговорил об этом, в глубине души надеясь, что его отговорят. Молли тут же шумно и энергично, как она всё делала раньше, до смерти сына, запретила ему даже думать о переезде. Единственное, что она могла разрешить, так это появиться там, чтобы собрать свои вещи. Повеселевший Гарри окончательно переехал в Нору, где поселился вместе с Роном.

Друзья постепенно ожили. Гермиона купила красивый кожаный портфель и пропадала в министерстве, где, по ее словам, ее ждала высокая должность. Рон тоже не остался сидеть в Норе. Он отправился в Аврорат, чтобы договориться о том, чтобы их вместе с Поттером приняли туда без испытательного срока. Гарри даже не успел сказать, что хотел бы немного отдохнуть, прежде чем отправиться на службу. Ему пришлось махнуть на все рукой — все равно Рон поступит по-своему. О карьере авроров они мечтали еще в школе, поэтому какая разница?

Гарри постепенно приходил в себя, проводил дни напролет в компании Молли и улыбчивой Джинни, веселя их своими попытками помочь по хозяйству. Мистер Уизли получил повышение в министерстве, а Джордж в память о брате решил не бросать их общее начинание — магазин, где пропадал с утра до вечера.

— В общем, все было в порядке, ровно до того момента, как я отправился в Гринготтс, чтобы снять немного денег на расходы. Молли, конечно, ничего не требовала, но я решил, что если не плачу за проживание, то надо хотя бы купить что-нибудь в подарок.

Гарри заметил, что он, рассказывая о наболевшем, смотрит прямо на Малфоя, а тот слушает внимательно, а в его взгляде нет ни презрения, ни высокомерия. Гарри приободрился и уже рассказывал не окошку за спиной, а самому Драко.

— Это было в конце мая, точную дату не помню, да и не важно. Я пришел в банк… Короче, Малфой, ты знал, что мы ограбили банк, когда охотились за крестражами?

Хорек не знал, и Гарри пришлось его просветить. Рассказывая о том, как они летели на драконе, он даже увлекся. Ему нравилось следить за выражением лица блондина, который бормотал все время: «Мерлин! Поттер, неужели меня теперь может удивить что-то еще?»

В Гринготтсе Гарри ждал неприятный сюрприз. И это было еще мягко сказано, потому что он не мог попасть не только в унаследованный недавно сейф семьи Блэк, но и воспользоваться ячейкой Поттеров тоже. Причиной послужило то, что гоблины, донельзя разозленные разгромом, учиненным Золотым Трио, а также потерей репутации банка, который нельзя ограбить, заблокировали ему доступ. Предложение уладить все миром гоблинов не заинтересовало.

Гарри вернулся в Нору ни с чем. Конечно, он был крайне раздосадован, но в тот момент не видел особых сложностей. Он был уверен, что его положение в магическом мире, а также личное знакомство с новым министром магии поможет в самое ближайшее время разрешить конфликт. Вернувшиеся вечером домой Рон и Гермиона моментально включились в решение проблемы. Все Уизли просили держать их в курсе, а Джинни даже предложила собрать сторонников Гарри, чтобы бойкотировать Гринготтс и устроить кампанию в прессе.

— Но денег тебе не дали, — с мрачным торжеством констатировал Малфой.

— В точку! — подтвердил Гарри. — Несмотря на все наши усилия и даже на вмешательство министерства, гоблины сообщили, что деньги, которые достались мне от родителей и от добровольных жертвователей, были конфискованы в уплату ущерба.

Гарри прикрыл глаза, вспоминая. Представитель Гринготтса в министерстве пригрозил, что если маги будут настаивать, то банк будет расценивать это как попытку дестабилизировать хрупкие отношения, сложившиеся между двумя расами. Кингсли Шеклболт вынужден был признать свое поражение и попросить Гарри принести банку свои извинения и оставить все как есть — ведь действительно ограбление имело место и ему с друзьями следует радоваться, что они не понесли за это уголовной ответственности.

— Тогда я стал настаивать, чтобы мне дали возможность получить хоть что-нибудь из сейфа Сириуса. Гермиона всё посчитала, и получилось, что денег, которые банк уже забрал, должно было хватить на то, чтобы покрыть все мои долги…

— Твои долги? — ехидно поинтересовался Малфой. — Уизли и Грейнджер ничего не должны? Или ты по-прежнему всем должен?

Гарри резко вскинул голову, готовясь по привычке сказать слизеринцу что-нибудь наперекор. Однако лицо Драко по-прежнему не выражало неприязни лично к нему, Гарри. Поттер понял, что все сказанное блондином ехидным голосом относится исключительно к его бывшим друзьям, которых он и сам бы охарактеризовал теперь столь же нелестно, как Малфой. А ведь он еще даже не дошел до момента, когда их троица окончательно распалась.

— Как ты понимаешь, Малфой, с Уизли нечего взять.

Драко понимающе хмыкнул.

— А Грейнджер?

— А она скоро будет миссис Уизли, — Гарри не смог удержать легкого злорадства. Он не очень понимал, как девушка из довольно обеспеченной семьи может надеяться на поддержку такого безответственного мужа, как Рональд.

Малфой ухмыльнулся.

— Ну так что же с сейфом семьи Блэк? Гоблины не могут присвоить чужое имущество и не могут солгать, если у тебя есть там собственность.

— Может, солгать они не могут, но покуражиться — очень даже запросто. Мне отказали в доступе к сейфу Сириуса по одной простой причине: по словам гоблинов, сама магия не позволила мне это. Род Блэк и его состояние может быть унаследовано только Блэком по крови. Кстати, Малфой, ты подойдешь.

========== Часть 10 ==========

— Род Блэк и его состояние может быть унаследовано только Блэком по крови. Кстати, Малфой, ты подойдешь, — сказал Гарри.

Услышав это, Драко почувствовал, что у него закружилась голова, а в груди образовался огромный ком. Неужели… Нет, надеяться нельзя, иначе он не выдержит. Блондин сжал зубы, чтобы ненароком не выдать Поттеру своей заинтересованности.

Но тот не обратил ни малейшего внимания на то, что его собеседник отмалчивается. Пришедшая в голову Гарри идея моментально захватила его, захватила полностью, и он отдался ей страстно и самозабвенно, как и всё, что он делал.

— Малфой, слышишь, если я не получу наследство, то это можешь сделать ты, — сказал он.

И Драко не выдержал. Если вдруг случится чудо, по сравнению с которым меркнет волшебство мира, в котором вырос Драко, то ему не придется заниматься тем, на что он уже был готов, стоя на пороге квартиры Поттера.

— Но как я его получу? Или ты забыл, что министерство тут же отберет все состояние Блэков, как только я вступлю в наследство? Я не успею потратить ни кната, — резонно возразил Драко.

Но Поттер уже ничего не слушал. Он вскочил, забыв обо всем, что произошло этим утром. И о завтраке тоже, с сожалением подумалось голодному Малфою.

— Возможно, есть какой-то способ, но ты об этом не знаешь, — заговорил Гарри. — Ты не можешь явиться в банк, чтобы всё выяснить, поскольку тебя выслали, так? — Драко кивнул. — Я уверен, гоблины всегда были на стороне старых чистокровных семей, потому что в них водятся деньги. Банкиры могут закрыть глаза на приказы министерства, ведь они не вмешиваются в дела волшебников, и поэтому не допустят, чтобы волшебники лезли к ним. Они наверняка смогут как-нибудь тебе помочь. Точно! Нужно дать им знать, что ты готов получить эти деньги!

Малфой не стал спрашивать о том, что ему на самом деле хотелось сейчас узнать: почему Гарри Поттер ему помогает. Прямолинейный Поттер запросто ответил бы откровенно, но Драко, намучившись в одиночестве, просто не хотел услышать его ответ. Вместо этого он заговорил о другом:

— Ты только что сказал, что для гоблинов ты — персона нон грата. Как ты собираешься сообщать им о моем намерении претендовать на состояние Блэков?

— Нужно написать в Гринготтс письмо! — торжествуя, как будто уже решил проблему, провозгласил Поттер. Он в возбуждении забегал по кухне, машинально поправляя посуду.

— Ты держишь в квартире сову? — продолжал расспрашивать Драко.

Он вдруг заметил, что в его голосе отчетливо слышится скепсис, и сообразил, что именно так он общался с Поттером в школе, вдобавок обзывая шрамоголовым придурком. Парень похолодел: еще немного, и он сам, своими руками, вернее, поганым языком, опять настроит Поттера против себя, после чего ему, Драко Малфою, не поможет уже никто. Но брюнет, к счастью, ничего не замечал.

— Нет, моя сова… Она, в общем… Букля, моя сова, погибла, — голос Поттера сел. — Я сначала не стал заводить другую, потому что… Букля была особенная, а потом… Потом мне стало некому писать. — Гарри взял себя в руки. — Я воспользуюсь почтовой совой, когда попаду в магический квартал. Напишу от твоего имени письмо гоблинам и сразу же отправлю, наверняка к вечеру от них будет ответ.

— Не находишь, что это плохое решение — писать от моего имени? Давай лучше я сам, — едва не закатив глаза, предложил Драко. Внезапный всплеск возбуждения прошел, и он начал осознавать, что все бесполезно, однако отказываться от своей единственной возможности не стал. — Ты держишь здесь пергамент и перья?

— Нет, даже не предполагал, что они мне понадобятся. Черт, вряд ли гоблины станут вообще читать что-то, написанное магловской ручкой на магловской бумаге, — озабоченно проговорил Поттер, но тут же принял решение. — Мне придется сначала всё купить, а уже потом писать письмо!

Последние слова он прокричал, выбегая из кухни. Гарри потребовалась всего минута, чтобы собраться. Вихрем пролетев по коридору, он присел у входной двери, наспех зашнуровывая кроссовки. Из заднего кармана его джинсов торчала волшебная палочка, которую Драко до этого у него не видел.

— Ты тут не скучай, будь как дома, — крикнул он Драко, как будто тот был желанным гостем. Сдернув с вешалки свою куртку, Поттер, одеваясь на ходу, стремительно выскочил на площадку.

Драко не успел ничего сказать в ответ, а за хозяином уже захлопнулась дверь и загудел лифт, который так сильно напугал блондина накануне. Самое лучшее, что мог сделать теперь Драко, это дождаться Поттера.

Какое-то время он сидел все там же, на кухне, зажав руки между коленями, глубоко погруженный в свои мысли. Он то высмеивал себя за напрасные надежды, приводя миллион доводов, почему с наследством Блэков ничего не выйдет, то, вопреки здравому смыслу, начинал надеяться.

Потом он словно очнулся, огляделся вокруг и с удивлением увидел, что уже давно не утро. Поттера все еще не было, и непонятно было, почему он отсутствует так долго. Но тут Драко сообразил, что, возможно, Поттер не будет аппарировать, а воспользуется каким-нибудь магловским способом передвижения, что не предполагало мгновенного перемещения. Драко уже знал, что такое машины — в свободное от работы время парень разглядывал прохожих и проезжающие мимо магазина автомобили.