Добрый дракон

* * *

Еще три раза бегал Никос к Далонье за вином и в сарай, угощая солдат. Однако стражники розовели, добрели, краснели, но никак не хотели засыпать. Герцог и епископ уже давно уснули в родительской спальне, богатырски храпел на овечьих шкурах у входа суровый воевода, рядом блаженно сопели рыцари, а гвардейцы все продолжали нести службу. Они улыбались пареньку, шутили заплетающимися языками, но подойти к отцу, по-прежнему, не было никакой возможности. Когда расстроенный Никос вернулся домой, Хельга поняла все без слов.

— Этих вояк не взять без военной хитрости, — сосредоточенно сказала она и, порывшись на полках, высыпала в последний кувшин порошок из черного мешочка. Добавив сахара и перемешав содержимое, она вручила кувшин сыну. Затем присела на колени и добавила шепотом: — Слушай меня внимательно, Никос. Здесь снотворное. Обязательно дождись, когда они уснут. Ты должен переговорить с отцом. Будь осторожен и не шуми. Ну, да ты лучше меня знаешь, как это сделать. Посоветуйся с отцом. Слушай его внимательно, твой отец самый умный. Передашь мне все слово в слово. Вместе мы обязательно что-нибудь придумаем. — Она поцеловала его в голову и перекрестила. — Ну, с Богом, сынок.

Никогда Никос не видел ее такой решительной. Пожалуй, только на беспорядок, царивший обычно в его углу, она набрасывалась с таким же выражением лица.

— Не волнуйся, мам. Я все понял, — сказал он и вышел во двор.

— О, а вот и наш, ик… виночерпий!!! — радостно заорал старший стражник, как только мальчик перешагнул порог. — А мы… уф, мы уже жаж-… жажда-… тьфу, за-жда-лись, — наконец произнес он по слогам. — Вот.

— Угощайтесь, — Никос поставил тяжелый кувшин на стол.

— Это уж всенепременно. За нами не станет… — пыхтел Жак, разливая вино по кружкам. Эмиль уже полулежал на столе. Он подпирал взъерошенную голову и смотрел на поставленную ему кружку мутным взглядом.

— О, да это вино лучше прежнего! Какого черта нас поили до этого кислой бурдой?! — загромыхал Жак.

— Господа уже спят. С их стола немного осталось. Мама решила вас угостить, — нашелся Никос.

— Хорошая у тебя мама. Это она правильно решила. От господ не убудет. Они то, небось, каждый день такое вино пьют! Хо-хо!.. Эй, Эмиль, хватит спать! Не спать!!! — затряс своего напарника старший стражник. — Ты забыл? А ну, отвечай, в чем наша служба?.. За что нам платит герцог? За охрану!.. А ну не спи! На, лучше выпей этого вина. Клянусь, лучшего ты еще не пил в своей жизни. Это говорю тебе я, Жак Леро!

Эмиль скривил лицо и попытался отодвинуть кружку.

— Э, нет, дружок, так не пойдет. А ну, пей! — Леро стукнул кулаком по столу. Затем схватил Эмиля за чуб и дружески затряс: — Пойми, дурень, завтра господа проснутся, и это вино пойдет им на опохмел. Нельзя упускать такой… ик, случай!

Эмиль нехотя взял кружку, выпил залпом и, почти сразу, уронил голову на руки.

— Вот так! Молодец! Уважаю, — басил Жак.

— Хры… хры… — ответил Эмиль ему храпом.

— А, слабак, — презрительно махнул рукой Леро, налил и осушил новую кружку.

— Да-а, забористое винишко! — крякнул он. Затем тяжело вздохнул и огляделся. Потеряв аудиторию в лице уснувшего Эмиля, Жак решил обратиться к Никосу. — Слушай, мальчик… Ты знаешь, кто при дворе главный? Думаешь герцог?.. Или этот, как его… его преосвященство? Во!.. — стражник показал смачный кукиш.

— Не-е-ет, — он покачал головой. Затем, многозначительно подняв указательный палец и ненадолго задумавшись, ткнул себя в грудь. — Вот! Я… Да… Я самый главный. Я… Мы!.. Стража! Мы решаем, кого пустить в замок, а кого нет. Мы охраняем и бережем… Ох, какое пьяное у вас вино… Фу… Да-а!.. Надо же, как ударило по ногам… Эх, — с этими словами пьяный служака сел на кипу сена, лежавшую в углу и блаженно вытянул ноги, уставившись в одну, только ему известную точку.

Так прошло несколько минут. Никос боялся пошевелиться, чтобы не вызвать всплеск новой активности «самой главной» при дворе персоны. Леро уже начал клевать носом, но внезапно вскинулся, заметил Никоса и вновь заговорил громко, но еще менее членораздельно:

— А дракон?!.. Кто будет охранять вас… нас… всех… У? Ведь мы же…. Когда он… Тогда у-у-у, что будет… Но я… Ты не бойся… Его преосвященство… Мы все… И тогда, эх…, — Леро не смог договорить. Он завалился на сено, отвернувшись головой к стене. Еще какое-то время он что-то бурчал, но теперь совсем неразборчиво. Наконец он замолк, и через минуту раздался оглушительный храп. Никос даже испугался, не проснется ли Эмиль. Однако прошла минута, другая, а оба стражника продолжали дрыхнуть. Только тогда Никос начал осторожно пробираться к отцу.