Шаг в мир

— Молодой человек, я не советую вам брать эти фрукты, — тихим голосом обратилась ко мне одна из женщин.

— Почему? — удивленно поинтересовался я, — С ними что-то не так?

— Как раз наоборот, они обладают весьма высоким качеством и были зарезервированы определенной группой местных старших учениц. У вас могут быть проблемы, — предостерегла она меня.

— А вы тоже работница сада? Сейчас ваша очередь следить, чтобы никто не брал больше одной порции? — снова спросил я, удивленной предыдущей информацией.

— Что вы. Мы не практикующие, мы просто прислуживаем здесь. Приносим еду, убираемся, — ответила она, — а норма на порции была установлена той же группой, они же за этим и следят. До этого все могли есть сколько хотят, хоть и раз в день.

— Вот оно как, — это было крайне неожиданной информацией.

Немного подумав, взвесив все за и против, он спросил:

— Если я возьму фрукты, и больше еды, вы собираетесь рассказать им?

— Нет, зачем это нам? Хоть мы и простые служанки, мы под защитой секты и не обязаны отчитываться перед простыми учениками. Я просто удивилась, увидев тебя здесь, мальчики здесь редкость. Да и тяжко тебе тут придется, так что это просто мой совет, — спокойно объяснила она свое решение.

— Я благодарю вас за беспокойство. Но боюсь, я уже по уши влип, — ответил я с грустной улыбкой, — и, если они меня здесь увидят, будет неважно, брал я фрукты или нет.

Если я правильно помню, девушкой, которая следила за мной в столовой, была одна из тех, что радовались и хохотали при моем избиении. У нее весьма запоминающаяся прическа, короткая и похожая на мужскую, да и черты лица весьма грубые. А раз уж я уже попал в черный список этой шайки, которая здесь верховодит, то лучше бы мне с ними никак не пересекаться. Не думаю, что им нужен повод для моего избиения.

Так-с, фруктов десять, если я буду забирать все каждое утро, они просто начнут искать виновника. Но если оставлять 7 штук каждый день, возможно, эти идиотки решат, что это новая норма. Так себе, конечно, план, но шанс на успех есть. Ну и их правило одной порции тоже может идти в задницу.

— А скажите, пожалуйста, во сколько вы обычно приносите еду? — решил я узнать более точно, когда следует приходить.

— Обычно мы начинаем на рассвете, — продолжая работу ответила она.

— Спасибо за ваши советы. Я постараюсь не попасться им, — улыбнувшись ответил я и взял три фрукта, также наложив себе полную тарелку рыбы и овощей, и прихватил несколько стаканов сока.

— Эх, береги себя. Если получится, мы тебя прикроем. В отличие от этих зазнаек, ты куда более приятный парень, — обрадовала меня напоследок женщина.

— Еще раз спасибо! — поклонился я и пошел есть.

Еда была потрясающе вкусной, и я даже и не заметил, как передо мной остались только фрукты, и то только потому, что я решил оставить их на дневной перекус. Отнеся посуду обратно, я попрощался и вышел на улицу. Что ж, днем в саду мне пока что лучше не появляться. Так что думаю нужно, наконец, проверить библиотеку и во всем разобраться.

По пути я начал снова обдумывать свои решения. Все же несмотря на то что я решил вести себя как можно незаметней и никуда не влезать, сегодня я, по сути, опять нарывался на неприятности. Увидев такую прекрасную возможность немного подпортить им жизнь, да еще и с минимальным риском для себя, всё-таки не смог удержаться. Правда теперь, если меня поймают, да еще и как-то узнав обо всем, мне конец. Но это я понял еще вчера. А главное, если я собираюсь проворачивать подобное каждое утро, мне будет очень легко попасться им, если они решат все проверить и прийти пораньше. Это самое слабое место всей моей задумки.

Нужно попробовать найти менее популярные маршруты вместо главных дорог, а также передвигаться по территории сада крайне скрытно и осторожно, да и проверять столовую, прежде чем заходить, было бы неплохо. И самое главное, на кого бы я ни наткнулся в саду, лучше сразу бежать. Не стоит испытывать свою удачу, все же я не имею никакого представления о составе их группы.

Да, не так я себе представлял свою жизнь в секте. Даже и не думал, что мне придется скрываться как крыса и исподтишка доставать себе еду, боясь попасться людям на глаза.