Те, кого нет
- Автор: Светлана Климова
- Жанр: Современная проза
- Дата выхода: 2011
Читать книгу "Те, кого нет"
— Дорогая! Я твой должник по гроб.
— Савелий нас пригласил на юбилей. Тебе об этом известно?
— Конечно. Как же без вас?
— Но он категорически против того, чтобы с нами приехал Валентин.
— Разве? — голос невестки звучал ровно, но фальшь Александра чуяла за версту.
— Да, Инна, это так. И мне наплевать на причину их раздора. Без него мы не поедем. Потому что это будет выглядеть странно, ты согласна? Вы, разумеется, вполне можете обойтись без родни на юбилее твоего мужа, у вас будут всякие важные люди…
— Как тебе могло прийти в голову такое, Александра! — воскликнула Инна Семеновна. — Савелий мечтает показать вам новый дом, к которому так привязался, пообщаться по-родственному… Места хватит всем.
— Так ты поговоришь с мужем? — в упор спросила Александра.
— Надо признать, это будет непросто, — вздохнула невестка. — Но я попробую… А разве он в городе?
— Кто?
— Валентин Максимович. У него, я слышала, постоянные поездки по работе…
— Валентин так хочет восстановить нормальные отношения с братом, что сделает все возможное, чтобы лично поздравить его с днем рождения, — проговорила Александра. Голос ее звучал предельно убедительно. — Сделаешь это для меня?
— Я постараюсь, — неожиданно твердо сказала Инна. В ее безупречно накрашенных глазах мелькнуло странное выражение. — Савелий сам тебе перезвонит.
— Спасибо.
Александра протянула руку и легонько похлопала по плечу племянника, давая знак остановиться. Ей хотелось немного пройтись, присесть где-нибудь на скамейке, выкурить сигарету и привести растрепанные нервы в порядок. Появляться дома в таком состоянии было нельзя.
«Рено» притерся к тротуару. Невестка протянула ей закупоренную пробирку с кошачьей кровью и глянцевую картонку визитки. Александра дождалась, пока они отъедут, помахала вслед и только тогда взглянула в сторону своего дома.
На третьем, в комнате Марты, все еще горел свет.
Поджидая жену и сына, Савелий Смагин мерил шагами кабинет на втором этаже своего просторного загородного дома, отделывать который строители закончили минувшей осенью. Время от времени он останавливался, подходил к окну и вглядывался в темное пространство спящего озера за полосой тростников. Принадлежащий ему участок выходил прямо к воде, но дом располагался повыше — там, где грунт был надежным и не подмокал даже в половодье.
На всем пространстве своих владений он был один, если не считать домашней живности, которая, за исключением пса Хубилая, безмятежно дрыхла.
Полковнику здесь нравилось, и своим новым владением он гордился. Дом, службы, баня, причал, современное оборудование и всевозможные удобства. Пришлось основательно раскошелиться не только на строительство, но и для того, чтобы приватизировать этот кусок земли, да так, чтобы комар носа не подточил и документы были хрустально чистыми. Тут крепко помогли новые знакомства, а денег, слава богу, хватило на все.
Немного обжившись, Савелий Максимович решил, что дом в Шаурах станет постоянной резиденцией семьи, а квартира в городе со временем отойдет сыну. Он не терпел городской тесноты и вони, всегда чувствовал там себя чужим, даже сейчас, когда встроился в серьезный бизнес, для которого двухмиллионный мегаполис с его беспокойным населением — унавоженная почва и источник всех доходов.
Больше всех прочих занятий он, по старой привязанности, ценил охоту и рыбалку. Но какая в здешних краях рыбалка, не говоря уже об охоте? Достаточно вспомнить ночные походы на катере вдоль левого берега Уссури за ленком, аухой и симой, чтобы затрепетало сердце, а вся здешняя рыба показалась сорной мелочью. И в самом деле — несмотря на безответственный треп местных про угрей и пудовых сазанов, в сеточку, которую полковнику случалось время от времени поставить у своего берега, шел исключительно мелкий лещ с плотвой да пара-тройка линьков. Забава для несмышленых мальчишек.
Внутри дома царила жена; он ни в чем ей не отказывал и не перечил. В сущности, ему было достаточно кабинета на втором этаже и спальни, связанной коридорчиком с покоями Инны. Окна кабинета смотрели на лужайку перед домом, гараж и въездные ворота. Оттуда Савелий Максимович мог видеть всех, кто входил и въезжал, вольер с кавказцем, водоем на лужайке, где плескались японские карпы, и массивную ограду, сложенную из дикого камня. Ограда тянулась до самой воды, а пса, который оказался отменным сторожем, он по ночам выпускал из вольера.
Полковник набрасывал план встреч и поездок на завтра, когда вернулись Инна и сын.
В поселке было тихо, и на террасу доносился каждый звук — жужжание автоматических ворот, фырканье двигателя «рено», хлопок двери. Отложив блокнот и карандаш, — Савелий Максимович делал записи лишь тонко отточенными «Кохинур» с мягким грифелем, — он шагнул к приоткрытому окну и увидел, как к дому идет жена, прижимая к груди клетку с кошкой. Лицо Инны в свете фонаря над входной дверью показалось ему печальным.
Родион где-то застрял, и полковник поспешил навстречу жене. Уже спускаясь по лестнице в холл, он неожиданно почувствовал, что соскучился. И не просто так, а по ее женскому естеству. Что-то в походке Инны было непривычно покорное, а такие вещи его всегда возбуждали.
— Справились? — спросил он, целуя жену в щеку. Кошка жалобно мяукнула, и полковник не решился взять клетку из ее рук. — Где сын?
— Понесся к Володе. Собираются на озеро в ночь. Раков ловить, что ли…
— Пусть. Может, чайку выпьем?
— Погоди, Савелий. Я управлюсь с Джульеттой, тогда и поужинаем.
Жена ушла.
В том просторном помещении, которое она называла «зимним садом», один угол был отдан попугаям, и там же Инна устроила «кошкин дом». Из-за этих кошек между ними вечно разгорались битвы. То же самое и с припадочной Джульеттой. Поначалу Инна хотела устроить любимицу в своей спальне, но Савелий Максимович категорически воспротивился, потому что был давным-давно сыт по горло кошачьей шерстью, кошачьими воплями, кошачьими проблемами и потомством. Не говоря уже о запахе. Поэтому Джульетту сразу решили стерилизовать, однако из-за строительных хлопот было не до нее, и красотку в два счета обрюхатил местный помойный бродяга.
Вот тогда-то ее и переселили в «зимний сад», где огромные цельные окна все лето стояли настежь и куда мог беспрепятственно проникать Джульеттин драный ухажер.
В остальном Инна была умной и покладистой, с ней всегда можно было спокойно перетереть любую проблему. Кроме того, она давала мужчине оставаться самим собой, и полковник глубоко уважал ее за это.
Он женился по страсти — она его взяла с первого взгляда: тоненькая блондинка, сдержанная, воспитанная и чувственная. Из семьи с московскими корнями — даже выговор у нее остался московский. Таких у него никогда не было, но к женитьбе пришлось идти долго, и дело тут было не в Инне, а ее родителях. С ней-то все оказалось просто, это были безоглядные ночки, до сих пор в памяти; но и тут она проявила сдержанное благоразумие — не захотела, чтобы он думал, будто согласие родителей получено из-за того, что она беременна. Родион у них появился гораздо позже, когда он вдруг взбрыкнул и закосил на сторону. Но это случалось всего пару раз и только в начале их семейной жизни. В остальном он мог по праву считаться безупречным мужем и однолюбом.
Савелий Максимович сходил в кабинет, чтобы взять из бара бутылочку «Греми» — любимого коньяка жены.
Сын заглянул только перед самым уходом.
— Ты хотя бы поел? — оживленно спросила Инна Семеновна. В верхней столовой, где был накрыт стол к позднему ужину, пахло ее духами. Дверь на террасу была приоткрыта, на столе горели свечи.
— Конечно, мама. — Родион окинул взглядом стол. — По какому поводу иллюминация?
— Экономим электричество, — неуклюже пошутил полковник. — Вы куда собрались-то?
— На Нетечь. — Это было небольшое озеро в трех километрах к югу, связанное протокой с главным. — Большой фонарь в гараже?
— Да. На машине?
— На велосипедах. Вернусь утром, спокойной вам ночи. — Родион уже спускался вниз, когда его догнал голос отца: — Запри гараж и будь повнимательнее на дороге, особенно в лесу…
— Не понимаю я этих забав, — Савелий Максимович повернулся к жене. — Раки, блин! Лучше б по девкам бегал…
— Не ворчи, — примирительно сказала жена. — Всему свое время.
Инна Семеновна готовилась к серьезному разговору. Зная нрав мужа, она могла ожидать чего угодно: яростной вспышки, холодного бешенства, воплей, угроз. К таким вещам она привыкла и умела с этим справляться — слишком долго они прожили вместе, чтобы обращать внимание на эмоции.
— Я что-то проголодалась, — проговорила она, усаживаясь в кресло, придвинутое к столу. — Погаси верхний свет и давай присоединяйся. Денек был непростой…
— Как всегда: сама на свою голову. — Полковник не любил полумрак, но сегодня был не против. — Давненько мы с тобой вот так не сидели. Вертимся, вертимся, так и жизнь пройдет… — Он потянулся к бутылке. — Сегодня, слава богу, порешали с Ювашевым. Мороки по самое не могу, он жук прижимистый, и к тому же затребовал участок, на который положили глаз такие люди, с которыми никак нельзя ссориться. Пришлось подключать тяжелую артиллерию. Покуда всех ублажил, сто потов сошло. Но я доволен — моя доля оказалась даже больше, чем предполагалось… Хорош коньячок, а?
Она покосилась на осанистую фигуру мужа, сдержала улыбку и спросила:
— Надеюсь, ты Ювашева не звал на свой юбилей?
— А на кой он мне сдался? Отработанный материал. Пятое колесо в губернаторской телеге, а понтов как у японского императора. Уперся: вот вам же, Савелий Максимович, удалось получить земельный участок в водоохранной зоне, так почему я недостоин? Ей-богу, так и сказал. Ты порастряси мошну, как я два года подряд, побегай, послужи — вот и будешь достоин. Да и черт с ним! Что это я о делах? Собственную жену сутками не вижу… Инуль, может, сегодня со мной ляжешь?
— Может, — нежно усмехнулась она. — Нравится рулет?
— Еще бы. Ты у меня мастерица по этой части… да и по всем прочим тоже.
— Комплимент? — Инна Семеновна подставила бокал, чтобы муж плеснул в него немного коньяку, и подумала: «Сейчас. Потом к нему не подступишься».
— Твое здоровье, дорогой! — воскликнула она.
Пока Савелий Максимович энергично жевал дольку лимона, она как бы вне связи со всем остальным проговорила:
— Александра ездила со мной в ветлечебницу. Она мне очень помогла.
— М-м, — невнятно промычал полковник, наливая себе минеральной.
— Почему ты не хочешь позвать Валентина?
— Это Сашка уже надула тебе в уши? Мы же с тобой все решили, давно и окончательно!
— Я ничего не решала. Ты диктовал, а я составляла список. Кто у нас глава семьи? Я могу советовать во всем, но не в том, что не касается твоих родственников, Савелий!
— Я так решил. Точка. — Полковник набычился, побагровел и уставился на жену. — Ты что, уже все успела забыть? Бабы… Вам бы только прощать да панькаться с убогими…
— Только без крика, голубчик. Давай все обсудим спокойно, — Инна Семеновна вздохнула. — Я ничего не простила, и память у меня в порядке. Однако прошло столько лет… Ты хочешь и с сестрой порвать всякие отношения? Тогда зачем мы сюда ехали? Поближе к ним — это разве не твои слова?