Акционерное общество женщин

С каждым днем отдых нравился подругам все больше. Замечательно глядеть на большую рубленую сибирскую избу, над одним крыльцом которой написано «Бар», а над другим – «Стоматология». А на другом конце санаторного парка – изба поскромнее, перед ней огромная лужа, не просыхающая даже в жару, а на столбе рядом вывеска «Парикмахерская “У пани Катарины”» и изображение лежащей девушки в подробном макияже. Это же класс!

Горничная наотрез отказывается брать сто рублей за уборку. Она отстаивает свое право не убирать! Но если попросить дополнительное полотенце, то поворчит, что «совсем совесть потеряли», но потом даст. «Чтоб попросили» – это важнее денег, с этим же не поспоришь.

Наблюдения за отдыхающими подтверждали, что практически все они, даже молодые, начинены теми самыми миазмами, с которыми боролась компания «За Гранью». Отдыхающие смотрели по сторонам то ли затравленно, то ли озлобленно, тройку москвичек в дизайнеровских джинсах провожали неодобрительными взглядами. Но эмпирическим путем подтвердилось, что достаточно начать разговаривать с ними, и многие тут же преображались.

Курортникам нравилось рассказывать о себе, нравилось и слушать рассказы москвичек. На следующий день вчерашние собеседники радостно здоровались, спрашивали, хорош ли был кефир за завтраком.

– Я же говорила! – радостно восклицала Полина. – Миазмы от того, что женщины считают, что они никому не интересны, а им так надо о себе заявить!

– Между прочим, у местных миазмов намного меньше, чем у отдыхающих, а у отдыхающих – меньше, чем в Москве, не говоря уже о средней полосе. Совсем иная картина, чем, например, в Орловской области, – заметила Катька, но все так привыкли, что она уже четвертый день молчит, что пропустили эту реплику мимо ушей.

Вся троица решила сразу после обеда поехать посмотреть скалу «Черепаха», торчащую из Байкала в нескольких километрах от Горячинска, – местную достопримечательность.

Главная горячинская площадь, немощеная, пыльная, очень оживленная, раскинулась прямо перед воротами санатория. К полудню сюда свозили из окрестностей вяленого и копченого омуля, овощи, сувениры, фотографии Байкала, которые туристы непременно должны увезти с собой на память, домашние тапочки с загнутыми носами, амулеты и фигурки, наделенные неведомой силой, травы, лечащие от всего. Подруги вышли на площадь в надежде быстро найти машину до «Черепахи», но оказалось, что все водители были при деле, торговали своим товаром.

– Тоже машину ищете? – спросила Катьку деваха лет тридцати пяти в длинных узких джинсовых шортах и розовой майке без рукавов, обтягивающую ее хорошо сбитую, с отчетливой талией и пышным бюстом фигурку. Добела высветленные волосы были стянуты белой лентой, на лице вечерний макияж, на руке – модная кожаная сумка-авоська сомнительного происхождения. За ее спиной маячила подруга в белых холщовых брюках и желтой блузочке.

– А вы куда едете?

– На «Черепаху», – ответила Алена.

– Значит по пути. Меня Марина зовут. А это Люда. Нам на военную турбазу, это от «Черепахи» еще километров пять по шоссейке. Надо такси вызвать.

– Тут есть такси? – недоверчиво спросила Алена.

– А то! Нас сколько, пятеро? Влезем, нормально. Пойду в магазине телефон спрошу. – Марина скрылась в дверях магазина «Продукты».

– Вы сами откуда? – с просила Люда.

– Из Москвы.

– А мы из Хабаровска. На Байкале в первый раз. Такого шикарного отдыха у нас ни разу еще не было, правда, Марин? – Люда кивнула на подругу, которая как раз вернулась, объявив, что такси придет через полчаса.

– Пять баллов. Мы на плотах сплавлялись…

– Что вы на плотах делали? – переспросила Алена.

– Сплавлялись. Две недели. По путевке приехали, на военную турбазу. Мы же военные дамы, – захохотала Марина, потряхивая копной выжженных белых волос.

– В войсковой части работаем, кассирами, – пояснила Люда. – Путевку льготную получили, вот и поехали. Оказалось просто классно.

– Потому что мужики нормальные подобрались, – заявила Марина. – Сначала шесть дней похода вверх по горе. Восходили в полной выкладке, все как положено, с палатками, спальниками, продуктами, консервами. Готовили на костре… По вечерам у костра песни. Поднялись до истока реки и потом оттуда вниз на плотах.

Пока ждали машину, Марина и Люда рассказывали без остановки о своей жизни. Хвалили Хабаровск: город открытый, все есть, «с одеждой у нас проблем нет, были б только деньги, а так заграничного шмотья навалом, машины тоже все японские или корейские и стоят дешевле, чем в Москве». Девушки поражали жизнерадостностью и оптимизмом. Они были незамужние, о чем упомянули вскользь, и судя по всему, это их ничуть не расстраивало. У Люды был ребенок, которого она на время отпуска подкинула матери.

– Зарплата нормальная, мужиков кругом – только свистни, я по поводу мужа и не парюсь, – заявила Марина. – Какая разница? Будет у меня муж, и что? Все мое заработанное при мне останется, а что он заработает, на себя же и потратит. То же на то же и выйдет. Работа непыльная: деньги пересчитал, зарплату выдал и свободен. По вечерам хочешь на дискотеку, хочешь в ресторан.

– Вы всю жизнь собираетесь кассирами в войсковой части работать? – поинтересовалась Полина.

– Жизнь длинная. Там видно будет, – уклончиво ответила Люда.

– Работу посерьезнее найти неплохо было бы, – подумав, ответила Марина. – Турагентство, может, открыть. Самый сладкий момент, правда, мы уже упустили: турагентств в городе уже выше крыши. Хабаровчане много за границу ездят – Таиланд, Индонезия, Китай. Прибыльный бизнес. Но одной мне не поднять, а спонсоров у меня нет. Но зарплату всю жизнь, конечно, не хотелось бы выдавать.

– Расскажите, как на плотах сплавляются. – Алене не давал покоя этот вопрос.

– Замечательно, сказала же. Главное – мужики нормальные. Женщин, кроме нас с Людкой, было всего две и десять мужичков. Весело. Под конец уже все как родные. Как привал делаем, чтобы в кустики сбегать, так уж никто и не смотрит, кому направо, а кому налево. К концу первой недели по палаткам попарно разбились. Мужики, которые без пары остались, все острили: «Интересно, сколько детей после этого похода появится?» Мужики спальники наши тащили, не жаловались. Кучу фоток домой везем. Здорово! Сейчас на базе еще пять дней доживем и назад, в Хабаровск. А вы чем в Москве занимаетесь?

Полина рассказала про страховую компанию, которая дает женщине финансовую независимость, прежде всего ради того, чтобы помочь ей отодвинуть старость на основе здорового образа жизни, правильного питания и, конечно, просвещения.

– У нас в Хабаровске здоровое питание в моде, – объявила Марина, пропустив мимо ушей рассказ о просвещении. – Мы в походе, конечно, едим все подряд, а вообще все пишут о раздельном питании, белковых диетах. У меня силы воли не хватает, но все равно, стараюсь есть побольше рыбы и овощей, молока не пить. Оно ж только детям полезно. А деньги к климаксу – это классная мысль. Климакс как раз под пенсию случается, тут сразу и деньги, и свобода. Можно путешествовать, мир смотреть. В молодости же некогда. Мысль отличная, ничем не хуже турагентства. А женщины деньги-то несут? Хотя чего не понести-то, это как дело раскрутить. Все лучше, чем в банке держать…

В это время подъехала машина. Марина распорядилась, что Люда должна сесть впереди, а они вчетвером уместились сзади.

– Голову пригни, – сказала Марина Катьке, которая села на колени Алене. – Кажется, что дорога безлюдная, а штрафануть водилу могут запросто, не думай.

По дороге до «Черепахи» Полина продолжала рассказывать хабаровчанкам про их корпорацию. Вдруг Марина воскликнула:

– Погодите, погодите! Так страховое общество «За Гранью» это вы и есть? У нас же ваш филиал!

– Ну да, я с самого начала сказала.

– Чего-то я не догнала. Так это круто! У нас туда вся местная элита ходит.

– Не только элита, – подала голос все больше молчавшая Люда. – У моей матери все подруги тамошние клиентки. Моя мама – замдиректора торгового центра. Так и директор, и товаровед в вашей компании деньги копят и лекции слушают. И еще скидки, говорят, вы большие даете на массажи, косметологов и все прочее. Мама говорит: была бы помоложе, тоже вступила бы. А так что… Ей шестьдесят четыре, какие она там деньги успеет скопить…

– Так возьмите меня туда работать, девочки! – взмолилась Марина. – Это покруче, чем в турагентстве, и мне собственных денег не надо вкладывать. Знаете какая я шустрая! Могу и администратором, а могу и услуги продавать, новую клиентуру подтягивать. У меня язык – что помело, кого хочешь уболтаю.

Марина с Людой сошли вместе с подругами у «Черепахи». Марина уговорила Люду осматривать «Черепаху» вместе и еще полчаса, пока водитель ждал, все рассказывала, сколько пользы она могла бы принести хабаровскому филиалу.

– Тыщ семьдесят оклада положили бы, я б из своей кассы сразу ноги сделала. У меня сейчас сорок. Мы с Людкой всех девах, которые в дискотеках деньги просаживают, к вам подтянем. Подумайте, а?

– Конечно, подумаем, давайте ваши телефоны, электронные адреса, мы обязательно с вами свяжемся.

– И вы свои давайте. А то в Москву вернетесь и забудете. Сама вам буду писать и звонить. Я настырная, так просто не отстану…

Вечером перед ужином, когда подруги стояли перед закрытыми дверями столовой, к ним подошла средних лет женщина со взрослой дочерью.

– Не знаете, как на экскурсию по Чивыркуйскому заливу записаться? Мы сегодня три раза к кассе подходили, а она все закрыта.

Услышав про Чивыркуйский залив, Катька опять впала в речевой ступор, и разговор взяла на себя Полина. За пятнадцать минут подруги узнали много. Антонина – так звали женщину – была из Перми. В отпуск она, ее дочь и еще три приятельницы, из которых лишь одна была с мужем, поехали в Монголию. На Байкал завернули на обратном пути, всего на три дня.

– Раз уж в эти края добрались, как же Байкал-то не посмотреть, – объяснила Антонина. – А вы так тут две недели и торчите? Не скучно? Мы уже многое посмотрели, отлично время провели. И как это вы на Чивыркуй не поехали? Подумаешь, четыре часа плохой дороги. Раз приехали на Байкал, надо все смотреть. Когда еще сюда попадешь?!

После ужина сговорились на следующее утро вместе отправиться на Байкал: москвички уже так освоились на месте, что пообещали новым знакомым показать самые красивые места.

Весь следующий день они провели вместе, а после ужина пермячки пригласили подруг к себе на чай. Антонина рассказывала о Монголии, о восточной медицине, к которой в Перми с каждым годом все проникались всё большим уважением – то ли от разочарования в местном здравоохранении, то ли от почтения к непознанному, которое непременно лучше, чем уже известное.

Ночью в постели Полина не могла заснуть. Странное впечатление: как будто это горячинское лето провело всю их троицу по дороге бурлящей женской энергии. В огромной степени невостребованной, но очень свободной. Ни мыслей о старости, ни миазмов, ни предрассудков. Трахаются себе Маринка с Людой в палатках с офицерами и не парятся мыслями об их женах, о своем завтрашнем дне, не говоря уже о морали. Маринка с пол-оборота завелась работать в филиале. Судя по всему, деваха боевая. Надо, чтобы директор филиала с ней встретилась. Мысли перекинулись на Антонину… Живет в Перми, в сущности, не менее свободно, чем состоятельные москвички: те в Италию едут на Амальфи отдохнуть, а на обратном пути берут в Риме машины напрокат, чтобы до Венеции доехать, а по дороге Пизу и Парму посмотреть. А эти за один отпуск посмотрели Алтай, Монголию и Байкал…