Яблоневый дворик

* * *

Перед Новым годом стало известно, что суд назначен на март. Затем последовала неизбежная отсрочка и перенос даты на июнь. За месяц до суда Гай организовал мне три встречи с адвокатом, чтобы подготовиться к процессу. Это был не Роберт, мой защитник, а другой адвокат, который специализировался в натаскивании свидетелей. Нам сказали, что он помимо всего прочего тесно сотрудничает с полицией и представителями власти.

Я ждала его, сидя в эркере в гостиной. В последние месяцы, практически не выбираясь из дому, я проводила здесь, на маленьком диванчике, долгие часы.

Под окнами проехал элегантный черный кабриолет с глянцевым кузовом и матовым верхом. Я поняла, что это автомобиль адвоката. Марку я не разглядела, я плохо разбираюсь в машинах. По-видимому, кабриолет сделал круг, потому что через несколько минут показался с той же стороны, только сбросив скорость до минимума, как будто водитель высматривал нужный дом. Он припарковался у тротуара. Из своего наблюдательного пункта я видела, как водитель наклонился к бардачку и достал небольшую темную сумку. Я на всякий случай отодвинулась к краю окна, чтобы он меня не заметил. Из сумки он вынул старомодное карманное зеркало с позолоченной крышкой (точно такое было когда-то у моей тети) и пригладил волосы.

Мы договорились, что в первый раз он приедет ко мне. Я догадывалась, что он хочет увидеть меня в домашней обстановке. На двух следующих встречах, которые пройдут у него в офисе, он станет вести себя гораздо жестче, будет проверять меня на прочность и даже запугивать.

Я вышла на звонок в прихожую. Одновременно из кухни появился Гай. Он бросил на меня красноречивый взгляд: не забудь, мы платим этому человеку большие деньги. Гаю известна моя склонность недооценивать чужой профессионализм. Порой я веду себя так, будто хочу показать: я не хуже вас способна справиться с вашей работой, просто у меня другая. Я так же молча дала ему понять: «Помню».

Адвокатом оказался молодой человек в очках, с крупными зубами и прилизанными темными волосами. Когда мы открыли дверь, у него уже была наготове улыбка.