Джио + Джой и три французские курицы

ГЛАВА 6

ДЖОВАННИ

Миссис Гловер возвращается на кухню и дает нам инструкции по уходу за брошенными котятами. Поверьте, я не только слушаю, но и размышляю об обмене сообщениями между Джой и моей сестрой.

Меня очень озадачило то, что в то время как мои сообщения Фрэнки выражали интерес к ее лучшей подруге, ее сообщения, похоже, были противоположными.

Помните мой послужной список? Я никогда не проигрывал. На самом деле, не могу вспомнить ни одного случая, когда женщина не проявила бы ко мне интерес.

Но, с другой стороны, меня никогда не привлекала лучшая подруга моего брата или сестры. Не могу представить, что между ними может быть какой-то странный договор о верности. Мы взрослые, зрелые люди и уже давно вышли за рамки школьной драмы. Почему это должно иметь значение, если бы у нас с Джой случилась небольшая интрижка?

Миссис Гловер готовит специальный состав молока для каждого из котят и показывает нам, как его давать. Джой берет Джингл, а я — Джолли. Как и в те разы, когда я кормил своего племянника сцеженным грудным молоком Фрэнки, маленький котенок широко раскрывает глаза, а затем медленно закрывает их, когда жидкость заполняет его животик.

Джой переводит взгляд на меня, когда Джингл прижимается к ней.

— Так мило, — шепчет она, прежде чем испустить довольный вздох.

В отличие от того случая, когда кухня накренилась, когда наши взгляды впервые встретились, на этот раз мир выпрямляется, все становится на свои места и попадает в гиперфокусировку.

Несколько мгновений назад я спросил себя, какое это имеет значение, если у нас с Джой будет небольшая интрижка. И уже ответил на свой вопрос. Мы находимся на том этапе жизни, когда качество важнее количества. Связь важнее пустой болтовни. Обязательства важнее случайных знакомств.

По правде говоря, у меня за плечами несколько неудачных помолвок. Не то, чем можно гордиться. Поклявшись больше никогда не идти по этому пути, я начинаю задумываться. Может, в этот раз все будет по-другому?

У меня нет возможности подумать об этом, потому что нам пора на работу, иначе Томми пригрозит мне увольнением. Не то чтобы мне нужна была эта работа, но я не буду единственным братом, которого вышвырнут из семейного бизнеса.

— Хочешь, подвезу тебя до магазина? — спрашиваю Джой.

— Да, подвези. Мне сегодня нужна машина. Я посещаю занятия по изготовлению поздравительных открыток в «Хоук-Ридж-Холлоу Хелперс». Это наш местный центр для пожилых людей. — Миссис Гловер возбужденно улыбается. — Мне пора собираться. Я вернусь через несколько часов. Веселитесь, дети.

— Спасибо, что ответила за меня, мама. — Джой фыркает, как бы сожалея о сказанном, затем теребит нитку на фланелевой рубашке. — Уверен, что это не проблема, Джио?

— Ты? Проблема? Ты практически соседская девочка. Единственный вред, который ты можешь причинить — это если разобьешь мне сердце. — Я прижимаю руку к груди и тихонько смеюсь. Слова вырвались у меня, не подумав, но вспышка внутри подсказала мне, что за этим комментарием кроется нечто более глубокое, чем поверхностный флирт.

Джой смотрит на меня с удивлением? Вопросом? Волнением? По ее щекам разливается розовый цвет, и она быстро отводит взгляд.

Я не знаю, что с этим делать и почему это вызывает трепет внутри. Но мне это нравится.

Когда мы добираемся до магазина, Томми уже на кухне готовит тесто. Мерили на противоположном конце стола что-то агрессивно перемешивает. Они оба молчат, что заставляет меня задуматься о том, что в раю пицц и пирогов есть проблемы.

Джой тоже ведет себя относительно тихо, пока я показываю ей порядок работы в обеденном зале и за прилавком. Когда мы открываемся, она настраивает стереосистему на рождественские песни. Почему она вдруг отдалилась? Может, это из-за моих сообщений Фрэнки? Поездки сюда? Или из-за чего-то еще?

Обычно я не анализирую каждое свое слово и действие, но, честно говоря, не могу понять, почему Джой не хочет со мной флиртовать.

Нико приезжает в середине утра. Обычно я не обсуждаю с ним свою личную жизнь, потому что у него нет опыта, но мне нужно с кем-то поговорить. Он подменяет Джой, пока у нее пятнадцатиминутный перерыв, который она проводит с Мерили на кухне.

— Что бы ты сделал, если бы тебя заинтересовала женщина, но она почти не смотрела в твою сторону?

Его ответ — удар по руке.

— Ай. За что? — Я бью его в ответ.

Он пихает меня.

— Ты прекрасно знаешь, что у меня нет опыта в этом деле и это больное место, я ожидал от тебя немного больше такта, Ромео. — Его голос сочится раздражением.

Я хватаю его за воротник рубашки.

— Я не имел в виду тебя, я имел в виду…

Он отталкивает мои руки.

— Да, да. Ты спрашивал друга. Способ пнуть одинокого парня, пока он лежит.

— Мальчики! — Фрэнки ругается с порога.

Чарли и Стелла вбегают внутрь, обнимая нас. Нико подхватывает Чарли, а я обнимаю Стеллу.

— Как дела, обалдуи? — говорю я, взъерошивая ее волосы.

— Что такое обалдуи? — спрашивает Стелла.

— Твой дядя Джио — обалдуй, милая, — без юмора говорит Фрэнки.

Нико кивает в знак согласия.

— Точно, и мне надоело, что он дразнит меня по поводу отсутствия личной жизни.

— Ты ходил на несколько свиданий, — говорю я.

— И я был заинтересован в женщинах, но они даже не смотрят в мою сторону. А ты меня еще и подкалываешь.

— Начнем с того, что я говорил не о тебе, — говорю я. — Может, сосредоточимся на мне на минутку?

— Разве не всегда так? — спрашивает Нико.

Фрэнки выдыхает через нос.

— Нико, к сожалению, Джио имел в виду Эмонд Джой. Но она слишком умна, чтобы поддаться твоему обаянию, обалдуй. — Она вскидывает одну из своих идеальных бровей.

Я вскидываю руки, чувствуя, что меня выставляют дураком.

— В том-то и дело. Когда я нахожусь рядом с ней, мои внутренности превращаются в жижу.

Мои брат и сестра разражаются хохотом.

— Что смешного?

— Ты говоришь это, всякий раз, когда встречаешь красивую женщину.

Я качаю головой.

— Неправда.

— Ох, ну, давай посмотрим, были Джессика, Эмилия, Нора, Бруклин, Алиса, Бриэль. Кого я забыл? — спрашивает Нико, считая на пальцах.

Я издаю долгий и раздраженный вздох.

— С некоторыми из них я просто встречался.

— А с некоторыми из них ты был помолвлен.

Верно, но это никогда не было официальным. Ни от одной из них у меня не перехватывало дыхание. Не то что от Джой.

— Не забывай о Валерии. — Фрэнки вздрагивает.

— Забудь о ней. С ней я уклонился от пули. Возможно, в буквальном смысле. — Я неловко ерзаю, потому что она была опасна и потенциально вообще могла лишить меня возможности дышать.

— Ее посадили в тюрьму?

Я серьезно киваю.

— Где ты находишь таких женщин? — спрашивает Нико.

— Они сами находят меня. — Это правда.

— Да, да. Мистер Очаровашка. Я видел тебя за работой, которая больше похожа на игру. Ты проскальзываешь в комнату, как угорь, кружишь, как акула, и выплываешь, как кит.

Фрэнки прищуривается, словно не совсем понимая водной аналогии Нико, что, возможно, объясняет, почему он вечно одинок.

— Нико хочет сказать, что он не такой ловкий, как я. — Я изображаю притворно-самодовольную улыбку.

— Кстати говоря, вам обоим лучше заняться чем-нибудь продуктивным, — говорит Томми, появляясь из кухни.

— Дядя Томми, мама сказала, что дядя Джио — обалдуй, — сообщает Чарли.

Впервые за сегодняшний день на лице Томми появляется улыбка.

— Это факт.

Я стряхиваю кусочек корочки со стойки. Она попадает Нико по руке.

— Сегодня день придирок к Джованни или что?

Нахмурившись, он пожимает плечами.

Особенность моей стремительной, очаровательной жизни заключается в том, что я был главой стаи. Лидером. Отдавал приказы. За исключением Валерии. Она была ужасающей. Теперь, вернувшись в семью, я возвращаюсь на свое место в иерархии Коста. Моему эго это ненавистно, но, вероятно, это полезно для моего сердца и души. Я смотрю в окно, размышляя, где мое место в жизни, кроме как здесь.

— Помни, никаких свиданий, — говорит Томми.

Взяв меня за плечо, Фрэнки встает между нами.

— В защиту Джио скажу, что у него просто такое кокетливое лицо.

У меня отваливается челюсть.

— Чего? — Мне требуется мгновение, чтобы понять, что она имеет в виду. — Никакое у меня не кокетливое лицо.

— Так и есть, — говорит Фрэнки, как будто это последнее слово.

Томми поворачивается, прислоняется к стойке и скрещивает руки на груди.

— Точно. Определенно кокетливое.

— Я не могу повлиять на то, как выглядит мое лицо, ребята. — Раздражение вырывается наружу, когда выкладываю пирог на тарелку. — Когда путешествовал по миру, фотографировал красивых людей в красивых местах, мне не приходилось сталкиваться с подобной…

— Честностью. Добро пожаловать домой, брат. — Томми хлопает меня по спине.

Когда я оборачиваюсь, Джой стоит за кассой. Ее взгляд переходит с высокой женщины на меня, затем на пол. Я замечаю блеск ее нефритово-зеленых глаз, хотя сейчас она на меня не смотрит.

Внутренности. Жижа. Повторить.

Наверное, это правда. Я — обалдуй. С кокетливым лицом. Если бы только она откликнулась на это.

Не успеваю я дойти до нее, как Фрэнки перехватывает меня у лестницы, ведущей в офис на втором этаже.

Схватив меня за рукав рубашки, она говорит:

— Джио, только посмей приблизиться к сердцу Джой, и я сама превращу тебя в жижу, обалдуй.

Эти слова звучат как шутка, но Фрэнки — настоящий боец. И все же мне хочется, чтобы она поняла, что я готов к любви. Я так думаю. Пока немного преждевременно быть уверенным, но мне кажется, что это правильно. Что-то во мне сдвигается, похоже, сейсмически.

— В этом-то все и дело. Когда я рядом с Джой, мои внутренности превращаются в жижу. — Мой голос срывается, как будто я снова переживаю период полового созревания.

Фрэнки раскачивается на каблуках, разглядывая меня.

— Джой — моя лучшая подруга. Хороший человек. Очень милая, и не смей ее портить своей блудной жизнью.

Слова колют, как шипы.

— Сурово, Фрэнки.

— Что я могу сказать? Я верный друг.

— А как же я? Я же твой брат.

— А еще ты флиртуешь со всеми подряд. Я не хочу слышать никаких оправданий, обалдуй. Томми сказал, никаких свиданий.

— А как насчет случайного свидания? — Или случайного поцелуя? Что, если это другое? Это чувствовалось по-другому.

Фрэнки склоняет голову из стороны в сторону, как бы раздумывая.

— Признаться, я была удивлена, что ты написал, чтобы попросить у меня благословения. Но тебе просто скучно, Джио. Ты просто ищешь вкус недели.

Защищаясь, я качаю головой.

— Я уже перепробовал все вкусы недели. Возможно, мой вкус изменился.

Фрэнки словно сверлит дырки в моей черепной коробке, изучая меня. Бедный Расти.

— Почему ты так думаешь?

— Жижа, помнишь?

Фрэнки старается не рассмеяться, как будто слышать, как ее старший брат использует это слово, забавно.

— Хочешь сказать, что ощущение жижи начинается с бабочек?

— Каких бабочек?

— Это то, что мы с Джой называем трепет внутри.