Год Свиньи

Чревоугодие

Однажды в баре я познакомился с когда-то великим хоккеистом, который приехал работать в наш хоккейный клуб. Должность была номинальная. Человек боролся долгие годы с алкоголем, ну и борьба была безуспешна. Старый друг, работавший администратором команды, помог ему устроиться.

В своё время он был в топе. Парень выиграл все, что можно. Но имел одно пристрастие. К алкоголю. Говорят, что пить он начал лет с пятнадцати. Потом его задрафтовал один американский клуб. В девяностые это считалось чем-то невероятным. Алкоголь не мешал его карьере. За полгода он набрал такую статистику, что ему мог бы позавидовать любой топовый спортсмен.

За алкоголизм его и выперли из Штатов, и он вернулся обратно. В Москве спортсмена приняли с радостью, он попытался начать все с чистого листа и даже закодировался. Но как только срок кодировки истек, все началось заново. Одним ноябрьским утром все наши региональные СМИ трубили о приезде живой легенды. В одной газете было напечатано его фото. Выглядел он для своих лет очень плохо. В интервью ничего по делу так и не сказал, лишь какие-то общие, размытые фразы.

«Что Вас больше всего удивило в нашем городе?»

«То, что мы добрались до него от аэропорта меньше, чем за десять минут».

«Расстояние?»

«Можно и так сказать».

«Долго ли Вы рассчитываете задержаться в нашем клубе?»

«Я приложу все усилия, чтобы помочь команде добиться каких-то результатов».

«А как на счет того случая, когда….»

«Все, я больше не намерен отвечать на ваши вопросы».

Что это за случай? Довольно сенсационная история. Она прожила в интернете полтора часа. Потом исчезла. И была недоступна. Подробности произошедшего никто не знает, кроме того, что наш герой сбил насмерть семью с маленьким ребенком. Одурманенный победой в важном матче, в стадии мощного опьянения он наехал на них на своем BMW премиум — класса.

Но, поскольку этот спортсмен был обязан выступать на чертовски грандиозных соревнованиях, ее замяли. В этом и заключался парадокс того времени.

«Можно?»

«Конечно», — я поднял голову и сразу узнал его.

«Знаешь, кто я?»

«Смотрел вчерашние новости».

«Что сказали?»

«Что ты классный спортсмен был».

«Ключевое слово. Был. Этот город — мой последний шанс вернуть имя, и, кажется, я его упустил. Понимаешь, у меня были деньги. Очень много денег. Я заработал. Но жить дальше нет смысла. Не для кого, — он выпил залпом пиво и осмотрелся. — Но знай, что сегодня мы уедем с двумя этими цыпами». Он показал пальцем на двух красивых девушек, стоящих у барной стойки.

«Все они шлюхи, все они. Тут только цена вопроса. Эти так дадут».

«Думаешь?»

«Отвечаю».

Рассказывали, что в лучшие времена своей карьеры он напивался в клубе. Вставал на стол. Кричал ди-джею, чтобы тот сделал потише. Осматривал зал и молча показывал пальцем в сторону разных девушек: «Ты! Ты! И ты! Вы все сейчас поедете со мной». И он уезжал минимум с тремя. Брал такси, мчал в сторону своего дома и отжигал с ними по полной программе.

Но сегодня ему ничего не светило. В одной из девушек я узнал свою одноклассницу. Слава богу, меня она не вспомнила.

Последний раз я виделся с ней лет десять назад. Была вписка, но не просто, а по поводу. Девчонка, недавно влившаяся в тусовку, отбросила копытца. Конечно, не сама. В этом ей помогли две банки ужасно вредного дешевого алкогольного коктейля. Пойло это было популярно в среде подростков из-за вкуса и довольно неплохого соотношения цена — качество. Никто даже представить не мог, что с ней произойдёт что-то плохое. На похоронах поговаривали, что вроде бы как этот коктейль разъел её желудок! Другие говорили, что она захлебнулась собственными рвотными массами. Сошлись на том, что пить этот коктейль — лотерея, в которой она и проиграла.

А девочка совсем недавно влилась в тусовку и до этого никогда в жизни не употребляла бухло. Ей просто нравился мальчик, вот она и пошла. Родители ее, конечно, были в шоке, когда на прощание с ней пришло порядка пятидесяти малолетних неформалов: синие, зеленые, проколотые, с челками…. Кеды, гады, сапоги, патрули. Они были явно удивлены и недоумевали, как у их маленькой тихой троечницы был такой большой круг общения.

Накануне этих коктейльных похорон другая красотка попробовала спайсуху. А пару недель назад выиграла художественный конкурс под названием «Мир без наркотиков».

Она дунула, ее передернуло. (Еще бы, первый раз!) Забежала домой, стала просить о помощи, но, видимо, дома подумали, что она прикалывается и строго отчитали. Но бабенка оказалась не промах. Добежала до десятого этажа. (Как?) И попыталась улететь от всех проблем.

Конечно были и другие дети. Они прилежно учились в школе, делали уроки, ходили в какие-то секции. Они не занимались сексом, не пили алкоголь, черт возьми, они даже не думали об этом. Их жизнь текла в другом русле.

Когда я засобирался уходить, мой новый знакомый мне сказал: «Я никого не убивал. За рулем был другой человек».

И мне хотелось в это верить, хотелось отбросить все, что было и вернуться домой. Я догадывался, что с большой долей вероятности у меня нет дома. И жены с ребенком у меня тоже нет. Я всё потерял.

***

«Останься, авва, в монастыре. Если захочешь выйти, невозможно тебе будет. На закате же святого дня Тайной Вечери, возьми для меня Животворящего Тела и Крови Христовой в священный сосуд, достойный таких Таин, и неси, и жди меня на берегу Иордана, прилегающем к населенной земле, чтобы мне принять и причаститься Животворящих Даров.

С тех пор, как причастилась я в храме Предтечи, прежде чем перейти Иордан, и до сего дня я не приступала к святыне. И ныне алчу ее с неудержимой любовью. Потому, прошу и умоляю исполнить мою просьбу, — принеси мне Животворящие и Божественные Тайны в тот час, когда Господь сделал учеников Своих причастниками священной Вечери…»

Весь год промолчал он, не смея никому рассказать о виденном. Про себя же молил Бога показать ему опять желанный лик.

Так говоря, он заплакал, а заплакав, простонал и, подняв глаза к небу, начал молиться Богу: «Дай мне, Владыка, опять увидеть то, чего раз сподобил. Да не уйду я тщетно, унося с собой свидетельство грехов моих». Помолившись так слезами, напал он на другую мысль. Сказал себе: «А что будет, если она и придет? Нет челнока. Как она перейдет через Иордан ко мне недостойному? О я жалкий, несчастный! Кто лишил меня, и по заслугам такого блага»? И пока размышлял старец, вот показалась святая жена и стала на том берегу реки, откуда пришла.

Зосима поднялся, радуясь и ликуя и славя Бога. И опять обуяла его мысль, что не может она перейти через Иордан. Видит он, что она осенила Иордан знамением Честнаго Креста (а ночь была лунная, как он сам рассказывал), и тотчас ступила на воду и движется по волнам, приближаясь к нему. И, когда он хотел сотворить метание, она возбранила ему, закричав, все еще идя по воде:

— «Что ты делаешь, авва, ты иерей и несешь Божественные Дары». Он повиновался ей, а она, выйдя на берег, говорит старцу:

— «Благослови, отец, благослови».

Он отвечал ей, дрожа (исступление овладело им при виде чудесного явления):

— «Воистину не лжив Бог, обещавший, что уподобятся Ему в меру сил очищающие себя. Слава Тебе, Христе Боже наш, показавший мне чрез сию рабу Твою, как далек я от совершенства». Тут попросила его жена прочитать святой символ веры и «Отче наш».

Он начал, она докончила молитву и по обычаю дала старцу поцелуй мира в уста. Причастившись Животворящих Таин, она подняла руки к небу и вздохнула со слезами, воскликнув: — «Ныне отпущаеши рабу Твою, Владыко, по глаголу Твоему с миром: яко видеста очи мои спасение Твое».

Потом сказала старцу:

— «Прости мне, авва, и исполни другое мое желание. Ступай теперь в монастырь, и благодать Божия да хранит тебя. А на будущий год приходи опять к истоку, где я впервые встретилась с тобой. Приходи ради Бога и опять увидишь меня, ибо такова воля Божия».

Он отвечал ей:

— «Хотел бы я с сего дня следовать за тобой и всегда видеть святое твое лицо. Исполни единственную просьбу старика и возьми немного пищи, которую я принес тебе». И с этими словами показывает ей на корзину. Она же, коснувшись чечевицы кончиками пальцев, и взяв три зерна, поднесла к устам, сказав, что довлеет благодать Духа, чтобы сохранить неоскверненным естество души. И снова сказала старцу:

— «Молись, ради Бога, молись за меня и помни о несчастной»25.

***