Крестница

***

Очнувшись я сразу обратил внимание на воздух. Он пах по другому, пах, как в. Я рывком вскочил с места и расценил глаза, ДА! ДА!! ДА!!! Я находился в Мауэре. Нет, не во сне, не в мечтах. Мои ноги твердо стояли на полу. «Как обрадуется сестра!» пронеслось у меня в голове. Больше мне не нужна была палочка, чтобы ходить, я вновь стал молодым! По человечком меркам, как студент. Вновь выглядел хорошо, вновь захотел расцеловать родную землю, но, к сожалению, я стоял не на ней. А в каком-то офисе, где до этого я никогда не был. Да какая разница?! П-Л-Е-В-А-Т-Ь! Ведь я дома, дома и счастлив впервые за целый век. По телу пробежали мурашки от счастья. Я не двигался долго, очень долго и не мог поверить, что моя мечта сбылась. Со стороны могло показаться, будто меня прокляла цыганка и я оказался парализован, но воздух и вид из окна были слишком прекрасны, чтобы шевелится, мешая их гармонии. Теперь наконец воцарила гармония и в моей душе, словно до этого я жил без сердца, но по приезде в Мауэр мне его вернули, упаковав в подарочную обертку. В тот момент я находился в своем мире, этим миром была просто защитная реакция моего организма, чтобы я не сошел с ума от шока. Вокруг краев моего мира плясали силуэты, что доказали мне реальность всего происходящего. Но потом силуэты стали приближаться, подходить чуть ли не в плотную и отдалятся на пару метров, будто ожидая чьего-то приказа.

Вдруг в пространство, окрыленного от радости меня, проникло пару неприятных образов. Один кричал, ворчал и говорил так, будто я был главной проблемой его жизни. Второй меня толкал, пихал и делал это так, словно я был умственно-отсталым сгустком клеток, что даже трогать противно. Было еще несколько нечетких образов они охали, ахали и просто шептались между собой, годы идут, а никто не меняется. Но больше всех выделялся третий образ. Будучи погружённым в себя, я почти не осознавал, что происходит вокруг, лишь это существо говорило отчетливо и даже показывало мне свою внешность. Неоспоримо, что существо было главным. И неоспоримо, что оно что-то сделало для меня, а вот плохое или хорошее непонятно. Как я это узнал? Легко! Ведь у меня вновь появились магические силы, а с помощью того, что я был очень сильным, мог насквозь увидеть душу другого, кроме того, не открывая глаза. Вернуться в реальный мир мне помогла фраза одного из образов:

— Вот что с ним? Вы ему все разболтали что ли?! Я же говорил, что он сгорит на корню, что нужно было действовать более осторожно, а вы? Видать, с головой проблемы! У меня уже непочатый край проблем из-за него, а вы еще решили добавить масла в огонь. Молодцы, великолепно справились! — «Что разболтали?» подумал я и наконец открыл глаза. Повернувшись ко мне спиной, из стороны в сторону, читая нотации, ходил мужчина. По его интонации казалось, что он хочет всех убить, а по выражению лица, что мне не показалось. Те, кого он ругал, сжимались все сильнее и сильнее с каждым его словом. Они так боялись, что даже не заметили, что я, так скажем, «очнулся», только один смотрел на меня в упор, решая доложить об этом главному или нет. Смотря на то, как слова вылетают из рта мужчины, я тоже сжался от страха. Хотелось как и все встать в строй, только, чтобы не слышать его адского крика. Хотя еще более адским и мучительным был смысл слов, что он кричал. Почему мне должно стать плохо? От чего? Какие из-за меня проблемы? Заметив, что первые буквы его новой лекции с пеной у рта готовы вылететь, я стал слушать:

— Мы — заслуженные Истинные Ордена БЦМШ, стражи порядка, посвятившие себя Истинному Богу Шаукату 4. В отличие от ничтожного мелкого засранца, не достойного внимания. Разве вы не ощущаете пропасть между нами? — Я ничтожный засранец? Почему? Стоп, а почему Шаукат 4? Почему Истинные, а не Великие? Что произошло за время моего отсутствия?!

Мужчина продолжал обводить всех яростным взглядом, почему он думает, что они что-то рассказали мне. Что мне не должны были рассказать? Я ничего не понимал. Парень, который заметил, что я открыл глаза, глубоко выдохнул, будто потерял моральные силы, чтобы рассказать главному про меня. Не знаю почему, но мне казалось, что это плохо, ведь главный был в паре шагов перед тем, как назвать ту самую плохую новость. Не смотря ни на что, я не хотел её знать. Дрожь страха и раздражения пробежала по телу, мурашки, которые появились от счастья, стали антонимами самих себя. Хотелось начать биться головой о стену, лишь бы не слышать криков Истинного.

— Тогда вы, недоразвитые идиоты, так поступаете? Как Асмодей поступаете! Вот что мы теперь с ним должны делать, говорить Шаукату, что он стоит, как парализованный? Что вы скажете нашему правителю?

Так, Александр, Александр! Черта увидел что ли?! На что уставился?! — выкрикнул еще более злым голосом мужчина. Казалось, что он стал встревожен после того, как Александр, который смог решиться рассказать обо мне, указал пальцем ему за спину. Больше не ощущая себя самым главным, а маленьким слепым котенком, он обернулся. Наши взгляды встретились, его глаза расширились и он. Упал мне в ноги? Что? Все увидели, что я в сознании и поклонились мне так глубоко, как никогда. Что происходит?!

— Каюсь, Асмодей, за слова, что произнёс я. Виню себя, простите, вину сознаю. Не смог предугадать, что вы так медленно перемещаетесь в Мауэр. Полагал, что вы здесь на протяжении значительного времени, но оказался не прав. Прошу прощения, умоляю простить меня. — он сложил руки как для молитвы и стал кланяться мне с такой скоростью, будто стал фашистской ракетой. Все начали дрожать, все присутствующие стыдливо прятали от меня глаза, кроме Александра. Он осмелился смотреть в мою сторону и даже подмигнул! В прочем, я не был против. Ведь меня волновало лишь одно. То, что я не был готов услышать, но должен был.

— Почему мне должно было стать плохо? — дрожащим голосом, спросил уже я. Хрустя пальцами от нервов, в моем мозгу появился таймер. Одна минута. Будто бы одна минута до катастрофы. Десять секунд прошло, все вставали с колен, почти никто не поднимал глаз, на этот раз словно из-за жалости. Двадцать пять секунд прошло, вперед вышел Александр, потому что всем остальным будто не хватало смелости все рассказать, это пугало еще стильнее. Прошло сорок секунд, Александр переминался с ноги на ногу, стараюсь сформулировать новость, как до этого сказал главный, более мягко и осторожно. Прошла одна минута, наконец взрыв произошел. Взрыв произошел после этой фразы:

— Асмодей-Серафим Кутузов, отныне после убийства всех ваших родственников вы займете пост Сулум Берксы Мауэра, поздравляем! — к сожалению взрыв не обошел меня стороной, не задел меня, на мне не было и пары царапин. Он убил меня, стер в порошок, от меня не осталось ни следа, ничего. Я скоро встречусь с сестрой и братом, ура! Ура, я больше никогда с ними не встречусь. Больше Н-И-К-О-Г-Д-А не услышу смех Милы, она не назовет меня младшим братиком, не погладит по голове, не обнимет, не наругает, не расчешет волосы, не даст пощечину. Да лучше бы она била меня ножом каждый день, чем умерла. Как она могла умереть? Как это произошло?! Как все умерли?! ПОЧЕМУ?! Почему Агафон больше никогда не пошутит с нами, почему он никогда не позовет Кристину к нам на ужин, почему он больше не будет сбегать от Милы? Ладони проникли в волосы и потянули их со всей силы, а я упал на колени. Весь мир стал серым, бесцветным. Оказалось, что ранее я ничего не знал о стараниях. Все звуки исчезли, слышалось только биение моего сердца, пожалуйста, можно оно замолчит навсегда? Мое тело стало кататься по полу, а я истерически кричать, рыдать, заливаться слезами настолько, что после этого всем африканским детям было что пить еще многие многие годы. Душа, которую я только-только обмотал скотчем, вновь разбилась. Кто-то пытался меня успокоить. НО Я НЕ УСПОКОЮСЬ БОЛЬШЕ НИКОГДА, пока не отомщу убийце моей любимой сестры и брата. Убийца поплатится, убийца умрет настолько мучительно, насколько я смогу.