Дочь полка. Часть 3

– Везучий ты, однако, Летаев, – сказала первая женщина. – Почти всё содержимое гранаты словил и выжил. Мы думали, ты сегодня не очнёшься, – она немного помолчала, а потом спросила. – Ты как вообще сейчас себя чувствуешь?

– Я вообще ничего не чувствую, – ответил он.

– Ну, такое бывает, – сказала Мария. – Ничего страшного. Руки, ноги на месте – это главное.

– Сейчас… ночь? – догадался Летаев.

– Второй час пошёл, – кивнула та.

– А что вы тут так поздно делаете?

– Завтра машина для раненых приезжает. Перепроверяю всё. Ты, кстати, завтра тоже отправляешься. Я осколки то вытащила, а вот восстанавливаться тут тебе нет возможности.

– Понял, – вздохнул тот и виновато посмотрел на женщину. – Спасибо вам.

– Не за что, – ответила сухо та и уже собиралась уходить, как её остановили.

– Мария Фёдоровна, – обратился к ней Летаев. – Разговор есть.

Врач остановилась и повернулась к раненому:

– Летаев, – устало сказала она, – мы все сегодня вымотались. Мне нужно спать, тебе тем более. Давай завтра. Ты сейчас ничего дельного не скажешь…

– Завтра не получится, – перебил её тот и закрыл глаза, пытаясь выдавить из себя нормальные чёткие слова. – Я не усну, пока не поговорю.

Мария Фёдоровна стояла на месте. Было видно, что женщина колеблется между двумя решениями: остаться или же уйти. Но её выбор всё же упал на первый вариант:

– Вот чёрт дёрнул тебя очнуться. Ладно, быть по – твоему. Только при условии того, что ты будешь дрыхнуть у меня после этого до обеда, – поставила свечу на тумбочку она и села на край кровати. – О чём разговор вести будем?

Летаев не знал, как начать. Голова ещё не варила, мысли путались между собой, язык не хотел шевелиться вообще, но он понимал, что другого шанса уже не будет. Завтра его увезут отсюда. А дальше… А дальше совесть загрызёт его по самые кости. Не оставит.

– Простите, – сказал тихо он, – я не знал про вашего мужа, – боец снова закрыл глаза. Сколько хотелось сказать, сколько объяснить, но ничего не получалось. Только еле связные предложения. – Я не хотел обидеть.

Мария молчала и терпеливо ждала, пока солдат договорит. Она смотрела на свои руки, погрузившись в мысли. О чём она думала? Бойцу было непонятно. Но, какой бы не был ответ, он его ждал. Но ответа всё не следовало. Женщина зависла в своём мрачном горестном мире и ничего не произносила. Тут она повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза:

– Понятия не имею, откуда ты это узнал, но я не злюсь на тебя, Летаев, – сказала тихо Мария. – Я всё понимаю. К тому же, в некотором моменте ты был прав: мне действительно не хватает мужа.

– Вы его до сих пор ждёте? – спросил неуверенно Фёдор. В таких разговорах труднее чем на заминированном поле. Шагнёшь не туда – разорвёт так, что мало не покажется.

Женщина кивнула и спокойно ответила:

– Да. Да, я его жду.

– А если он… – тут боец замолк, опасаясь вновь наговорить лишнего. Он застыл в сантиметре от разговорной мины.

– Ты не понимаешь, – опустила голову та. – Я жду его любым. И живым, и мёртвым.

– Почему вы никому об этом не рассказывали?

– А зачем? – пожала плечами Мария.

Летаев сделал паузу, собирая все непростые слова воедино. Как же трудно это бывает – говорить.

– Ну, хотя бы затем, чтобы такие малолетние дураки, как я, про это не болтали, – наконец произнёс он.

Неожиданно женщина грустно улыбнулась. Впервые на памяти Фёдора.

– Я не хочу, чтобы меня жалели, – объяснила она. – Мне не нужно сочувствие, – врач устало потёрла руками лицо. – Не думала, что буду разговаривать об этом именно с тобой. Даже непривычно.

– Я никому ничего не скажу, – произнёс тот совсем тихо. Слова давались ему всё труднее. Глаза закрывались сами собой.

– Я знаю, – серьёзно ответила женщина, привычным жестом проверяя у Летаева температуру. Выглядел тот неважно. – Заболтались мы с тобой. А тебе вредно пока разговаривать. Береги силы, – с этими словами она взяла свечу и пошла продолжать свой ночной обход.

«А не такая уж она и мрачная» – подумал Фёдор, проводив её взглядом. После этого, наконец, позволил себе закрыть глаза и провалился в полусон полубеспамятство.