Тирза
- Автор: Арнон Грюнберг
- Жанр: Современная проза
- Дата выхода: 2022
Читать книгу "Тирза"
У ресепшена он остановился.
— Ну что ж, — сказал он. — Это был прекрасный вечер. Я не знаю, куда тебе нужно, где ты живешь, но я вызову тебе такси.
В Африке ночь издавала столько звуков. Он повсюду слышал насекомых. Жаль, но он совсем не разбирался в них.
Над стойкой ресепшена висела электрическая машинка для экзекуции мух и комаров. Каждый раз, когда муху в ней убивало электрическим разрядом, машинка приветливо гудела.
— Где твой дом? — спросил он. — Он далеко, Каиса?
Она не отпускала его руку. Хотя сейчас настал момент наконец-то ее отпустить. Ему нужно было прилечь. Он хотел спать. Ему нужно было выспаться прежде, чем умереть.
— Ты живешь в Виндхуке?
Она как будто его не слышала. Как и он, она смотрела на электрическую машинку для убийства насекомых.
— Вы хотите компанию, сэр? — спросила она, в этот раз уже не так уверенно, как сначала.
Он еще некоторое время не сводил глаз с машинки над ресепшеном. Потом посмотрел на ребенка.
— Нет, нет, — сказал он. — Но, если ты хочешь, можешь переночевать тут. Если тебе уже поздно идти домой.
Он снял шляпу и вытер лоб. Виндхук был расположен высоко, 1700 метров. По вечерам наступала приятная прохлада, но ему все равно было жарко.
— Ничего страшного, — сказал он, — если ты хочешь остаться переночевать. У меня же двухместный номер. Хотя я не знаю, что тут могут о нас подумать. Но мне кажется, тебе абсолютно все равно, что они тут о нас подумают, да и мне тоже. Я тут чужой. Меня очень долго волновало, что думают обо мне люди, потому что ты — это то, что о тебе думают другие. Но тут, в этой стране? Я же тут просто турист. Чего от меня ожидать?
Взявшись за руки, они пошли к нему в номер.
Он включил свет, повесил на крючок шляпу.
Она села на тот же стул, где сидела до этого.
— Да-да, — сказал он. — Вот мы и пришли.
Он включил свет в ванной комнате.
— У тебя, конечно же, нет с собой зубной щетки? — спросил он. — Нет, у тебя вообще ничего с собой нет. Вот она, молодежь. Отправляются в гости. И ничего с собой не берут. Беспечность. Время придет — всему научитесь. Тирзе я тоже вечно должен был привозить все, что она забывала. Можешь взять мою щетку, я хорошенько ее для тебя вымою.
Он сунул свою зубную щетку под кран и, пока мыл ее, смотрел на девочку.
Она неподвижно сидела на стуле.
— Иди сюда, — позвал он и махнул ей.
Она нерешительно подошла к нему. Он выдавил на щетку немного зубной пасты, опустился на колени и стал чистить ей зубки. Хотя его зубная щетка была великовата для ее детского рта.
Он так давно делал это в последний раз, но, оказалось, не разучился.
Она открыла рот без вопросов и протестов.
Он как следует почистил ей зубы.
— Хорошо, — сказал он. — Мы молодцы. Это важно. Здоровые зубки.
Он отвел ее к кровати и откинул край одеяла. С той стороны, где обычно никто не спал.
Ей нужна была пижама. Можно было спать и голышом, но ему показалось, что это неправильно.
— Подожди, — сказал он.
Он открыл шкаф и достал платье, которое его супруга купила для Тирзы. Осторожно развернул бумагу и убрал ее обратно в ящик.
— Сними свое платьице, — сказал он.
Она в одну секунду выскользнула из платья. Он протянул ей платье Тирзы.
— Это, конечно, не настоящая пижама, — сказал он, — но у нас нет ничего другого. А тебе нужно в чем-то спать. Ночью будет прохладно. Это платье Тирзы.
С некоторым трудом — он давно уже не одевал детей — он надел на нее платье.
Вид у нее был такой, будто она нарядилась для карнавала. Он покачал головой и даже засмеялся.
Карнавал, вот во что все превратилось. Это путешествие. Его жизнь. Всё.
Он уложил ее в постель.
В ванной Хофмейстер разделся, оставшись в одних трусах. Пижамы у него тоже не было.
Потом он лег со своей стороны кровати.
— Вот и ладно, — сказал он. — Спокойной ночи.
Ее голова лежала на большой белой подушке. Забавная, это слово приходило ему в голову, когда он смотрел на нее.
— Ладно, — сказал он снова, — будем спать. Длинный был день.
Она приподнялась.
— Вы хотите компанию, сэр? — спросила она.
— Перестань, — сказал он шепотом. — Каиса, перестань повторять эту ерунду. Хватит на сегодня. Я что, так выгляжу? Как кто-то, кому нужна компания? Нет, совсем нет. — Он потянулся через нее, чтобы выключить свет. — Я не привык делить постель с чужими людьми, — сказал он. — Так что извини меня заранее, если я буду спать беспокойно. Я последние годы спал один. Пока моя супруга не вернулась. Мне нравилось использовать половину кровати как письменный стол, чтобы складывать бумаги, газеты и книги. Но когда она вернулась, все пришлось убрать. Спокойной ночи.
Он выключил светильник со своей стороны. И пролежал без сна еще минут двадцать. Иногда он задерживал дыхание, чтобы услышать, дышит ли Каиса.
Посреди ночи он вдруг проснулся. Ему приснилась Тирза. Они катались на велосипедах в Бетюве. Его родители были живы. Он встал с кровати, включил свет в ванной и присел на край ванны. Мысли еще расплывались. Он с трудом припомнил, что у него в постели спит ребенок, что он почти неделю провел в Виндхуке. Он попытался вспомнить, когда в последний раз слышал голос Тирзы. Это было, когда он звонил ей и телефон переключился на автоответчик. Он стал говорить с ней, совсем тихо.
— Тирза, — сказал он. — Я в Виндхуке. Необычный город, даже не город, скорее, деревня. Я говорю тихо, потому что я не один.
В половине девятого он проснулся. Каиса уже не спала. Она сидела на кровати и смотрела на него.
— Доброе утро, — сказал он.
Он потер руками лицо и взял с тумбочки часы.
— Уже поздно, — сказал он.
Он не стал принимать душ, а сразу оделся.
— Ты часто остаешься в гостях? — спросил он.
Опять тишина.
— Так ты часто остаешься в гостях ночевать?
— Да, — сказала она.
— Ты, конечно, можешь остаться на завтрак, но потом мне нужно приниматься за дела. Я здесь ради моей дочери. Мы ее потеряли. Знаешь, как я ее называю? Царица солнца.
Он вытащил ее из постели. Ей нечего было надеть, кроме грязного платьица. Осторожно, чтобы не порвать, он снял с нее платье Тирзы.
Он снова завернул его в бумагу, убрал в ящик и протянул девочке ее платье. Она не стала его надевать. Он присел перед ней на корточки.
— Мы пойдем завтракать, — сказал он. — Так что тебе нужно одеться.
Ему показалось, что она хочет потереться о его нос своим носом, но она неожиданно прижалась губами к его губам. Он отпрянул в испуге.
— Нет-нет, — сказал он. — Не нужно так делать.
Он снова почувствовал, как тут жарко и что его одежда, которую он снова надел, пахла потом. Но кому было до этого дело? Пахнуть потом в Африке и пахнуть потом на улице Ван Эйгхена — совсем разные вещи.
— Тебе нужно одеться, — сказал он. — Мы идем завтракать.
Хофмейстер натянул на нее платье.
Он еще некоторое время сидел неподвижно, как будто что-то забыл.
— Надо почистить зубы, — сказал он. — Но мы сделаем это после завтрака.
Он увидел на мини-баре фотографию Тирзы. Он убрал ее в конверт, а конверт положил во внутренний карман. А потом все-таки заставил себя надеть сандалии.
Он медленно прошел с Каисой к шведскому столу, который накрывали на террасе.
Два столика было занято. Он узнал людей, которые вчера ужинали в ресторане.
Все разговоры снова затихли, стоило ему появиться с ребенком.
Они сели за столик. Гости должны были сами брать себе еду, но Хофмейстер пока не мог встать. Ему было больно идти.
Девушка, которая обслуживала их вчера, спросила:
— Кофе, господин Хофмейстер?
Он кивнул.
— А для юной дамы, наверное, подойдет горячее какао, да? Горячее какао.
В это утро он не стал надевать шляпу, а портфель все-таки взял с собой. Там было все самое необходимое.
Он уже собрался встать и пойти с девочкой к буфету, как у него во внутреннем кармане задрожал телефон. Это была его супруга.
— Почему я так долго ничего от тебя не слышу? — спросила она.
— Ты что, переживаешь? — шепотом спросил он, хотя его тут все равно никто не понимал. — В этом нет необходимости.
— Не о тебе. О Тирзе.
— Я думаю, она уже уехала из Виндхука. Наверное, поехала к океану или в пустыню. Я поеду поищу ее там.
— Поедешь поищешь? Йорген, это же не игра в прятки. Может, все-таки уже пора пойти в полицию и заявить о том, что пропал человек?
— Я знаю, что это не прятки. Думаешь, я стал бы лететь восемнадцать часов, чтобы поиграть в прятки?
— Я хочу, чтобы ты уже что-то сделал!
— Ты беспокоишься?
— Иби беспокоится. Она звонит Тирзе по два раза в день. Она нервничает и нервирует меня. Я знаю, что это чепуха, но все равно. Ты уже был в полиции?
— В полиции? Это Намибия.
— Я в курсе, но рано или поздно тебе все равно придется пойти в полицию. Или ты хочешь подать заявление в Амстердаме?
— Я потом тебе перезвоню. Все под контролем. Она обязательно появится. Ты же сама сказала, она даст о себе знать. Она просто о нас забыла.
Он захлопнул телефон и убрал его в карман.
Девочка смотрела на него, как обычно, невозмутимо.
— Моя супруга беспокоится, она считает, что нам следует пойти в полицию.
Хофмейстер поднялся и вместе с девочкой пошел к шведскому столу. У буфета ребенок сжал его руку. Она показала пальчиком на круассан. Он положил круассан на тарелку.
— Йогурт? — спросил он. — Йогурт с фруктами?
Когда они вернулись за стол и девочке принесли какао, он сказал:
— Я должен кое-что тебе рассказать, Каиса. Это, в общем-то, даже забавно.
Кофейной ложечкой он попробовал ее йогурт.
Он нагнулся к ней ближе, все еще с ложечкой в руках.
— Моя жизнь подходит к концу, — сказал он. — Мне некуда деваться.
В его голосе был какой-то триумф, он сам это услышал. Как будто это было большим достижением — когда тебе некуда деться. И никуда не сбежать.
Она кивнула. Наверное, его голос заставил ее улыбнуться. Голос, который от души шутит, которым говорят взрослые, когда собираются пощекотать ребенка.
— Люди, — сказал он, — хотят сделать из своей жизни историю. Так они создают порядок. Вот что такое их истории. Создавать порядок. А история, которую создал я… — Он сделал большой глоток кофе. — Она вышла из-под контроля.
Он вдруг почувствовал спокойную печаль, которую помнил по холмам Южной Германии, когда он бродил там, пока его дочь была в клинике.
— Когда тебе некуда больше деться, — сказал он, — игра заканчивается, и ты оказываешься в реальности. Моя супруга и я, мы с ней часто играли. Раньше. Мы притворялись, как будто я был насильник с ножом, а она — девушка на велосипеде. В парке Вондела. В Амстердаме. Ночью. Мы играли, мы с моей супругой, все, что мы делали друг с другом, это все была игра.
Он пожал плечами. Он не знал, что еще сказать.
Когда девушка подлила ему кофе, он понял по ее лицу, что больше не может оставаться в этом отеле. Он увидел отвращение, которое почти не отличалось от злости. Люди не жалуют путешественников, которые ищут особые утехи, и хотя он очень хотел объяснить, что не искал никаких особых утех и даже обычных утех, он понимал, что все объяснения тут бесполезны.
Он поднялся, помог ребенку слезть со стула и пошел к своему номеру. Пока они шли, девочка не отпускала его руку. Он уже не удивлялся, когда она так делала. Как будто так и было надо.