Тихоня из 11 "Б"

Глава 11

Лев

Вторник. Что там вещает историк ни вникать, ни думать не хочу. Готов вообще уснуть. Да только если бы хаотичные мысли не бомбардировали мою башку с такой назойливостью, то точно вырубился бы. Катька рядом листает конспект. Я же откидываюсь на спинку стула и закинув руки за голову медленно поворачиваю голову в сторону последней парты крайнего ряда.

Пусто. Уже второй день Тихоновой нет в школе. Вздыхаю, почесав затылок.

— Ермолаев, — звучит голос препода. — Ты работать на уроке совсем не собираешься? — спрашивает и сверлит меня взглядом. — Так хоть бы сделал вид, что что-то делаешь. Совсем обнаглел, — качает головой. — Кто ЕГЭ за тебя сдавать будет?

— Пал Сергеич, работаю я, работаю, — ухмыляюсь и утыкаюсь в свою тетрадь, взяв ручку в руки. Но писать не тороплюсь, кручу в пальцах ее.

Отсутствие Тихоновой на празднике зацепило. Ведь при всех, выделил ее. Думал подействует безотказно. Потому и предупредил ведь ее заранее. Но нет, не пришла.

Интуитивно касаюсь зубами кончика ручки.

Проигнорировала.

Снова пытаюсь понять, что там требует Сергеич. Ни черта не понимаю, что написано в учебнике. Я дня три как в астрале. Не в этом мире. Тупеж какой-то дикий. Потираю глаза, потому что буквы расплываются.

— Ермолаев! — снова недовольный голос иторика.

Катька толкает локтем под ребра.

— Ты чего? — шепчет. — На, смотри, — двигает свою тетрадь чуть ближе ко мне. — Списать то можешь?

Что-то черкаю в тетради. Бездумно. Почему-то совершенно плевать на результат проверочной.

Почему нет Тихоновой? И Ирины Васильны сегодня нет, не у кого спросить. Уверен, она в курсе. А позвонить ей неудобняк. Ладно. Сегодня к Иванычу, надеюсь Тихонова не прогуляет и навестит его. Сегодня вторник, так-то. И я приду. Пусть объяснит, почему не пришла.

С трудом дождавшись конца уроков, быстро собираю рюкзак и вперед всех тороплюсь к выходу.

— Лев, — доносится Шиловский голос. — Лев, подожди, — слышу быстрые шаги девушки.

Черт! Все-таки увязалась.

— Ну и куда ты так торопишься? — дергает меня за руку, останавливая.

— К Федору Ивановичу, — отвечаю честно. — Ты тоже? — смотрю на нее и матерю себя за субботний вечер. Какого черта я на это подписался? Ну какого?

— Издеваешься? — голубого цвета глаза девушки сверкают злостью. — Мне не уперся этот старпер. А у тебя много свободного времени, смотрю.

— Нет, ты же знаешь.

— Так зачем ты бежишь туда? — прищуривает глаза, словно сканирует. Вру или нет.

— Тихоновой нет второй день. Может и к деду не придет. А ему нужны продукты, — выкручиваюсь.

— Считаешь сколько ее не было? — натягивает улыбку.

— Слушай, ты меня достала, честно. Мне плевать есть она или нет.

— Ладно, чего орешь, — отступает на шаг. — У вас это взаимно, успокаивает знаешь ли, — снова не удержалась от колкости. Язык бы ей оторвать за напоминание.

У самого эхом в голове пронеслись кадры с экрана проектора. «Не нужен мне твой Ермолаев»… Не нужен. Нет, я понимаю, что орать об обратном не будут. Это я уже вчера понял, когда перебрал все досконально, до винтика буквально в своей голове. Что-то же случилось, что она такое высказала, да еще так эмоционально, что меня сразу как кувалдой шарахнуло от услышанного. И Катька как назло оказалась рядом. Словно ждала моей реакции. Ну я и…

— Так ты со мной? — спрашиваю, поглядывая на часы.

— Нет, — фыркнула. И отступив направилась к подружкам.

Уже хорошо. Может удача сегодня на моей стороне?

А потом как резанет… «ТВОЙ».

— Стоять, Шилова! — прорычал я.

Девчонки все разом на меня посмотрели.

— Чего? — уставилась на меня Катя.

— Иди, разговор есть, — подозвал ее.

— Ну, — подходит ближе.

— Кто снимал видео, то, что в субботу показали? — спрашиваю, смотря в ее глаза.

— Какое видео? — вижу, как дернулась.

— Шилова, не ври только, — грожу пальцем. — Где Тихонова орет, что я ей не нужен.

— Да мне то откуда знать? — дергается уйти, но я ее ловлю за локоть.

— Она сказала «твой».

— Лёв, ты совсем? — глаза огромные, губы дует. — Да не сдалась мне эта Тихонова. Чего ты хочешь от меня услышать? — повышает голос, хмурится.

— Ты ее достаешь? — спрашиваю впрямую.

— Тебе придумать больше нечего? — выдергивает свою руку и торопится к подругам.

Врет. Чувствую.

Сжал кулаки. Нужно хоть немного успокоиться и узнать все как есть. Но мне нужна сама Тихонова. Она то должна мне рассказать правду. Еще раз окинул взглядом Катю и развернувшись зашагал к выходу с территории школы.

— Ты куда лыжи намылил?

Хочется материться.

— Серега, чего хотел, быстро говори и проваливай, я тороплюсь, — не останавливаясь направляюсь к остановке с территории школы.

— Чего злой такой? — нагоняет.

— Не твое дело.

— Ладно, хватит бычить, ну серьезно. И так чуть половине класса не накостылял из-за этого видоса. Ну посмеялись. Никто никого не хотел обидеть. Да и не умер же никто, — хмыкает.

— Никто никого? Ты издеваешься что ли? — резко торможу и разворачиваюсь, схватив за грудки Фомина.

— Ну подумаешь трусы в сердечко. Ну поржали. Ну! — краснеет. Дергается. — Да похрену какие там трусы, чес слово, — отбивается.

— Ты давно перестал трусы с бананами носить? — рычу в лицо другу.

— Да чего ты завелся? Ее один хрен не было.

— Так донесете же, черти, — отпускаю и отступаю, чтобы не дай бог не сорваться. Ведь разнимали уже раз.

— Да брось. Мы не со зла.

— Кто дал эти фотки? Ну! Говори давай, — снова шаг к нему.

— Не могу, — разводит руками и на пару шагов отходит, будто чувствует исходящую от меня агрессию. — Вот успокоишься, тогда скажу. Может быть.

— Я тебе сказал. Я нахрен пошлю нашу дружбу, если ты не скажешь.

— Вот, — поднимает палец вверх. — Я же говорю, остынь сначала. Да и чего ты разошелся? К Тихоновой не ровно дышишь? — уголок губ дергается в ухмылке. — Никогда бы не подумал, что променяешь меня на бабу, — и ржет над своей шуткой.

Да вот только мне не смешно.

— Да пошел ты, Серега, — сплюнул и крутанувшись на пятках рванул к подъезжающему автобусу.

До Федора Ивановича добираюсь как всегда. Быстро поднялся, буквально через две-три ступеньки перепрыгивал. И вот, звоню в дверь. На самом деле внутренне жду, когда Тихонова откроет ее и удивится меня увидев. Может быть. А может и не удивится или сделает вид что ей все равно.

Бред какой-то.

Тряхнул головой.

Щелкает замок и открывается дверь. На пороге появляется дед. На этот раз в новой фланелевой красной в клетку рубашке и домашних брюках. И, конечно же, теплые носки с тапками.

Как он в этом не упарился еще?

— А почему один? — спрашивает, все еще стоя в дверях.

— Одного не пустите?

— Ну почему же, — отступает в сторону. — Входи, — пропускает.

Кидаю рюкзак на пол, пинаю его в угол, к обувнице. Снимаю куртку, стягиваю ботинки.

— А где подруга-то твоя? — шаркает своими тапками по полу. В кухню пошел.

Я за ним.

— Вы о ком? — не сразу въехал.

Приземляюсь на табуретку, наблюдая как дед чиркает спичкой, чтобы зажечь конфорку. Раз спичка, два спичка. А газ все не вспыхивает и огонь гаснет.

Аж глаз задергался.

— Дайте я, — вскакиваю на ноги и в миг оказываюсь около него.

Забираю спички. Сам зажигаю газ, ставлю чайник.

— Вам надо пьезозажигалку купить, — говорю ему и снова сажусь. — А то вы этими спичками спалите квартиру. Как рванет блин, — хмыкаю.

— Так подруга-то твоя где? — повторяет свой вопрос старик.

— Да о ком речь-то? Шилова? Тихонова?

— А Алиса тебе подруга? — как-то странно смотрит на меня старый.

— Так вы про Катьку, — до меня дошло. — Не знаю где она. Со мной ехать отказалась, — выпаливаю, а потом думаю, что может зря так сказал. Да ни хрена не зря. Пусть сама разгребается с этим.

— Не хорошая она девка, — продолжает говорить дед. — Хитрая и злая. Ты видел же как она смотрела на Алису?

— Не видел, — качаю головой.

— А то и верно, — кивает. — Ты дальше своего носа и не видишь ничего, — сказал, как отрезал.

— С чего вдруг такие наблюдения, — я подаюсь вперед, сложив руки на столе.

— Тут и много ума не надо, — проговорил дед, смотря на меня даже не моргнул.

— Разъясните для особо одаренных, — огрызаюсь.

— А сам все поймешь, — отмахнулся и выключил чайник, который засвистел.

Нормально. Сказа, заинтриговал. И думай сам.

Когда слышу шум за дверью входной, прислушиваюсь.

— Никак Алису ждешь? — спрашивает дед, разлив чай по чашкам и ставит кружку передо мной.

— Прогуливает, — поясняю я.

— Болеет, — садиться за стол.

Двигает ко мне ближе пиалу с вареньем и баранками.

— Откуда вы знаете? — удивляюсь.

— Так она сама меня предупредила. По телефону. А потом и Маша звонила, так как и ее Алиса поставила в известность. Один ты ни сном, ни духом, — берет одну баранку, ломает ее в крепкой ладони и кидает кусочки в чашку.

Значит болеет. Значит из-за болезни и в субботу не пришла?

— Ладно, дед, купить чего надо? Я быстро метнусь да поеду домой, — в голове зреет план.

— Надо. Сейчас список напишу, — поднимается со стула и дойдя до шкафчика, достает блокнот с ручкой.

Пока Федор Иванович составляет список, я пью чай с клубничным вареньем. Вкусно. Сто лет не ел варенья. Кажется, домашнее, не покупное.

Через пятнадцать минут я уже шарахаюсь по магазину. Пялюсь в клочок бумажки. Дед экономит, оторвал кусочек. Разбери что он тут настрочил. Как только Тихонова разбирается в этом?

Набрал в корзину все то, что написал дед. Тороплюсь на кассу. После магаза с объемным пакетом прусь в аптеку. Недавно покупали ему таблетосы. И вот опять. Он их горстями что ли трескает.

Вернувшись с покупками к деду, раскладываю все по полкам, в холодильник.

— Я вам зажигалку специальную купил, — показываю деду. — Спички уберите подальше.

И показываю ему как пользоваться новым приобретением.

— Апельсины купил? — спрашивает

— Купил все по списку. В холодильник фрукты убрал, — отчитываюсь.

— Вот возьми их и занеси Алисе. Скажешь от меня. Переживаю я за девочку, уж очень она хорошая.

— Да я не знаю где она живет, — возмутился.

— Совсем не знаешь? Что же вы за одноклассники такие? — хмурится. — В мое время… — и он стал рассказывать, как было в его юности.

С этих слов обычно начинается затяжная история жизни. Слушать нет ни желания, ни времени. Это Тихонова улыбаясь кивала бы, даже умудрялась бы вставлять свои словечки. Так. Стоп.

— Я понял, дед. В твое время огонь как жилось. И люди другие были, и мы потерянное поколение. Ок. Не возражаю. Еще что-то нужно? Побегу, раз еще к прогульщице заходить, — выдаю я.

— Так ты же сказал, что не знаешь ее адреса, — подлавливает меня этот хитрец.

— Узнаю сейчас, — достаю мобилу из кармана и строчу сообщение Ирине Васильевне.

Она отвечает быстро с вопросом. а зачем мне это надо. Спустя пару минут переписки я получаю номер квартиры.

— Готово, — победно улыбаюсь.

— Тогда беги, — кивает дед.

Добираюсь до дома Тихоновой. Хотел написать ей сообщение. Но подумав, отказался от этой идеи. Поднимаюсь в лифте на нужный этаж. Останавливаюсь у двери нужной мне квартиры. Замираю. Сам бы я не приперся. Прекрасный повод передать фрукты от деда. Так что смело жму на кнопку звонка. И жду.