Двойное небо

Глава 4. Пожилой вечер в Подмосковье

Машина остановилась напротив двухэтажного кирпичного дома. Высокие ворота делали его крепостью, из которой меня не выпустят и будут прилюдно пытать.

— Друзья, — повторила ужасающее слово я, — сколько из них тех, кто младше тебя?

Лёва вынул ключи из зажигания и снисходительно меня оглядел.

— Можем сейчас развернуться, а завтра отправиться знакомиться с моими детьми, — предложил он мне эту… как её называют?

Альтернативу. Может сразу в ад, м?

— Друзья, — согласилась я, отстегнув ремень и открыв дверь, — мм-м это шансон? На всю улицу? — бурчание, — я прямо окунулась в детство.

Когда пьяные мамины подруги расспрашивали о женихах и говорили, какая я красавица выросла.

— Тебе помочь? — Лев смотрел, как я неторопливо прохожу мимо ряда высоких машин у забора, — Камила, они, так же как и я взрослые люди.

Я кивнула, поправив в последний раз косуху и расправив подол платья, чтобы оно выглядело сносно. А после приняла его руку и дотянулась до теплой щеки, встав на носочки.

— Лев Саныч, вот я так и думал, что ты последний приедешь! — распахнулись ворота ещё до того, как Лёва успел к ним подойти, — а всё молодая жена! — меня оглядели с ног до головы, попутно обмениваясь рукопожатиями, — они, эти молодые жены такие.

— Перестань, — хмыкнул тот, от руки кого я не хотела отходить.

А его друг был явным представителем своего возраста: толстый, но только там, где живот, со странной улыбкой и легкой сединой в волосах. Без сальности во взгляде, но с явным вниманием именно в мою сторону.

— Да ладно, — хлопнул по плечу Лёву мужчина, — мы же без смешков, — мужчина ухмыльнулся, — не боись, Камила, мы тут все свои, — смешно повёл глазами и слегка подался в мою сторону, — и в тайне завидуем твоему мужу, а тебя ещё никто не видел!

Он как-то по-доброму рассмеялся, положив руки на трясущийся живот.

— Ты уже успел нажраться? — спросил, не требуя ответа, Лев, — сегодня в саду?

Он потянул меня вперёд, пройдя мимо мужчины.

— Пётр Андреич, — протянул мне широкую ладонь для знакомства «друг».

И тем самым останавливая нас. Лёва тяжело вздохнул.

— Заканчивай приставать, — внимательно следил за мужчиной он.

— Камила, — в этот момент я жала руку в ответ.

Приветливо улыбаться при этом было не так сложно, как я думала.

— Вот, видел! — обрадовался дядя Петя, которого в голове было легче называть так, — знакомимся мы, а ты нахохлился сразу! Сколько лет я тебе там морду не бил, а? — под улыбку Лёвы, — ты если что, — опять ко мне, только уже схватив меня под локоть, — будет надоедать со своим ворчанием, так ты мне жалуйся, я его знаешь как!

Это заставило меня рассмеяться.

— Уже начинать жаловаться? — моя рука сжала ладонь Льва.

Басистый смех разнёсся над домом.

— Не забывай кто одержал победу в тот последний раз с мордобитием, — уверенно направился в нужную нам сторону «муж», как назвал его друг.

Папа Лёву иногда называл моим женихом в разговорах о нём. Что-то вроде «Как там твой жених-то?». Вот и сейчас было что-то подобное. Только теперь совсем как-то преувеличено.

— Это ты так запомнил, — продолжал смеяться дядя Петя, — хотя ты тот ещё гад, я тогда неделю буквой Зю ходил, пока ребра синеть перестали! Давайте уже быстрее, — поторопил нас, — там Людка от нетерпения помрёт, пока вы тут ковыляете! Хотя я только рад, она же не… — взгляд со смешком мне в глаза.

— Иди уже сам, — закатил глаза Лев, — всё нормально? — вопрос ко мне.

Я хмыкнула.

— Все отлично, — ответила честно, — взрослые дяди со мной ещё себя так не вели.

Ага, только сватали к сыновьям пару раз, а ещё шутили что-то совсем баянистое и по-детски глупое.

Пётр Андреевич закатился, придерживаясь за дерево на его пути, а после завернул за угол за нами, когда слегка успокоился.

— А мы всё ждем, — встала одна из женщин, направившись к нам навстречу, — Камила, добрый день, — мило для меня, — надеюсь тебе у нас понравится. Ничего, что я так сразу на ты? — дождалась моего мотания головой, — я Люда, — она замялась, — и я рада, наконец, познакомиться.

Она трясла мою руку своими двумя всё это время. А ещё она выглядела адекватной, хоть и была возраста моей мамы. Никогда не думала, что смогу «подружиться» с такой как она.

— Мне тоже очень приятно, — улыбнулась ей.

За столом сидело ещё несколько похожих семей, каждый из их членов внимательно следил за представлениеи. Именно к ним подошёл поздороваться Лев, пока меня трясли за руку.

— Не обращай внимания на Марину, — шепнула мне женщина, пока мы медленно продвигались к столу, — она…

— Ещё бы он красивую не выбрал! — почти заорал на фоне дядя Петя, — да тут даже я… — поймал на себе взгляд жены, — ой, Люд, давай без этого, а.

И продолжил рассказывать всем, как я пошутила ему в ответ. Я пересеклась взглядами с улыбающимся Лёвой. Нас посадили по разные стороны стола, но друг напротив друга.

— Такая тонкая курточка, — смотрела на меня еще одна женщина, — тебе не холодно? Давай я Машке… Маш! — крик поверх моей головы, — притащи что-нибудь тёплое из своего! — и снова мне, — уже вечер скоро, а что толку от твоей этой кожи?

— Мам, не лезь к ней со своей заботой, а, — голос девушки заставил меня обернуться и посмотреть на неё, — думаешь она, когда сюда одевалась, думала только о том, чтобы ты её одела теплее?

Светловолосая Маша подмигнула мне, озарив улыбкой и ту, с кем она разговаривала. Ей было лет семнадцать, как и ещё одной справа от неё. Обе они сидели в беседке смотря на меня, но только Маша делала это с улыбкой. Чьи-то дочки? Не думаю, что в компании, где дядя Петя так радуется тому, что увидел меня, есть ещё кто-нибудь на меня похожий.

— Какая ты вредная, — беззлобно ответила ей женщина, — сейчас схожу сама, Камилочка.

Я мотнула головой, останавливая её порыв:

— Не надо, мне и так тепло. Правда.

От её жалостливого взгляда было крайне некомфортно. И это и есть та Марина, которую не нужно слушать?

— За меня! — объявил Пётр Андреевич, поднимая тост.

Передо мной оказалась полная до краёв стопка водки. Я перевела ошарашенный взгляд на Лёву. Тот уже поджимал глаза от выпитого.

— А как мы домой поедем? — спросила у него.

Сквозь неровный строй низких голосов мой казался даже звонким.

— Мы до утра, — на секунду повернулся ко мне мужчина.

После его утянул в разговор кто-то из мужчин.

А с какого фига мне никто ничего не сказал? Я достала телефон, проверяя связь и интернет. Я надеюсь, что смогу вызвать такси. Приедет ли оно сюда вообще?

—…вот такая рыбина, а этот мне такой с берега: «Держи её, падлу!», а у меня дырища в лодке! — громовое над столом от дяди Пети, — да этот дубина спиннингом машет до сих пор, — под хохот почти всех, — я ему говорю: «Да уймись ты!»… о, как раз про него, а вот он! Лёнька, иди я тебе стопку налью!

— Воздержусь, пап, — прошел мимо него парень, — девчонки, я думал вы…

Он сел рядом с Машей, начавшей бурчать уже для него, а не только для второй девушки.

—…а Лида теперь как? — женские разговоры были приглушённее, — с двумя детьми! А он с этой…

Я подняла взгляд от телефона на говорившую. Она тут же отвела глаза.

— Он ей квартиру и дом оставил, — поджала губы Люда, — ты видела цены на жилье в Москве? Не зря же вы с Серёжей перебрались сюда, когда вам за учебу Зои платить надо было.

Все промолчали, но не первая женщина:

— Что толку с квартиры ей? — с красным от выпитого лицом, — она ей деньги детей кормить не тащит!

Я хмыкнула. Все обратили внимание на меня.

— Он своих детей сдержит сам, — ответила, глядя на то, как она смущенно опускает взгляд, — у вас других тем нет? Тем более обсуждать это при мне, — я откинулась на спинку стула.

Вокруг была тишина. Даже дядь Петя больше не орал.

— Прости, Камилочка, — та женщина, которая предлагала мне одеться.

— Не надо, Света, — вмешался Лев.

— Да, — поддакнула я, — вы же молчали, — взглянула на ту, что говорила тогда, — да, Марина?

Взгляд у неё был из-под бровей, злобный, полный ненависти и яда.

— Не стыдно со мной так разговаривать… девчонка? — прорычала она.

Я хмыкнула.

— А тебе? — скрестила руки на груди.

— Камила, — только и произнёс Лев.

Я напряженно отвернулась к нему. Злой и уже явно нетрезвый.

— Пойдёшь к нам? — позвала Маша, — мы тут сплетнями не бросаемся! — она рассмеялась, глядя на ту самую Марину, — да, Зойка. Мама у тебя конечно…

— Машка, — глянул на неё какой-то мужчина, — прекращай.

Отец, вероятно.

— Ага, щас! — фыркнула девушка, — я ей ещё с прошлого вечера в рожу не плюнула, а вы мне говорите заткнуться!

Я встала с улыбкой. Маша мне уже нравилась.

— Падай, — подвинулась к краю и сдвинула вторую она, — нет, ну реально, — продолжила тише она, — они надоели её выгораживать. Она конченная… прости Зой, а я должна терпеть, как она всех подряд поносит!

Я в этот момент разглядывала ту самую Зою, которая в отличие от своей подруги прижимала руки к груди неуверенно, будто забито.

— За что она так? — спросила, смотря на ботфорты с массивным каблуком Маши.

Темные капронки и короткие кожаные шорты. Дорогие часы и телефон. Явно любимая дочка папы, раз её мама тоже выглядела пусть и на свой возраст, но совсем «не бедно».

— Да хрен её знает, — вытянула ноги, мотнув золотым колечком на пальце, — в прошлый раз, пока никто не слышит сказала, что я подстилка. А мама сказала, что я придумала! Оговорила бедную несчастную Мариночку, — и громче, — которая вообще никогда же никого не обсирает!

— Мария! — поджала губы Света, — сейчас домой пойдешь!

— А тебе я больше не доверяю, мама, — буркнула девушка, — не веришь мне, вот и пусть тебе теперь Мариночка доверяет!

Я рассмеялась.

— Ты надо мной смеешься, коза? — фальшиво возмутилась Маша, ткнув меня в бок, — тебе я тоже больше не доверяю.

— Какая потеря, — закатила глаза.

— Погоди секундочку, я ещё с ней не разобралась, — указала на насупленную мать она, — может хватит всех контролировать, мам? Папа, смотри, вон какой одетый и зализанный сидит, посмотри на других — дядь Степа вообще босиком сидит, и никого это не смущает! Всем плевать кто и как, мам. Кроме тебя и Мариночки.

Все смотрели сейчас именно на того мужчину, на которого показывала девушка. Даже он смотрел на свои ноги без обуви как-то удивлённо.

— Леонид, — парень протянул мне руку, как сделал его отец при знакомстве, — ты чего раньше не приезжала?

— Камила, — протянула в ответ, — да, как-то не звали, знаешь.

Он хмыкнул, разглядывая меня с интересом.

— Тебе… девятнадцать? — задумчиво, будто считал.

— Двадцать, — поправила.

Он улыбнулся и кивнул.

— Зоя, да? — я отвернулась от него к девушке.

Она кивнула, на секунду подняв глаза и снова их спрятав.

— Ты же где-то учишься? — спросила, вспоминая, что сказала мама Маши.

Вновь кивок и почти шёпотом:

— В педагогическом, — неуверенно.

— В Москве? — продолжила я.

Я таких стеснительных вообще никогда не видела.

— Классно, — в ответ на её очередной кивок, — может…