Темнота Крида

Присяжные еще не решили, хорошо это или нет.

Когда я говорю вам, что ненавижу ходить по магазинам, я имею в виду ходить по магазинам с кем угодно, кроме Крида, потому что на самом деле с ним не так уж плохо. Даже если он почти ничего не говорит, все равно это весело. Я все еще чувствую себя свободной, также было облегчением узнать, что мы пойдем по магазинам в места, куда мой папа никогда бы не пошел, так что вряд ли он нас увидит.

Я не знаю, что сделал бы папа, если бы увидел меня с Кридом. Он был не самым добрым человеком, поэтому я была уверена, что у него найдется для меня несколько гневных слов, может быть, даже обзывательств. У него нашлось бы немного и для Крида, возможно, он потребовал бы деньги за то, что он бросил его много лет назад, потому что он привык к тому, что у него есть жена, которая могла бы помогать оплачивать счета и финансировать его пьянство.

Да. Мой отец не был хорошим парнем. Конечно, я это знала. Я не была глупой. Я знала, что родитель никогда не должен делать то, что делал он, или говорить то, что говорил он, и все же я все еще ловила себя на том, что ищу для него оправдания, как будто он нуждался во мне, чтобы защитить его и его честь. Однако у него не было никакой чести. Мой отец был настолько бесчестен, насколько только может быть бесчестен человек. В любом случае, вернемся к покупкам. Позавтракав, мы отправились куда глаза глядят. Например… буквально везде. В местный торговый центр, в универмаги, в несколько мест в торговом центре, где я смогла купить косметику и кое-что еще. И у меня теперь есть все. Одежда, всевозможная обувь, несколько курток, пижамы. Пушистые одеяла, новый комплект простыней для кровати. Еще подушки. Мягкие полотенца вместе с другими предметами первой необходимости.

Мы отправились в магазин канцелярских товаров, где Крид купил мне ноутбук взамен того, который я оставила дома, а также зарядное устройство для телефона. Он спросил, не хочу ли я новый телефон, но, видя, что мой все еще работает, я сказала нет. Возможно, какая-то часть меня все еще рассматривала этот сотовый телефон как мою единственную связь с отцом, и я еще не была готова расстаться с ним.

Этот человек душил меня. Он мог бы убить меня, если бы я не сделала то, что сделала, поэтому я не должна хотеть, чтобы что-то связывало меня с ним. Он был ослом, и все же он все еще был моим отцом, единственной семьей, которая у меня была. У меня нет ни бабушек, ни дедушек, ни тетей, ни дядей. Только я и папа. Может быть, именно поэтому я так долго терпела его издевательства и избиения.

По мере того, как проходил день, а машина Крида наполнялась сумками и коробками, я потеряла счет тому, сколько он потратил на меня. Он несколько раз говорил мне, чтобы я не беспокоилась о цене вещей, что, если я чего-то хочу, я должна об этом сказать. Он убедил меня не покупать дешевый ноутбук, направив к тому, который стоил в четыре раза дороже. Парень в магазине сказал, что это лучшая модель, которая у них есть.

Что касается моих учебников, мне пришлось заказывать их онлайн, потому что последнее, чего я хотела, это идти в кампус прямо сейчас. Кроме того, я все равно нашла их дешевле в Интернете. Сэкономлю немного после того, как потратила так много денег сегодня, даже если это были не мои собственные деньги.

Крид, казалось, не возражал против того, чтобы его таскали с места на место, и, похоже, его не волновало, что он тратит на меня столько денег. Я не думаю, что на его карточке есть лимит ежедневных расходов. Однако он почти не разговаривал, и я подумала, не из-за того ли, что я сказала ранее, не расстроило ли его то, что я заговорила о его маме. Я надеялась, что нет, и старалась не думать об этом слишком много. Если он не хотел мне говорить, ничего страшного. Он имел полное право не рассказывать мне всего. Может, мы и сводные брат с сестрой, но через десять лет стали почти чужими людьми, почти ничего не зная друг о друге.

Как-то неправильно быть чужими с Кридом.

Когда мы закончили с покупками, Крид сказал, что собирается сделать заказ в ресторане, а мы заберем его с собой домой… вместе с буквально набитой вещами машиной, и все это для меня одной. Я не думаю, что когда-либо раньше получала столько вещей за раз, и как бы неудобно не было тратить чужие деньги, это было в некотором роде весело.

Мы заказали китайскую еду и довольно скоро вернулись к нему домой, сидели на диване и ели. Я включила телевизор, слава Богу, у этого человека есть Netflix. У него также есть куча других потоковых сервисов, а это означает, что мне никогда не будет нечего смотреть. Всякий раз, когда я хотела посмотреть шоу, которое было эксклюзивным для стримеров, мне приходилось идти в комнату Бет в общежитии и смотреть его вместе с ней.

Бет. Наверное, она была моей лучшей подругой. Мы стали друзьями после того, как в прошлом году были партнерами в химической лаборатории, и сочувствовали друг другу настолько, что сблизились. Она привела меня в свою группу друзей, кучку полусумасшедших девушек и парней, у которых были одинаковые интересы, чего у меня раньше никогда не было в школе.

Я действительно скучала по Бет, но она была из тех, кто не знал мрачной правды моей жизни. Она не знала ни о моем отце, ни даже о том, что у меня есть сводный брат. Я хотела, чтобы она была единственной нормальной частью моей жизни.

Мы заносили сумки несколькими заходами, но ничего не было распаковано. Они усеяли пол в передней части и на кухне, некоторые из них лежали на островной столешнице.

Я, наверное, потрачу всю ночь на то, чтобы распаковать вещи и разложить все так, как я хочу. Завтра будет день игры с макияжем, нужно придумать, как лучше замаскировать синяки на шее, чтобы мне не пришлось все время носить толстовку с капюшоном.

Я закончила есть и наклонилась вперед, чтобы поставить пустой контейнер на кофейный столик. Когда я повернула голову, чтобы посмотреть на Крида, я обнаружила, что его темные глаза смотрят на меня, а не в телевизор, висящий напротив нас.

Откинувшись назад и подобрав под себя ноги, я сказала:

— Спасибо тебе за сегодняшний день. — Мои учебники должны доставить позже на неделе, мне придется заново готовиться к экзаменам и другим занятиям, но мне нравится думать, что я довольно хороша в этом, так что я могу все это осилить.

Крид оценивающе отвел взгляд, опустив его на небольшое количество еды, которое у него осталось.

— Не за что, — сказал он. — Когда ты возвращаешься в колледж?

— Вероятно, не на этой неделе. Я хочу дать ранам немного времени зажить, прежде чем я это сделаю, — сказала я, слегка касаясь своей шеи. — Я не хочу отвечать на миллион вопросов, если не смогу достаточно хорошо это скрыть.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я поговорил с твоим отцом? — Что-то в его голосе стало жестче. — Я могу наставить его на путь истинный.

— Нет. — Никогда прежде ни одно слово не вылетало из меня так быстро. —Нет. Не надо. — Крид, казалось, был не слишком взволнован этим, но я надеюсь, что это означает, что он неохотно выслушает меня. Это был не первый раз, когда он предлагал поговорить с моим отцом, и я сомневаюсь, что это будет последний.

В любом случае, я была почти уверена, что он имеет в виду нечто большее, чем просто разговор. У меня было чувство, что Крид обрушит своего внутреннего зверя на моего отца, но я не из тех людей, которые радуются мысли о том, что кому-то еще причинят подобную боль, даже если они этого заслуживают. Мой отец определенно заслуживал.

— На самом деле ты не так уж много рассказываешь о себе, — сказала я, пытаясь сменить тему. — Чем ты занимался последние десять лет, помимо работы? — Я всегда предполагала, что он уехал, типа, действительно уехал из штата, не то, чтобы он был меньше чем в получасе езды, просто игнорируя меня и мое существование. Мне все еще было больно, когда я думала об этом… поэтому я старалась не думать об этом.

Крид пожал плечами.

— Тут особо нечего рассказывать, — сказал он.

Он поставил свой контейнер рядом с моим, откинулся назад и поднял руки, положив их на спинку дивана. Он сидел в двух футах от меня, раздвинув колени. Одетый во все черное, с темными волосами и пронзительным черным взглядом, он был из тех парней, за которых многие дамы с удовольствием бы ухватились. Красивый. Почти дьявольски.

— О, да ладно, — сказала я, улыбаясь ему. — Должно же быть что-то.

— Я работаю. Возвращаюсь сюда, тусуюсь, тренируюсь. То же самое старое дерьмо, но в другой день, — сказал он, нахмурившись. — Я не настолько интересен, Тейлор.

— Я ни на секунду в это не поверю. — Взгляд, которым он одарил меня, был немного смущающим. Мне показалось, что он хотел, чтобы я замолчала, но в то же время ему было лестно услышать, что я не считаю его неинтересным. — Знаешь, что я думаю? Я думаю, ты просто не хочешь говорить со мной о себе. Может быть, ты беспокоишься, что я могу не понять твою жизнь, такой гламурной, какая она есть... — Это заставило его ухмыльнуться и закатить глаза, что только заставило меня улыбнуться еще шире. — ...или, может быть, ты беспокоишься, что я расстроюсь, услышав обо всем, что ты сделал, пока я была привязана к своему отцу.

Ухмылка Крида стала меньше, и он вздохнул. Он наклонился вперед, положив руки на колени, все еще глядя прямо на меня. Этот пристальный взгляд пригвоздил меня к месту, и в определенных местах у меня потеплело настолько сильно, что меня почти бросило в жар.

Успокойся, Тейлор, сказала я себе, он твой сводный брат, а не какой-нибудь горячий парень, с которым ты собираешься переспать.

Твой брат. Он твой брат.

Сколько бы я ни говорила себе это, мне всегда казалось, что это звучит неубедительно, потому что на самом деле он не был моим братом. Мы не росли вместе. Я имею в виду, первую половину моей жизни, да, но последние десять лет его не было.

Мой голос стал тихим, когда я отвела взгляд, в основном, чтобы успокоить свои мысли:

— Я не ненавижу тебя за то, что ты бросил меня, Крид. Я просто хотела бы, чтобы ты был частью моей жизни эти последние десять лет. Но это не значит, что я не хочу слышать о твоей жизни и о том, чем ты занимался. Если уж на то пошло, это заставляет меня хотеть услышать об этом больше, потому что я пропустила это. — Когда я снова посмотрела на него, у меня перехватило дыхание.

Боже, у него действительно был такой пристальный взгляд...

— Я скучал по твоей жизни, — сказал он. — Так почему бы тебе не рассказать мне все о себе за последние десять лет? Расскажи мне, как проходили занятия в старшей школе, почему ты выбрала специальность, которую изучаешь, и все такое прочее. Меня не было рядом с тобой, а я очень хочу знать все.

Я усмехнулась. Он играет не честно, ловко соскакивая с темы.

— На самом деле я и вполовину не так интересна, как ты меня представляешь.

— Я в этом очень сомневаюсь.

Вот он и появился со своими короткими, сверхинтенсивными ответами. Сила и горячность, стоящие за этими словами, заставили меня сделать то, что мне никогда не нравится делать, рассказывать о себе.

— Я хотела узнать больше о том, как работает разум. Я, надеюсь устроиться в отдел кадров или что-то в этом роде, когда закончу колледж. А что касается средней школы… по сути, это было дерьмовое шоу.