Тихоня из 11 "Б"

Глава 1

— И все же, — отец в сотый раз, наверное, заводит этот идиотский разговор.

— Па, — принимаю сумку в руки, — я тебя услышала. Но обещать не-мо-гу! — поднимаю взгляд и цепляюсь с его. — Это не просто, ты должен меня понимать, — давлю на сочувствие. Ведь кто как не он должен быть способен на эти чувства?

— Она твоя мать, — говорит мягко.

— Угу, которой до меня не было дела, — киваю, поправляю рюкзак, сумку перехватываю в другую руку. — Черт, — ругаюсь, — еще этот чемодан. Ты точно раньше не вернешься? Может и не тащить с собой все шмотки? Недельку перекантуюсь и снова обратно? — смотрю на него с надеждой.

— Я очень надеюсь, что получится вырваться раньше. Но тебя со школы снова дергать я не буду, при любом раскладе, — давит интонациями. Спорить бесполезно. — Все, малышка, регистрация твоя, — показывает на табло.

— Пока, — закусываю щеку изнутри, чтобы не раскваситься. Слез я не люблю. Привыкла все держать в себе.

— На связи, ок? — обнимает меня, прижав к себе. Вдыхаю родной запах родителя.

— Ок.

— Мать не доводи, — выгибает бровь. — Обещай мне, — держит за плечи. Ждет ответа.

— Да, обещаю! — выходит резко. А потом ловлю его обеспокоенный взгляд и выдыхаю обреченно, — хорошо, обещаю, пап.

— Ну вот и умница, — смягчается и на его лице показывается улыбка. — Я буду звонить. И ты не забывай меня. На ближайших каникулах постараюсь прилететь.

— Обещай, что заберешь меня на новый год, — прошу.

— Ничего не скажу, сам подвешен еще. Все, давай, а то долгие проводы… — отступает на шаг.

Вижу как глаза его увлажнились.

— Пока, — киваю, махнув рукой. Хватаю за ручку чемодан и тороплюсь к стойке регистрации.

Через сорок минут я уже сижу в самолете. Мысли сумбурно не хотят выстраиваться в логическую цепочку. Мне придется жить с матерью и ее семьей. А еще предстоит снова пойти в новую школу. А это новый класс, новые ученики…

— Девушка, — над ухом раздается женский голос. Вздрагиваю.

— Можно поменяться с вами местами? — на меня смотрит девушка на взгляд чуть старше меня. — Не переношу полеты, — виновато улыбается и пожимает плечами. — А вот у окна чувствую себя спокойнее.

— Без проблем, — натягиваю улыбку и пересаживаюсь, пропуская ее к иллюминатору.

— Спасибо, — благодарит.

Загорается табло “пристегнуть ремни”. Смыкаю два ремня, защелкнув. Достаю наушники и воткнув их в уши, откидываюсь на спинку удобного сиденья. Закрываю глаза.

Я почти ничего не слышу, лишь ощущаю движение самолета. Погружаюсь в мысли. Пытаюсь представить встречу с мамой. Ее я не видела с прошлого лета. Этим же, узнав, что отец уедет в командировку за границу и мне придется жить с ней, никуда не поехала.

Новосибирск-Москва. Четыре часа в воздухе пролетают быстро. Потому что я не могу представить о чем разговаривать с родительницей. У нее своя семья. Муж и ребенок. И себя ощущаю чужой. Но придется приспосабливаться.

В аэропорту меня встречает мама с Сергеем, ее мужем. Он сухо здоровается, перехватив мой чемодан и забрав сумку.

Мама же обнимает и целует в щеку. Разве что не плачет. Высокая, статная, как всегда шикарно одета. Под стать своему мужу. Она стала такой с ним. С папой же… я ее уже и не помню, какой она была, когда мы были одной семьей. Кажется, на тот момент вполне счастливой семьей.

— Выросла то как, — улыбается. — И похудела, — разглядывает меня.

— Я совершенно такая же как и в прошлом году, — говорю, поправляя на плече лямку рюкзака.

— Подросла, — не сдается.

— Ты просто давно меня не видела.

— Да, по видеосвязи сильно не рассмотришь, — соглашается. — Давай рюкзак, помогу.

— Мне не сложно, — отшатываюсь от нее.

Мама кивает и мы втроем направляемся к выходу из терминала.

У Сергея крутая тачка. Не сравнить с отцовским универсалом. Здесь же кроссовер известной марки. Европеец.

Мужчина убирает мои сумки в багажник. Я забираюсь на заднее сиденье, снова втыкаю наушники, включаю погромче музыку.

За окном мелькает дорога, машины, дома…

— Алиса! — сквозь музыку пробивается женский голос.

— Что? — выдергиваю наушник.

— С тобой разговариваем, как со стеной, — нервничает мама.

— Я же в наушниках, — отвечаю ее же тоном.

— Девочки, не ругайтесь, — влезает Сергей. — Мы просто хотели с тобой поговорить, узнать как ты, как дела, а только после тирады слов поняли, что ты не услышала абсолютно ничего, — его губы изгибаются в улыбке. Чуть оглядывается на меня и снова возвращает свой взгляд на дорогу.

— Мы сейчас живем не в Москве, — заговаривает мать, пару раз вдохнув и выдохнув, будто собирается с мыслями и успокаивает нервы. — В области. Сережу перевели по работе. Тоже большой и красивый город. Увидишь, — забывает о злости и начинает тараторить. — Отец присылал твои документы, тебя возьмут в лицей. Он на хорошем счету.

— Мне не нужен лицей, — возражаю.

— А нам показалось, что этот вариант лучше. От него потом и в институт можно поступать, — продолжает настаивать на своем.

— В институт я буду поступать явно не здесь, — отвечаю и снова затыкаю наушник. Прибавляю громкость и наблюдаю как взрослые разговаривают. Мама скорее всего снова психует, Сергей ее успокаивает. А я пока не готова делать вид, что все хорошо. Поэтому откидываюсь на спинку сиденья и закрываю глаза.

По пути останавливаемся в кафе.

— Пока вы выбираете, — говорит мама, — я узнаю, как там Тимоша, — таким нежным голосом о нем говорит, что внутри будто по струне что-то ударяет, разнося неприятные вибрации.

Тимоха это их сын. Уже лет шесть, наверное.

Уставляюсь в меню, стараясь выкинуть этот сумбур из головы.

— Выбрала, — спрашивает Сергей.

— Угу, — поднимаю на него взгляд, оторвавшись от меню. — Мне “Цезарь” и чай, — закрываю меню, отодвигая его в сторону.

Он кивает и подзывает официанта. Заказывает для меня салат и себе с мамой что-то из горячего.

Через полчаса снова едем.

— Сколько еще? — спрашиваю, выдернув наушник.

— Минут двадцать, — отвечает Сергей.

— Устала? — оборачивается мама.

— Нет, — говорю и отложив телефон в сторону смотрю в окно.

Через указанное время мы действительно въезжаем в город, который встречает нас стелой с названием.

Широкие улицы, много деревьев. Высотки, парки… Вскоре въезжаем через шлагбаум на территорию высотки. Сергей паркует машину.

— Приехали, — улыбнулась мама.

Мужчина открыл ей дверь и подав руку, помог выйти. Я же, не дожидаясь, открыла дверь сама и вышла. Подхватываю с сиденья свой рюкзак, закинув его на плечо. У Сергея мой чемодан и сумка.

Мы втроем направляемся к подъезду. А затем в лифте на седьмой этаж. Мама открывает входную дверь.

— Проходи, будь как дома.

Я быстро стягиваю кеды, ветровку и прохожу внутрь, разглядывая новое жилье родительницы. Квартира в Москве у них была ничуть не хуже. Здесь видно, что тоже руку приложил дизайнер. Это в их окружении модно. Каждый хвастается у кого круче ремонт.

— Нравится? — спрашивает родительница.

— Не дурно, — пожимаю плечами. — Где я буду жить?

— Пойдем, покажу тебе твою комнату, — и обойдя меня зашагала через гостиную.

В их московской квартире у меня была комната. Вернее, была гостевая комната, но на момент моего пребывания у них, я жила там.

— Вот, — предо мной открывает дверь и пропускает зайти первой. — Ну, как тебе? — стоит за моей спиной.

— Гостевая? — спрашиваю, потому что она совершенно не похожа на ту гостевую, в которой я жила.

— Нет, это твоя спальня-комната, в общем называй ее как хочешь. Мы с Сережей очень надеемся, что тебе понравится.

— Симпатично, — произношу. Мне действительно нравится. Она не похожа на мою комнату, в квартире в которой жили с папой. Отец всегда смеялся, что у него растет не дочь, а пацан. А тут самая натуральная девчачья комната.

Светло-бежевого тона обои, такой же светлый пол, на котором расстелен ковер с высоким ворсом. Большая кровать, в углу у окна огромный письменный стол с ноутбуком и большим креслом. У стен по обе стороны стеллажи с книгами. И у самой двери большой шкаф.

— Правда? — в голосе надежда.

— Да, спасибо, — благодарю.

Может и скупо и эмоций не таких она от меня ждет, но я не могу по-другому. По крайней мере пока.

— Ух, — выдыхает. — Я рада.

— А где мелкий? Непривычная тишина стоит, — перевожу тему. Не хочу, чтобы из меня своими вопросами выбивали благодарность.

— Его сейчас няня приведет. Это лето сидел со мной дома. Мы с ним по занятиям различным ходили. В сад пойдет с первого числа.

— Ясно-понятно, — прерываю ее монолог.

— Все, не отвлекаю. Сережа принес твои вещи, — у двери действительно уже стоит сумка с чемоданом. — Если нужна какая помощь…

— Не нужна, мам. Спасибо, сама справлюсь, — отрезаю. Хочется побыть одной.

— Ладно, — поджимает губы. — Я пойду. Скоро ужин готовить, — и развернувшись направляется к двери.

— Мам, — останавливаю ее. Она оглядывается с полуулыбкой. — А ноут?

— Это тебе. Сережа настоял на новом для учебы.

— Спасибо, — благодарю и она уходит, прикрыв за собой дверь.

Кидаю рюкзак на пол у кровати и падаю на постель. Мягко, пушисто, прикольно. Потом поднимаюсь с кровати, подхожу к окну. Вид нормальный. Тут недалеко парк, дороги не видно. Здорово, тишина. На полках разглядываю книги. Есть парочка моих, что в прошлом году оставила, чтобы не тащить с собой в Новосиб. Подмечаю несколько, которые хотела бы почитать. Подхожу к шкафу в три огромные двери. Отодвигаю одну, замечая вещи.

— Это что еще такое? — бормочу под нос и достаю вешалки, разглядывая шмот.

Белая рубашка, бордового цвета юбка. Прикидываю к себе, она будет по длине чуть выше колена. Есть еще один комплект, брючный. Жилетка и пиджак. А еще галстук. Это что? Форма? Прекрасно. Ненавижу форму. Теперь никаких бесформенных толстовок и прочего размера оверсайз. Чтобы стать незаметной придется одеваться как все. Вот в это.

— Лиса! — слышится детский вопль по квартире.

Чертенок вернулся, — хмыкаю, когда слышу, как он меня зовет.

— Лиса! — снова крик, а потом топот ног по полу.

Несется. Дверь в комнату открывается с размаху, если бы не ограничитель, врезалась бы ручкой в стену.

— Лиса, привет! — я не успеваю среагировать, как мальчишка подлетает и обнимает меня.

Вздыхаю. От навязчивого внимания сводного брата не отделаться.

— Привет, чертенок, — здороваюсь с ним.

— Я ждал тебя летом, — поднимает голову, вглядывается в мои глаза своими карими.

Глажу по его кудрявой голове, улыбаюсь.

— Я надеялась, что ты про меня забыл, — хмыкаю. В ответ мальчишка заливисто смеется.

— Я тебя не забыл. А ты меня?

— Ну как тебя забудешь. Ты же тот самый чертенок, — смеюсь в ответ. И приобнимаю. Как бы я не хотела бы сюда ехать, мальчишке показывать свое недовольство ни к чему. Он единственный здесь самый честный.

— Пойдем, мама наготовила ужин. Наши с тобой любимые спагетти с колобками и подливой, — берет меня за руку и тянет за собой.

— Это тефтели, балда, — смеюсь, снова поправляя его.

— Ничего и не тефтели. А колобки, — настаивает на своем.