Семь "Я" Семеновых

Когда, казалось все, стихло, Максим поднялся, и крадучись, двинулся к Женьке. Он уже видел поникшую, знакомую фигуру, как вдруг, острая боль пронзила его бок.

Земля и небо смешались. Максим оглянулся. Чеченец, что швырнул в него нож, упал на землю, подстреленный кем-то из его сослуживцев.

Максим издал булькающий звук, вместо крика, ищущая, как кровь наполняет его рот, и осел на землю, оставаясь по-прежнему в тишине. Семенов сжал слабые кулаки, снова попытался закричать и потерял сознание.

Яркий свет просочился сквозь его сомкнутые веки. Семенов открыл глаза и увидел милое лицо Кати, его Катеньки, что ждала Макса в Москве, пока он воевал в Чечне. Она была одета в белый халатик медсестры, и улыбалась. Он попытался ей что-то сказать, но Катя отошла, взяла шприц, и наполнила его какой- то жидкостью. Когда сестра вернулась, это была уже не Катя. Роскошные рыжие кудрявые волосы, собранные в тугую косу напомнили Семенову о Ксюшиной подруге. Вика улыбнулась ему, и сделал укол.

— Вика, — прохрипел он, заметив какое-то движение за ее спиной.

Сестра удивленно оглянулась, и тут же огромный нож вонзился в ее горло. Кровь фонтаном хлынула из ее тела. Максим закричал… и проснулся.

Сел. Осмотрелся. Он по-прежнему сидел на своем раритетном диване с пуховой периной и африканским покрывалом.

Максим свесил ноги, и сжал ладонями лицо. Неожиданно шрам на его спине болезненно сжался, словно вспомнив холодную сталь кинжала, что побывала там.

— Проклятый сон, — злобно выдохнул Максим вслух, словно стараясь успокоить самого себя.

А залп артиллерийского огня все еще отзывался в его ушах.

Мужчина встал с дивана и двинулся к раковине, умылся.

Солнце по-прежнему ярко освещало его захламленную квартиру. Он проспал всего два часа, и увидел этот сон. Странно, но он Максу не снился лет пять, точно. Первое время, когда вернулся из Чечни, было трудно. Катька бросила, и никак не мог пристроиться на работу. Хорошо, отец напомнил Семенову о футболе. Максим играл в футбол с одиннадцати лет, три года «косил» от армии, а когда собрался… словно кто-то поиздевался! Когда собрался, начался ввод войск в Чечню. Так и пошел, отступать некуда, кругом… война.

Максим утер лицо мохнатым полотенцем, и задумчиво повесил его обратно на крючок.

Сон совсем выбил его из колеи. Он немного нервничал из-за предстоящей встречи с родителями, и тут еще Катька приснилась! Как она себя тогда повела, показала истинное лицо. После нее Макс не особо женщин уважал, даже немного остерегался их, этих отношений, которые называют «серьезными». Знал он обо всех отцовых похождениях, помнил слезы матери, нянчил сестер. Теперь все далеко позади, но он, как старший ребенок, как единственный сын, помнил все, словно архив, словно электронный накопитель, сохранил все самые отвратительные сцены семейной жизни.

Ту сестру, что колола ему лекарство в лагерной больничке, действительно убили у него на глазах. И почему она превратилась в Катю, понятно. А почему в Вику? Ксюхина подруга прошла в его жизни незамеченной, странно, что он ее вспомнил. Наверное, потому, что поговорил с Ксюшей и услышал ее голос.

Максим задержал свой взгляд на своем отражении и вспомнил о необходимости посетить парикмахера, потому что мама ненавидит этот его хвостик…

Мужчина быстро оделся, стараясь не думать о прошлом, не вспоминать сон, а сконцентрироваться на посещении парикмахерской. Остричь волосы, побриться, как следует…

Как просто, если было бы так просто остричь прошлое, и снова стать юным, не видавшем смерти, парнем, чьи мечты, дальше кругосветного тура не уходили…

Максим спустился по пустынной, темной лестнице своей многоэтажки, и сел на мотоцикл. Одно нажатие педали, и рык наполнил пустынный двор, голуби, мирно ползающие вокруг, испуганно взмыли в голубое небо. Максим проводил их взглядом, и двинулся с места.