Терпкий аромат полыни

— Тут я соглашусь. Моя жена каждый день благодарит Господа за то, что я ухожу из дому и не путаюсь у нее под ногами. Пойдемте. Залезайте в автомобиль, я отвезу вас в коттедж. Идти тут далековато.

Автомобиль прогрохотал по разбитой дорожке за огородом, где росли овощи.

— Я ухаживаю за огородом, чтобы ее светлости было что поесть. Раньше провизию поставляли с домашней фермы, там работало десять парней, а теперь все ушли на войну, кроме управляющего да двух мальчишек. Там остались только пара коров да несколько кур.

Они добрались до края поместья, где располагались церковь и серая каменная школа. Симпсон выбрался наружу, чтобы открыть ворота.

— Вот и приехали, — проговорил он. — Не то чтобы очень красивый коттедж, но от дождя спасет.

Коттедж совсем не походил на крытые соломой домики, которые они видели на другой стороне деревни. Своим внешним видом он, скорее, напоминал детский рисунок: приземистый серый прямоугольник с облупившейся краской и четырьмя окнами, по два с каждой стороны двери. Коттедж окружали высокая каменная стена и неопрятный сад.

— Забирайте свои пожитки. — Симпсон отстегнул ремни.

Они миновали ворота и прошли меж высоких кустов к двери. Она отворилась с жутким скрипом. Внутри было холодно и сыро. Девушки сгрудились у входа, озираясь.

— Давайте устраивайтесь, — бросил Симпсон, уходя прочь. — Не валандайтесь тут слишком долго. Ее светлость ожидает, что вы сейчас же приступите к работе. Постели заберете, когда придете в дом на обед.

— На обед? — переспросила Эмили. — Разве нас не будут кормить ланчем?

Старик усмехнулся:

— Только богатенькие, вроде вас, говорят «ланч». По-нашему это просто обед. Я поехал, вы сами доберетесь.

— Хотела бы я сказать, что бывало и хуже, но не бывало, — заметила Алиса.

— Да, тут действительно очень мрачно, — согласилась Эмили.

Они стояли в бывшей гостиной. Тут сохранились пара расхлябанных деревянных стульев, стол с выцветшей скатертью и большой каменный очаг. Пол покрывала шиферная плитка. Низкий потолок пересекали темные дубовые балки, а с окна свисали клочья тюлевых занавесок. За гостиной находилась крошечная кухня с чугунной плитой, котлом и раковиной, а с другой стороны была спальня, в которой стояло лишь железное основание кровати. Невероятно крутая и узкая лестница вела на чердак, где тоже была выгорожена маленькая спальня. Остальное пространство чердака занимала кладовка, заваленная старой мебелью.

Нормального пола у спальни на чердаке не было. К тому же там был скошенный на обе стороны потолок, так что встать во весь рост можно было только посередине комнаты. Маленькое окно в боковой стене выходило на деревню.

— Мне неприятно это говорить, но тут нет ни ванной, ни уборной. — Дейзи поднялась по лестнице вслед за остальными.

— На кухне есть котел, — бодро отозвалась Алиса. — В нем можно будет греть воду для мытья. Но как может не быть уборной? По всей видимости, она снаружи.

Девушки пошли посмотреть и обнаружили отдельную пристройку за задней дверью.

— Не хочется мне ходить сюда ночью, — поежилась Алиса. — Может, тут найдутся горшки?

— Горшки? — не поняла Эмили.

— Ночные вазы, милочка, — хихикнула Алиса. — Вряд ли тебе приходилось их использовать, у тебя ведь был водопровод, но мы все привыкли к горшкам.

— Господи… — Эмили представила, что ей придется мочиться в ночную вазу вместе с другими женщинами.

— Лучше уже приняться за работу, а то старуха нам всыплет, — обеспокоенно произнесла Алиса. — Пошли.

Они двинулись к дому.

— С чего начнем? — спросила Дейзи.

— Наверное, с лужайки перед домом, — ответила Эмили. — Погода держалась хорошая, так что, пока трава сухая, нужно привести лужайку в порядок.

— Я плохо умею косить, — предупредила Алиса. — Пару раз чуть ноги себе не отхватила.

— Зато у Дейзи хорошо получается. Она быстро научилась.

— Да, у меня неплохо выходит. — Дейзи залилась краской, услышав похвалу.

— Хорошо, Дейзи, ты будешь косить, а мы сгребать и увязывать траву, а потом по очереди возьмемся за газонокосилку. Думаю, ее придется таскать вдвоем, на вид она очень тяжелая.

Совладать с газонокосилкой оказалось не просто. Симпсон сказал, что подготовил ее к работе, однако, несмотря на это, девушки с трудом толкали ее даже вдвоем. Они работали два часа, но к тому моменту, как колокол пробил двенадцать, им удалось справиться только с небольшим участком лужайки.

— Интересно, когда здесь обед, — подала голос Дейзи. — Я умираю с голоду.

— Идемте, узнаем, — предложила Эмили.

Они подошли к двери и позвонили в звонок. Им открыла худая невысокая женщина с острым лисьим личиком и желтоватыми волосами, прорезанными седыми прядями.

— Что вы хотели?

— Мы зашли спросить, когда нам полагается ланч, — ответила Эмили. — Мы фермерские девушки, которые работают на леди Чарльтон. Нам сказали, что нас будут кормить в доме.

— Я знаю, кто вы, — проворчала женщина. — Как вам только ума хватило входить в переднюю дверь? Для вас — черный ход, с другой стороны. Нечего растаскивать грязь по чистым полам.

— Простите. — Эмили покраснела от такого натиска.

Они обошли дом и нашли открытую дверь. Женщина уже поджидала их там.

— Вытирайте как следует ноги, — велела она, — щетка — слева.

— Грязи на нас немного, — заметила Эмили. — Дождя не было, и трава сухая.

— Поглядите-ка, у нас тут мисс Фу-ты-ну-ты! Ладно, заходите. На кухонном столе — хлеб и сыр.

— Вы кухарка? — Эмили пыталась быть дружелюбной.

— Я — миссис Трелони, экономка. Сейчас я сама готовлю для ее светлости и присматриваю за ней. У нас осталась только одна служанка, Этель, но ей сто лет в обед. Но теперь в доме живет только ее светлость, так что почти все комнаты закрыты.

— Рада познакомиться, миссис Трелони, — сказала Алиса. — Я — Алиса Адамс, а это Дейзи и Эмили. Спасибо, что позаботились о нашем обеде.

Это, кажется, сработало. Выражение лица экономки смягчилось.

— Работа у вас наверняка тяжелая, — проговорила она. — Пожалуй, надо добавить к сыру немного мясного пирога и соленой капусты, которую я еще до войны заготовила.

К еде полагалась большая керамическая кружка чая.

— И еще нам нужны постельные принадлежности для коттеджа, — напомнила Эмили. — Мы можем попросить их у вас?

— Я погляжу, что есть в шкафах, и приготовлю все к вашему ужину, к шести, — ответила миссис Трелони. — Приходите вовремя, потому что я подаю обед ее светлости в пол восьмого, и нечего вам у меня под ногами путаться.

— На месте старой леди я бы с ней жить не стала, — пробормотала Дейзи. — От ее лица молоко скиснет.

— Ну да, она не слишком дружелюбна, — согласилась Эмили. — Но на месте хозяйки я бы радовалась любой компании, если бы целый день сидела дома одна.

Они продолжили косить и стричь траву и к шести часам многое успели. На ужин им подали пастуший пирог и красную фасоль со своего огорода, а потом еще рисовый пудинг. Насытившись, они отправились в коттедж, захватив с собой простыни, подушки и одеяла.

— Бери комнату на чердаке, — посоветовала Алиса Эмили. — Думаю, тебе нужно уединение.

— А еще я первая узнаю, не течет ли крыша, — поддразнила ее Эмили.

— Ха! Мы с Дейзи привыкли спать вместе, так что нас это не волнует.

Эмили поднялась наверх. В коттедже было грустно и неприятно, а каморка со скошенным потолком казалась особенно холодной и сырой. От окна тянуло сквозняком, занавесок не было, лампы — тоже. Когда стемнело, Эмили осталась совсем без света и решила назавтра попросить у экономки свечу. Она стала застилать постель, стараясь не биться головой о потолок. Обойдя кровать, выглянула в окно. Деревня купалась в свете заходящего солнца и походила на яркую открытку. На улицах никого не было, и местность казалась совершенно пустынной.

Надев наволочку на подушку и заправив простыню под матрас, который был жестким и комковатым, девушка вздохнула и на мгновение вспомнила свою уютную спальню и розовое шелковое одеяло. Потом она еще раз окинула взглядом свою нынешнюю комнату. Кроме кровати, здесь не было никакой мебели. Даже тумбочки, на которую можно было бы поставить лампу и свечу. Надеясь найти хоть что-нибудь дельное, она вышла из спальни и, подойдя к кладовке, застыла у входа. Внутри было темно, пахло пылью и плесенью, а с потолка свисали лохмотья паутины. Окошко в дальней стене было целиком затянуто паутиной и почти не пропускало света. Окно ее спальни выходило прямо на закат, а это — на склон холма. Сумерки быстро густели.

— Вперед! — велела себе Эмили. — Это просто паутина.

Она заставила себя войти в кладовку, заваленную старыми вещами. Ничего из того, что могло бы пригодиться, она не увидела. Разбитая раковина, старый письменный стол, рваный абажур — все это уже не поддавалось починке. Не очень-то весело. Увидев призрачный силуэт в углу, Эмили вздрогнула от ужаса и готова была броситься прочь. Но потом убедила себя пройти вперед и громко рассмеялась, обнаружив вешалку для шляп с накинутой на нее простыней. Что ж, теперь ей будет куда вешать одежду.

Потянувшись за вешалкой, она задела рукой паутину, рванулась и повалилась вперед, выставив перед собой руки. Поднялось облако пыли, и она увидела, что лежит на старом чемодане. Ну что ж, на него, по крайней мере, можно поставить свечу. Эмили попыталась поднять чемодан и обнаружила, что он на удивление весьма тяжелый. Она присела, чтобы открыть его, и сердце у нее забилось быстро-быстро. Застежка заржавела, и с ней пришлось повозиться. В чемодане оказались книги. Странная находка для такого места.

Эмили вытащила чемодан на площадку, где смогла изучить его содержимое. Доставала книги по одной: Диккенс, Теннисон, история Англии, назидательные истории, которые достаются в награду ученикам воскресной школы. Когда-то тут жил образованный человек. Среди книг девушка заметила старый, переплетенный в бурую кожу том без названия. Открыв его, она поняла, что это чей-то дневник, написанный крошечными выцветшими каллиграфическими буквами.

Темнело очень быстро. Эмили поднесла дневник к окну и попыталась прочитать хоть что-нибудь.