Наследник криминального Малыша
- Автор: Лина Вазгенова
- Жанр: Современные любовные романы / Эротика
Читать книгу "Наследник криминального Малыша"
Глава 19
Он пришел ночью.
Вошел в комнату.
От наполнившего меня в миг счастья мне хотелось орать.
Громко.
Чтобы все эти стены пошли трещинами, а окна разлетелись на осколки, но вместо этого я лишь широко открыла рот и хватала им расколенный воздух, а сердце так отчаянно забилось, что казалось я сейчас задохнусь.
Смотрю на него прислушиваясь к пульсирующей в моих венах радости, что жив, что пришёл и дыхание перехватывает. От невозможной нежности граничещей с самоотричением.
Слушаю бешеное биение своего сердца, отдающее оглушительным стуком в горле и мне больно даже вздохнуть, но отчаянно хочется завопить!
ПОЧЕМУ ТАК ДОЛГО! Я ЧУТЬ С УМА НЕ СОШЛА! Я ЖЕ НЕПОСТИЖИМО ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!
А с губ лишь тихое — Саша.
И мне показалось что от звука моего голоса он вздрогнул, изменился в лице и прикрыл глаза, как от пронзившей его в миг жутчайшей боли, словно у него зверски застучало в висках, а в ушах полопались барабанные перепонки.
Хотела еще что то сказать, но слова похоже где-то застряли и провалились куда-то глубоко внутрь, когда он поднял на меня свои безумные черные глаза.
Испепеляя, мрачно и тяжело смотрел на меня, пронизывая мои обугленные кости сквозящим, адским холодом. Парализуя движение крови по моим венам.
Этот взгляд распускал на тоненькие ниточки мое истерзанное, изорванное муками и сомнениями сердце.
В нем беспощадная ненависть, вселенское презрение и это жестоко ослепляет, доставляя немыслимые страдания.
Я не смогла совладать с собой и импульсивно шагнула к нему, чувствуя как слёзы сдавливают горло, и как занемели мои руки, и ноги, и как тяжело дался моему телу даже этот один маленький шажок навстречу.
Но теперь я могла отчётливо видеть его лицо. И я вижу насколько оно вымученое у него, различаю каждую складочку, морщинки в уголках глаз. Он давно не спал, и кажется нетрезв, и этот каменный отпечаток безразличия на лице любимого, убивает на повал.
Не справляюсь с раздирающими мою душу эмоциями и опускаю глаза. Он такой огромный словно выросшая на пороге скала.
Его рубашка распахнута, а на груди с ужасом замечаю еще совсем свежую, с рваными краями рану.
Вскрикнула не сумев сдержать рвущихся из меня звуков и сразу же зажала ладонью рот, но скатившихся одиноких слезинок остановить не смогла.
Поднимаю глаза с застывшим в них вопросом, а он смотрит в мое лицо как в чужое, этим своим невыносимым взглядом, совершенно непроницаемым для меня.
Не шевелится.
Застыл у дверей. И это звенящая холодом тишина меня пугает, заставляет и меня замереть в страшном предчувствие.
В понимание, что хорошего больше нет и не будет.
И я слышу его и своё дыхание, оно рваное. Только моё рвётся от галактического страха неизбежности и невыплаканых слёз, а его от ярости, и гнева.
Не могу, мне плохо. Не выдерживаю и делалаю несколько шагов к нему, смотри, это же я!!! Оглушающе клокочет внутри.
Остановилась напротив, пошатываясь, сама не поняла как, протянула руку и коснулась кончиками пальцев его израненной груди.
Дёрнулся всем телом.
А меня затопило волной отчаяния и я кинулась к нему, прижалась словно это моя последняя возможность согрется в этом адском леднике, в котором я замурована, ощутить этот, так жизненнонеобходимый мне, жар его тела.
Но только чувство такое, что я обвилась вокруг раскалённого и покрытого ржавой колючей проволокой каменного столба, и каждая протянутая к нему из моей души, и сердца ниточка либо сгорает заживо, или обрывается цепляясь за острые края этой выставленной защиты.
— Сааашааа.
Простонала и сильнее ухватилась за его плечи, подалась вперёд и прижалась щекой к его крепкой груди, чувствуя под губами какой горячей стала его кожа.
Тихое, — Ты горишь. — слетает с моего языка, но я не узнаю свой собственный голос.
Отстраняюсь, желая убедиться что здоровью любимого ничего не угрожает и эти далеко не радужные, цветные картины в моей голове, всего лишь живописные рисунки моего восполенного сознания.
На миг потемнело в глазах, пошатнулась и чуть было не провалилась в беспросветную черноту.
Но каменные пальцы сдавили моё тело не давая ему упасть. А я как умалишенная льну к нему, глажу его грудь, его щёки, его волосы, меня всю трясёт от близости наших тел и от непокидающего чувства тревоги, но это невыносимо прекрасно ощущать себя в крепком захвате желанных рук.
— Я так долго ждала тебя. — жалкое стенание срывается с губ.
Всхлипнула, стискивая в объятьях, до хруста в суставах и ощутила как его огромные ладони сдавили меня в ответ. Сильно, жадно. Так что перед глазами потемнело и я задыхаюсь от обрушившегося на меня, дурманящего мою голову его хмельного запаха. Одуряющего до умопомрачения без шанса на амнистию.
Мои пальцы зарываются в его короткие волосы, сжимают их и я дрожу всем телом, и чувствую как он дрожит в ответ.
Они изучают его лицо, туловище, каждую чёрточку, каждый рельеф, жар кожи, упругость мышц.
Меня тянет к его губам и до боли хочется прижаться к ним своими.
— Я так соскучилась.
Где же ты был?
— Где же ты был? — выдыхаю выдающим мое сумашедшее желание голосом.
Он опускает голову и утыкается лицом в мое плечо. Его рваное, тяжелое дыхание обжигает кожу моей шеи, заставляя покрываться мурашками мое дрожащее от возбуждения тело. А я провожу губами по его обнаженной, вылепленной из груды мышц груди, чувствуя ее соленую пряность, стальную мощь, исходящий жар. Слышу его утробное звериное рычание и это опьяняет сильнее норкотической опойки, до одури.
И в какой-то момент я буквально ослеплена собственными эмоциями, и не в силах понять как напрягается мужское тело, как черствеют мужские ладони, как они начинают давить мои ребра, и яростно отрывают от себя.
— Хватит! — рявкнул так, словно в один миг в мою спину вонзили тысячу ядовитых игл, парализуя даже одиноко стоящие волоски на моей коже, а душа ушла в пятки, попутно забирая с собой весь запас кислорода из легких.
— Любимый. — растерянно и наивно. Не понимая природы этой глобальной катастрофы, пытаясь поймать ртом хоть кусочек воздуха.
Ощущая, как впился мне волосы и оттянул мою голову назад резким рывком.
— Хватит блядь! Прекрати эту грёбаную игру сейчас же или я убью тебя. — оглушает звенящей в голосе злобой.
А я всё равно тянусь к нему. Пока сознание не возращает меня в реальность и воспоминания не обрушиваются на меня огромным снежным комом, в безжалостном, сбивающим с ног ударе. Боль на секунду слепит и складывает пополам в бесформенную массу мое оцепиневшее, дизориентированное реалией тело.
— Саша! — голосом утопающего, с трудом переводя дыхание.
— Не смей произносить мое имя, грязная шлюха. — чеканит слова.
— Пожалуйста!
— Я все могу объяснить. — с отчаянной протяжной мольбой в гласных звуках, дрожа всем телом.
— Правда блядь? — сквозь плотно сжатые челюсти.
При этом оттягивает еще сильнее назад мне волосы, свернув мою голову в неестественном положение, наклоняется ближе и шипит мне в губы, прожигая своим безумным взглядом мое серого оттенка лицо.
— Что объяснить?
— Как ты сговорилась с моими врагами, похотливая сука.
— Или как ты воткнула мне в спину нож.
— Подлая тварь!
— Нет! Я люблю тебя! Пожалуйста, ты должен меня выслушать. — слезы обиды заливают мое лицо, а трясущиеся губы замолкают под натиском сминающих их пальцев, не позволяя продолжить.
— Испепеляет глазами и вертит головой в отрицательном жесте.
— Как же красиво тебя научили притворяться.
— Тебе платят чтобы ты сводила меня с ума, да блядь?
Дергает к себе, удерживая за шею.
Это невыносимо больно осознавать как ненавидит тебя тот, кого ты так беззаветно любишь, это ранит в самое сердце, лишает радости и желания жить.
Он зол!
Нет, он не просто зол, его трясёт от злости и ярости.
— Пожалуйста, выслушай меня. Я все тебе объясню — пробую еще попытку пробить эту стену ненависти. Цепляюсь за его руки, а он выдирает их из моих ладоней будто ему противны мои прикосновения.
— Заткнись! — рычит не давая сделать и вдох. И только слезы беспрепятственно находят выход, обжигая кожу моих щек своей горечью.
Я знаю. Я виновата, но это не только моя вина. Я не могла рисковать жизнью ни в чем не повинных и дорогих моему сердцу людей, но он, и слушать меня не хочет. Обвинил и вынес приговор, снова.
И это несправедливость заставляет меня буквально давиться льющимся из меня потоком наполненных полной безысходностью слов.
— Я бы никогда тебя не предала! Я же люблю тебя! Неужели ты этого не видишь? Ты должен мне поверить.
— Позволь мне все тебе объяснить….
Жуткий звук издаваемый стоящим передо мной мужчиной и треснувшая от удара дверь заставляет замолчать.
— Ты уже объяснила сука! — бешено выплевывает в мое обескровленое лицо, а его ажно трясет.
— Я помню. Дословно.
— Ты ждешь ребенка от любимого.
— Ждешь или нет? — кричит, утыкаясь своим лбом в мой лоб.
— Да, но это…
— Замолчи! — шипит мне в лицо.
— Замолчи лживая тварь, больше ни слова, слышишь? Ты вся соткана из лжи, даже твой голос.
— Пожалуста, я все объясню. — шопотом раздирающим мне горло и не могу удержаться чтобы не погладить его щетинистую щеку, а он перехватывает мою руку за запястье, и заводят ее за спину.
— Ты…! — вцепился в моё горло с такой силой, что мои глаза широко распахнулись. Если бы взглядом можно было убить то мое бездыханное тело уже бы лежало около его ног.
— Я люблю тебя! — хрипло, смотря в его затуманенные дикой яростью глаза, пытаясь отыскать в них брешь и достучаться до любимого.
И на каких-то первобытных инстинктах схватила его руку и прижала к своему животу. Его хватка моментально ослабла.
— Здесь… — с трудом проталкивая через пересохшее горло первое слово — частичка…
Не дав договорить запечатал своей ладонью мой рот, запихивая обратно даже рвущиеся из него пустое дыхание, а в его глазах блеснули слёзы и лицо исказила маска страдания. Нет, наверно показалось, а через долю секунды его рот оскалился в дикой, животной злобе.
— Красивая попытка! — выламывая мне запястья.
— Безумно красивая!
И эта перемена рвет мой мозг и мучительно щимит грудь.
— Где же вас суки этому учат?
Расхохотался зло, надтреснуто. И мне стало жутко от этого смеха.
И вкрадчиво, совершенно спокойным голосом, словно другой человек.
— Так значит твоим любовником был не сын, а отец? Или ты давала сразу двоим?
— Пардон, троим. Или сколько нас там у тебя?
— Хотя нет, сын отпадает. Бес не лгал, под такими пытками не лгут, ему бедняге не обломилось. Только зря пострадал.
— А что так? Этот старый пес был против? Не хотел делиться этим тухлым куском мяса?
Закрыла глаза не веря что это говорит Саша.
— А твой любовник куда он тебя трахал? В рот? В зад? Или твою дырку зашили, чтобы она была такой узкой. В чем состоял ваш план? Что сука вам было надо? Зачем все это? Я ни хуя не понимаю.
Не выдерживаю.
— Ты себя слышишь? Как ты можешь?
— Вот и я так думал, когда стоял там …Ладно, это уже не важно.