Двойное небо

Глава 11. Новый друг

Я села на переднее сидение, поцеловала Лёву в щеку и пристегнулась, успев поймать самый конец слов мальчика:

—…точно Полинина, — смотрел на припаркованную рядом машину Давид, — у неё вмятина на заднем правом крыле, о которой она тебе не говорит.

Лёва хмыкнул. А я улыбнулась посмотревшему на меня мальчику. На вид меньше десяти — худощавый, темноволосый и кареглазый, как отец. Только выражение лица какое-то смущённое и не такое прямолинейное.

— Привет, — пыталась выглядеть дружелюбной я, — Камила, — протянула ему руку.

Он сразу же покраснел лицом. Но руку протянул, которую сжала только я.

— Давид, — опустил взгляд он.

— Она такая, как я говорил, — странно хмыкнул Лев, — мне тоже сперва казалось, что она высокомерная.

Я опешила. Мальчик улыбнулся.

— Ты красивая, — сообщил он мне, — а все красивые высокомерные.

Похвала с объяснениями.

— С чего вы двое так решили? — переводила взгляд с одного на другого я, — я знаю столько красивых и хороших девушек, что ваша хм… как это… теория, точно неправильная.

Лев улыбнулся.

— Я думала, что мы встретимся в парке, — сказала ему, — уже планировала вызывать такси.

— Папа сказал, что ты будешь хотеть есть, — смотрел на меня уже задумчиво и внимательно Давид.

Я повернула голову к его отцу и улыбнулась.

— Папа у тебя заботливый, — решила подлизаться.

Мужчина хмыкнул.

— Сядь прямо, — даже не посмотрев на меня, — толку от ремня безопасности при твоём положении — ноль.

Я закатила глаза. Но послушалась.

— И вредный, — буркнула, — я просто чувствую, что сижу спиной и…

— Всё нормально, не переживай, — успокоил меня Давид, — я тоже волнуюсь.

Прямой, как Лёва. Это было хорошо.

— Можно я тебя поспрашиваю? — обратилась к нему, чтобы молчание не затягивалось, — а потом ты, если захочешь.

— Идёт, — ответил, и стало легче нам двоим, — только давай попеременно, иначе будет скучно.

Я не сдержала улыбки. Он был совсем не похож на Полину.

— Тебе нравится спорт? Лё… твой папа говорил о сборах, — начала.

Мальчик пожал плечами. Лёва вел машину, молча нас слушая.

— Вообще-то нет, но мама сказала, что так надо, — смотрел в окно Давид, — у нас в классе все ходили футбол, вот и я…

— Футбол? — обернулась обрадованно я, но после дошло, — блин, жалко, что тебе не нравится, иначе я бы с тобой играла. Мы во дворе в детстве постоянно играли.

Его лицо вытянулось.

— Серьёзно? — удивленно спросил он.

Я пожала плечами.

— Это не так профессионально, как у тебя, — пошла на попятную, — но послать кручёный я смогу.

— Хочешь я тебе на следующий матч билет выпишу? — с неожиданной надеждой смотрел на меня он.

Я закивала. Лёва был доволен. Давид, кажется, не верил, что я приду.

— Только не забудь, — снова выпрямилась под взглядом его отца.

— Такое забудешь, — прошептал он, — а…а ты? Что нравится тебе?

Лев хмыкнул.

— Я, так же как и ты, не очень люблю, но учусь в университете, — начала, — иногда твой папа водит меня на стадион, — я хмыкнула, — он как раз таки футбол терпеть не может, а я люблю. М-мм… не думаю, что тебе будет интересно слушать про коллекцию сумок и болтовню с подругами.

Мальчик смотрел на меня странно.

— Я думал, что ты будешь похожа на Полину, а папа, когда о тебе говорит… ну не врёт, но сам тебя видит хорошей, — разглядывал меня он, — мы, правда, с тобой вдвоём ещё не были — может ты перед папой такая добрая.

Мы с Лёвой враз засмеялись. Давид переводил взгляд с него на меня.

— Можешь спрашивать дальше, — произнёс он, когда мы оба успокоились.

Я даже думать не стала:

— Ты сказал, что тебе не нравится футбол, а что тогда нравится?

Ещё более внимательный взгляд.

— Мы приехали, — отстегнулся Лев, — уже минуту как. Давид, голодная смерть Камилы будет на твоей совести.

Мальчик улыбнулся. И только когда мы сели за столик у окна, решил ответить:

— Мне нравятся компьютеры, — сказал и порозовел он, — тебе тоже будет не интересно про них слушать.

Меня будто по голове чем-то шибанули.

— Если ты хочешь рассказать, то я только за, — заставила его поднять глаза.

Лёва направился к бару, чтобы сделать заказ. Я повернулась, не понимая, почему он не стал дожидаться официанта.

— Он хочет пива, но при мне этого говорить не будет, — хмыкнул Давид, искоса наблюдая за мной, — скажет, чтобы они налили в непрозрачный стакан.

Я хмыкнула.

— Гений скрытности, — хихикнула, — он знает, что ты раскусил его хитрый план?

Мальчик мотнул головой.

— Оно безалкогольное, не ругайся, ладно? — смотрел на меня с просьбой.

Мы смотрели друг на друга несколько секунд.

— Я на него не ругаюсь, — не знала, что сказать, я.

Пришлось сменить разговор — Лев сел на своё место.

— Я тоже буду, — смотрела на мужчину я.

Он сперва даже замер, а после перевёл глаза на сына.

— Это я ей рассказал, прости, — Давид.

Лёва скрестил руки на груди.

— Это нехорошо, — процедил он.

— Зачем скрываться, если он взрослый, и всё понимает лучше тебя? — спросила я.

Мужчина думал.

— Мне нравится именно железо, — решил смягчить обстановку Давид, — то есть… не всякие программы, а именно то, из чего состоит компьютер, — под мой восхищённый взгляд, — а ещё я немного умею писать код.

— Сколько тебе лет? — шепнула я, — почему ты такой умный?

Давид рассмеялся.

— Это не так сложно, как тебе кажется, — был явно рад он.

— Угу, — хмыкнула я, — я в твоем возрасте играла в куклы и думала, что динозавры всегда состояли из костей.

Он не понял. Его отец вообще пытался понять, что к чему.

— В том смысле, что они просто умерли и всё, — объяснила я, — вроде — они всегда были просто набором костей. Остального не было.

Они оба решили надо мной поржать.

— Знаете, я хотя бы не прячу то, о чем все знают и не… — взгляд на Давида, — узнаю о тебе что-нибудь интересное и тогда продолжу.

Он сперва кивнул с улыбкой, а после скис, опустив взгляд.

— Я не… — начала было оправдываться, — это была шутка. Ничего серьезного. Обещаю, что не буду вести себя как…

Договаривать не нужно было — он все понял сам.

— Покажешь мне свой комп, а я тебе коллекцию сумок, идёт? — захотела поднять ему настроение.

Он кивнул.

— Он будет впечатлен, — иронично произнёс Лёва, — особенно той красной. С дохло… простите мертвой мышью.

Я возмутилась:

— Это брелок!

— Настоящее чучело? — обрадовался Давид.

Я мотнула головой.

— Это просто комочек искусственной шерсти, сделанной под мышку, — потянулась к боку Льва пальцем я.

Он перехватил мою руку, положив её на свое колено и прижав своей ладонью. Под столом этого явно не было видно, однако у Давида от происходящего уже было написано ужасное удивление на лице.

Нам принесли пиццу.

— Я думал, что ты такое не будешь, — забрал с деревянного подноса первый кусок мальчик.

— Да, я уже знаю, что Полина странно относится к такой еде, — вспомнила я.

— Она странная, — подтвердил мальчик.

— Давид, — строго остановил его Лев.

— Я больше не буду, — буркнул в ответ его сын.

— У тебя есть друзья? — спросила, пытаясь не вызвать подозрений Лёвы, — успел завести в новой школе?

Мальчик кивнул.

— Я скучаю по Андрею — он был моим другом с первого класса, но здесь всё совсем по-другому. В этом городе нет частных школ, а в пансионате в Москве жить я не хочу, — пожал плечами он, — поэтому папа записал меня в обычную, — он усмехнулся, — мама тогда сказала, что мне будет здесь плохо, потому что дети слишком… плохих родителей. Но у нас хороший класс. Никто не дерётся, как в прошлой и не обзывается, — он довольно улыбнулся, — мне нравится здесь больше. В той школе все были будто отдельно — каждый сам с собой, а тут все вместе. И… я не знаю… Можно считать друзьями всех из класса?

Как же нравились его слова Лёве! Он широко улыбнулся, выпил из бокала и продолжил смотреть на сына. Я не могла не делать то же самое.

— Есть, конечно, несколько парней, которые иногда ведут себя глупо, но, — Давид внимательно на меня посмотрел, — понимаешь, раньше меня не очень любили за то, что я хорошо учусь, а тут все просят списать, но так уважительно относятся, — он откусил свой кусок пиццы, — ты не против, что я так много говорю?

Каждый раз, когда он спрашивал что-то такое, я застывала, начиная усиленно думать почему он так сказал.

— Нет, конечно! Я же сама спросила, — мотнула головой, — знаешь, ты так похож на папу, что я даже удивлена почему Полина не такая.

Мальчик пожал плечами.

— Я нравлюсь тебе больше неё? — вспыхнул щеками он.

— Давид, — осуждал его порыв Лев.

— Еще спрашиваешь⁈ — рассмеялась я, — ты такой взрослый и сообразительный…

Мальчик склонил голову.

— Ты первая, кто так думает, — он вскинул на меня взгляд, — зато теперь понятно, почему тебя мама с Полиной терпеть не могут! Мама сказала, что тебе голову оторёет! — невероятно радостно.

Комплимент?

Лёва тяжело опустил голову в ладонь.

— Значит придётся тебе к нам в гости ездить, а не мне к вам, — рассмеялась я.

Пальцы мужчины раздвинулись, показав удивленный взгляд. Давид в этот момент удивлённо-счастливо замер.

— Папа сказал, что обращаться к тебе «вы» будет странно, можно я буду звать тебя по имени? — мальчик вмиг показался мне строгим.

Боюсь представить, как он меня хотел называть до моего задумчивого кивка в ответ.

— Папа сказал, что это твоя квартира, а значит ты должна позвать меня сама, — раскрыл отца Давид.

Лев почти подавился пивом.

— Не злись, пап, — остановил открытие рта мужчины мальчик, — ты сам сказал, что я поговорю с Камилой, и пойму, что она хорошая. Я всё понял и принимаю её в нашу коалицию!

— Никаких коалиций, — строгий немного злой голос Лёвы, — Давид, мы обговаривали это десяток раз. Никаких группировок относительно нашей семь… проклятье, — он отвернулся, подбирая слова.

— Коалиции не всегда создаются чтобы нападать! — перевёл взгляд с отца на меня мальчик, — мы будем доброй. Вернее… почему у них есть коалиция, а мы с тобой… теперь с нами Камила. Значит нас теперь тоже трое, а она, — на меня, — ещё и женщина! Мы теперь тоже сильные!

Лев прикрыл глаза, успокаиваясь.

— Почему ты решил, что твоя мама и сестра против тебя? — я не стала говорить «нас» — про меня всё было понятно.

— Полина так сказала, — поджал губы мальчик, — что я им не нужен.

— Так, — остановил нас мужчина, — достаточно. Поля сказала это от обиды. Она тоже переживает из-за того, что случилось. Но в этом виноват я, — он глядел на сына, — не ты, и не твоя сестра. А значит…

— Мама виновата! — неожиданно воскликнул Давид, — не ты, а мама! Она на тебя кричала и… постоянно уезжала! Никогда не слушала, что ты ей говорил, а… а я подумал, что когда придет Камила, то я буду лишним, потому что вы будете друг с другом! Но она говорит со мной, а не делает как все! — он запыхался, — а еще ты её любишь, а маму — никогда нет!

Я не знала, могу ли я вообще что-то говорить сейчас.

— И когда я вчера сказал им, что ты меня не бросил, они сказали, что у тебя теперь другая семья, а я… — он начал шептать, — а я тебе больше не нужен, — Давид стал выглядеть уверенным, — но даже если ты теперь не со мной каждый вечер, ты всё равно больше… внимателен ко мне, чем мама. И я ехал сегодня, поверив в то, что ты говорил. Что всё будет хорошо, и что мы будем втроём вместе. И я… — он поник и пробурчал, — не хочу, чтобы ты был с мамой. Потому что сейчас на тебя всем тоже не всё равно.