Вуду

— Ты тут живешь? — поинтересовалась я, оценивая скудный интерьер.

— Когда мне нужно остаться здесь на ночь, — пояснил Огун, прислонившись к косяку и отслеживая каждое мое движение опаляющим взглядом. — Ванная за дверью.

— Ой. Спасибо, — я бросилась туда и заперлась. На секунду прислонившись к двери, я попыталась унять дикое сердцебиение.

Боже. Во что я ввязалась? Конечно, пока я росла, видала действа и похуже того, что сейчас разворачивалось на улице, но они так на меня не влияли. Я легко их игнорировала. Теперь я обнаружила, что не могла отвести взгляда и невероятно возбудилась.

После нескольких глубоких вдохов я сделала свои дела и вымыла руки в раковине на тумбочке. Быстро осмотрев маленькую ванную, я отметила, что она была практически утилитарна, зато практична. Душевая кабинка вместо ванны, шкафчик между унитазом и раковиной, над которой висело зеркало. Никакого декора или личных вещей.

Заглянув в шкаф, я обнаружила там аккуратную стопку полотенец и губок. Бритвенный станок, зубную щетку, пасту и маленький пузырек с одеколоном — ничего не говорило о том, что здесь кто-то жил.

Сквозь матовую дверь кабинки я видела две бутылки — скорее всего, шампунь и гель для душа. Больше ничего. В тесной ванной также не было никаких намеков на личность владельца.

Решив, что пробыла здесь достаточно, я открыла дверь.

Огун сидел в офисном кресле и что-то писал в своем мобильном, но стоило мне появиться, как вскинул на меня глаза. Не сказав ни слова, он спрятал телефон в карман жилета. Мой взгляд метнулся сначала к закрытой входной двери, затем к вставшему напряженному мужчине.

— Дверь не заперта. Ты можешь уйти, если захочешь, — сказал он тоном, соблазнившим меня остаться.

Я вела себя не в своем характере и хотела того, чего не должна была. Хотела, чтобы Огун выпустил на волю зверя, которого я видела беснующимся в его глазах. Дикая мимолетная мысль, и я решила оставить ее при себе.

По крайней мере, пока он не вскинул руку и не схватил меня за горло. На мгновение я запаниковала, но Огун не причинял мне боли и опустил взгляд на мой рот, приоткрывшийся на вдохе. Он притянул меня к себе, и наши губы встретились в требовательном поцелуе, на который я всецело и беззастенчиво отвечала.

Невероятно хорошо. Просто умопомрачительно.

Когда Огун оторвался от меня, соприкоснувшись со мной лбами, я потянулась и схватила его руку на моем горле.

— Что ты делаешь? — прошептала я и сглотнула, зная, что он почувствует.

— Кира, — Огун произнес мое имя, словно молитву. — Я никогда не был из тех, кто ходит вокруг да около. Ты хочешь трахаться? Или хочешь вернуться вниз и выпить?

— Ты серьезно? — ошеломленно уставилась я на него. Я собиралась возмутиться, но меня выдали хрипотца и дрожь в голосе.

— Детка, я серьезно, как сердечный приступ, — зрачки Огуна настолько расширились, что его глаза стали практически черными. Первое доказательство его желания. Да и в остальном казалось, что он терял самообладание.

Разрываясь между правильным поступком и желаниями, я смотрела Огуну в глаза. Наконец, я оттолкнула логику и налегла на его ладонь, пока снова не соприкоснулась с ним губами.

На этот раз наш поцелуй был ожесточенным столкновением, когда оба боролись за господство в пугающе страстной схватке. Наши языки сплетались и гладили друг друга, и вкус меня заворожил. Пальцы на моем горле на миг сжались, отчего у меня немного закружилась голова.

Зарычав, Огун отпустил меня, немного присел и приподнял, благодаря чему я инстинктивно обвила ногами его бедра. Твердый член, прижавшийся к чувствительному месту между моих бедер, был ничуть не маленьким.

— Ой! — ахнула я, бесстыдно оказавшись на краю оргазма.

С каждым шагом Огуна я немного запрокидывала голову. Чем он воспользовался, чтобы осыпать мою шею укусами и поцелуями.

С моих губ сорвался тихий стон. Запоздало пробудившийся голос разума я отвергла. Позднее у меня было бы для него предостаточно времени. Лучше сожалеть о том, что сделал, чем об упущенной возможности. Даже если бы у нас была лишь одна ночь, со мной остались бы воспоминания.

Вот только почему-то мне казалось, что этот мужчина и воспоминания о нем изменят мою жизнь.