Брэкстен

Глава 8

Брэкстен

Когда мы входим в закусочную, обеденный ажиотаж в самом разгаре. Повсюду слышится болтовня, официантки суетятся вокруг, чтобы принести ожидающим посетителям еду, из музыкального автомата в углу доносится музыка. Несмотря на оживленный хаос, все взгляды устремляются в нашу сторону, разглядывая новоприбывших. Шум постепенно стихает, переходя на приглушенный шепот, когда все с любопытством смотрят на Алису.

Ах, радости маленького городка.

Взгляды и перешептывания — к ним мы с братьями привыкли, где бы ни появились, куда бы ни пошли, иногда с оттенком неудовольствия, а иногда нет, в зависимости от толпы. Для Алисы, напротив, такое в новинку, и она нервно ерзает под испытующими взглядами.

Взяв ее нежную руку в ладонь, веду к пустой кабинке, скрывающейся в дальнем углу. Не уверен, что до сегодняшнего дня я когда-либо держал цыпочку за руку, но с Алисой я, кажется, ничего не могу с собой поделать. Это демонстрация обладания подпитывает первобытный инстинкт, который взывал ко мне с того момента, как я нашел ее на поле, избитую и беспомощную. Я хочу, чтобы все знали, что потерявшаяся девушка принадлежит мне.

Несколько человек приветствуют меня кивком, когда мы проходим через закусочную, в основном, коллеги-фермеры, знакомые отца. Алиса держит голову низко опущенной, волосы закрывают половину лица, пряча его от любопытных глаз. Мне это не нравится, но ранее я говорил серьезно; если она хочет прятаться от мира, прекрасно, пока не начнет прятаться от меня.

Она проскальзывает в кабинку первой, усаживаясь спиной ко всем, а я занимаю место напротив нее. Взяв меню, она открывает его и прячется так, что видно лишь верхнюю половину лица, затем наклоняется через стол и пригвождает меня взглядом кристально-голубых глаз.

— Почему все на нас пялятся? — ее голос приглушен пластиковым меню, за которым она прячется.

— Я неотразим, Страна Чудес. Они ничего не могут с собой поделать.

Она опускает меню, демонстрируя улыбку. Это именно та реакция, которую я добивался.

— Властный и высокомерный, — рассуждает она. — Само очарование.

Я усмехаюсь, наслаждаясь ее сегодняшней дерзостью, не то, чего я ожидал от застенчивой, робкой девушки, но мне нравится. От этого у меня такой же стояк, как и когда я заметил те кружевные трусики, что принесла Джоанна… Я ерзаю на сиденье, пытаясь ослабить внезапное давление на ширинку джинсов.

— Хочешь правду? — спрашиваю я, возвращаясь к ее первоначальному вопросу.

Черные ресницы взлетают вверх, когда она смотрит на меня поверх меню.

— Всегда.

— Они, по всей видимости, задаются вопросом, кто эта красивая девушка и какого черта она делает здесь со мной.

Она усмехается, будто эта мысль нелепа. Я хмурюсь и собираюсь убедить ее в обратном, но тут появляется Ширли, чтобы принять наш заказ.

— Так-так-так, неужели нас посетила проблема, — хрипит пожилая женщина, ее голос, как наждачная бумага, из-за количества сигарет, которые она выкуривает за день.

Ширли Кландестайн долгое время жила в Винчестере. Она резкая и чертовски норовистая, но также одна из немногих в городе, кому действительно нравятся Криды.

— Как дела, Ширли?

— Я все еще дышу, не так ли?

Мне смешно от ее обычного сухого ответа.

— Что ж, это хорошо, иначе ты бы не обслуживала меня сегодня.

— Это истинное благословение. — Ее южный акцент сочится сарказмом, а затем она достает блокнот и ручку. — Что будешь, красавчик?

— Как обычно.

— Кока-колу и пирог с курицей. — Она записывает заказ, прежде чем переключить свое внимание на Алису, ее брови приподнимаются, будто она только что заметила мою компанию. — А ты кто такая, черт возьми?

Застигнутая врасплох, Алиса моргает, глядя на нее.

— Это Алиса, моя подруга, — говорю я ей. — Будь милой.

Она бросает взгляд в мою сторону.

— Я всегда милая.

Я хмыкаю, потому что мы оба знаем, что она врет.

Она поворачивается обратно к Алисе.

— Ну, чего ты хочешь, сладенькая? У меня нет времени ждать весь день.

— Оу. Эм, я, эм… — нервно запинается Алиса. — Я буду то же, что и он, — выпаливает она, быстро закрывая меню.

Ширли одаривает ее понимающей улыбкой.

— Милая, я тебя не виню. Я бы тоже съела то, что и он. — Подмигнув Алисе, она собирает меню и уходит.

Алиса приподнимает тонкую бровь.

— Твой друг?

Я усмехаюсь.

— Она безобидна. Дерзкая, но безвредная.

— Кажется, она высокого мнения о тебе, красавчик, — игриво добавляет она.

Я расплываюсь в ухмылке и откидываюсь на спинку диванчика, скрещивая руки на груди.

— Ревнуешь?

— Конечно, нет, — возражает она, но цвет ее щечек говорит об обратном. Его она никогда не сможет скрыть. Это адски жарко, и я умираю от желания узнать, как далеко простирается этот невинный цвет.…

Ширли возвращается через несколько мгновений с напитками, ставя их перед нами.

— Ваша еда скоро будет.

— Ты лучшая, Ширли. Я когда-нибудь говорил тебе это?

— Ты — чертов лжец, — выпаливает она, — но милый.

Она хлопает меня по щеке, прежде чем снова уйти.

Алиса качает головой, но на ее лице играет улыбка.

— Что? — спрашиваю я с притворной невинностью.

— Парни Крид все такие очаровательные или только ты?

— Только я. Остальные двое — засранцы.

С ее губ срывается смешок, но быстро стихает, выражение лица становится серьезным от того, что она говорит дальше.

— Я заметила, что Нокс не спал в своей комнате с тех пор, как я живу у вас.

После того, чем закончился наш разговор тем вечером, я не удивлен. От этого мне дерьмово, но пока я не смогу заставить его увидеть, что красавица передо мной — не враг, это к лучшему.

— Он решил на некоторое время остаться в главном доме с отцом.

— Из-за меня. — Она произносит это как утверждение, а не как вопрос, в ее тоне сквозит обида.

— Нет. Не только из-за тебя.

Очевидно, что она мне не верит.

— Не принимай близко к сердцу, Алиса. Есть причина, по которой брату непросто доверять людям, но, в конце концов, он придет в себя и увидит то, что вижу я.

— И что же ты видишь, Брэкстен? — Вопрос повисает в воздухе, она снова смотрит на меня.

— Девушку, которая не так уж сильно отличается от нас. — Я вижу, как надежда наполняет ее нежные черты. — Девушку, которая нуждается в нас так же сильно, как мы нуждаемся в ней.

Каждое слово — правда. Я понятия не имею, что нас ждет в будущем, но точно знаю, что она будет его частью.

— Ты ведь это серьезно?

— Да, серьезно.

Легкая улыбка изгибает ее губы, и мне хочется ее зацеловать.

Как только появляется эта мысль, дверь в закусочную открывается, и входит одно из моих самых больших сожалений.

Кортни Фабр ищет кого-то в закусочной, и у меня такое чувство, что я точно знаю, кого. Мои подозрения подтверждаются, когда ее взгляд останавливается на мне, и на ее лице появляется многозначительная улыбка.

Дерьмо!

Каждый мускул в теле напрягается, когда она направляется к нашему столику. С чрезмерно ярким макияжем, длинными темными волосами и силиконовыми сиськами, выглядывающими из выреза майки, она была ходячей влажной мечтой, пока не превратилась в кошмар.

— Брэкс, — приветствует она меня своим страстным тоном. — Давно не виделись.

— Кортни, — отвечаю я, не утруждая себя тем, чтобы скрыть раздражение.

— За последние несколько недель я оставила тебе несколько сообщений и ничего от тебя не слышала.

— Был занят.

Она бросает раздраженный взгляд на Алису, оглядывая ее с пренебрежением.

— С ней?

Насмешка выводит меня из себя.

— Не твое дело, — в моем голосе безошибочно угадывается предупреждение.

Алиса откашливается, снимая напряжение.

— Думаю, я воспользуюсь туалетом. Извините меня.

Она делает попытку встать, но я хватаю ее за запястье, заставляя остаться на месте.

— Нет. Ты останешься. Кортни уходит.

Сердитые карие глаза возвращаются ко мне, когда Кортни отказывается от побега, который я любезно ей предоставляю. Она скрещивает руки на груди, выставляя вперед бедро.

— Она кажется немного невинной для вас с Ноксом, теперь парни Крид любят понежничать?

Алиса напрягается под моим прикосновением, и это заставляет меня подняться на ноги, а Кортни отступить на шаг.

— Ты не хочешь этого делать. Ни сейчас, ни когда-либо еще. Ты знала правила. Смирись с этим и двигайся дальше, иначе последствия тебе не понравятся.

Никаких привязанностей, никаких обещаний. Правила очень ясны, они всегда были такими, и без обоюдного согласия ничего не происходит. Она согласилась, но потом пошла на попятную. Сначала я был с ней милым, потом суровым, в итоге, стал просто игнорировать. Очевидно, это не сработало, и то, что она пытается сделать сейчас, тоже не сработает.

— Как скажешь, позвони мне, когда она тебе наскучит. — Развернувшись, она, наконец, поступает умно и уходит.

Во мне закипает гнев, когда я смотрю, как она покидает закусочную. Снова сев на место, перевожу взгляд на Алису и вижу, что она смотрит в окно, на ее лице написано смущение.

— Я сожалею об этом.

— Все в порядке, — легкомысленно отвечает она, но боль в ее голосе очевидна. — Мне следовало спросить, есть ли у тебя девушка, прежде чем поселяться в твоем доме.

— Она не моя девушка, — твердо говорю я. — Она даже не друг.

— Не думаю, что она знает об этом, — шепчет она.

— Она знает. Просто не хочет принимать.

Она больше ничего не говорит, ее взгляд по-прежнему устремлен в окно.

— Алиса, посмотри на меня, — приказ звучит жестче, чем предполагалось.

Она поворачивает голову, и боль, отразившаяся в ее глазах, поражает меня, как удар под дых.

— Она ничего не значит для меня. Понимаешь?

Она кивает, но более чем очевидно, что она мне не верит.

В конце концов, Ширли приносит нам еду, но напряжение темной тучей продолжает висеть над нами. Вся прежняя легкость сегодняшнего утра полностью исчезла.

По дороге домой тишина в грузовике оглушительная, и это выводит меня из себя.

Если честно, я больше злюсь на себя, чем на Кортни. Злюсь, что, вообще, провел ночь с этой сукой. Злюсь, что не могу объяснить всю ситуацию Алисе, даже если бы хотел. Некоторые секреты я обещал унести с собой в могилу, я их никогда никому не раскрою, даже ей.

Как только мы возвращаемся на ферму, замечаю полицейскую машину Крейга, припаркованную у главного дома. Останавливаюсь рядом с ней и даже не успеваю заглушить мотор, как Алиса открывает дверцу, чтобы спрыгнуть.

— Подожди меня, — одергиваю я ее.

Она напрягается от приказа, но делает, как я говорю.

Выбравшись из грузовика, обхожу его с другой стороны и беру Алису за бедра, как делаю всегда, чтобы опустить ее на землю.

Не получаю ничего, кроме пробормотанного «спасибо». Затем она пытается убежать.

— Не так быстро, милая. — Потянув ее за запястье, прижимаю ее спиной к грузовику, упираясь руками по обе стороны от ее головы.

Она смотрит на меня широко раскрытыми, неуверенными глазами.

— Если тебе есть что мне сказать, то, черт возьми, скажи, чтобы мы могли двигаться дальше.

— Мне нечего сказать, — шепчет она, отводя взгляд.

— Чушь собачья!