Добрый дракон

* * *

Только на окраине деревни, окончательно убедившись в отсутствии погони, Люше перевел дух. Страх постепенно уходил. Начинало возвращаться самообладание, а вместе с ним досада и злость на дракона, сорвавшего его планы. Герцог Жером Алурийский убит, а значит не видать Люше налоговых льгот, как своих ушей.

«Чертов дракон! Я же видел вчера собственными глазами, как ему пробили крыло! Как он кувыркался в воздухе, будто желторотый птенец! А сегодня он опять летает. Какого черта?! — перед глазами Люше вновь пронеслась картина боя. Что-то он упустил, не заметил, в суматохе спасая свою жизнь. Это мучило его. Он вновь и вновь вспоминал происшедшее. Внезапно его осенило — …Стоп. Заплата! Точно, ему зашили крыло! Место, пробитое накануне стрелой, было затянуто кожей другого цвета. Сам он это сделать явно не мог. Неужели мальчишка?.. Не-ет, здесь нужна умелая, опытная рука. Да и когда бы он успел. Неужели он ночью один побежал в горы? Маловероятно… А если не один? Тогда с кем? С отцом? Но в их доме ночевал сам герцог, упокой Господь его душу. Не-ет, покинуть свой дом ночью Софиади не могли. Тогда кто?».

Лавочник перебирал в голове один вариант за другим, но картинка не складывалась. Ясно было только одно: кто-то из деревни не просто дружит с драконом, как сын старосты, а оказывает помощь в борьбе с людьми герцога. «Это явно взрослый Луговчанин. Но кто же это, черт возьми?! Кто?!»

Снова и снова лавочник перебирал в голове односельчан, но подходящей кандидатуры не находил. Люше начинал злиться. В конечном итоге он был вынужден признать, что этот ребус с хода не решить.

«Хорошо-о. Подождем. Понаблюдаем. Вдруг, у кого-то появятся лишние деньги. Возможно, мерзавец уже распоряжается моими сокровищами! Да-а, с такими деньгами я мог бы горы свернуть!.. Или кто-то без видимой причины зачастит в горы. Кстати, надо переговорить с Эженом… Время покажет. Все тайное рано или поздно становится явным… Но если здесь замешаны люди, то не заговор ли это с целью устранения регента?!»

От этой мысли стало не по себе. Люше решил вернуться к новой идее позже. Он привязал мула к ограде. Дверь дома открылась, и раздался радостный детский крик:

— Папа!

На пороге стоял Эжен. Ветерок трепал его рыжие кудри. Мальчик был еще бледен, но румянец уже обозначился на его щеках. Как же он напоминал Гийому себя в детстве!

И Люше первый раз за сегодняшний день улыбнулся.